— Кто вы? Где я? — я никак не могла осмыслить происходящее, слишком резким был переход.
— Меня зовут Кордук, я твой лечащей врач, — голос немного удалился, но я всё равно его прекрасно слышала.
Лечащий врач? Мысли текли вяло, как будто я разучилась думать за это время. А кстати, сколько я была без сознания? И где я? Но раз врач, значит я не умерла.
— Так, а чего лежим, чего глаза не открываем? — раздался голос совсем рядом. — За два месяца не належалась? Давай, садись и держи стакан.
Только после слов врача я поняла, что боюсь открыть глаза. Боюсь увидеть, где я. Если я у себя в городе — разочаруюсь, а если в том мире — испугаюсь. Судорожно вздохнув и зажмурив глаза посильней, я резко их распахнула, не давая возможности передумать. И чуть не завизжала от увиденного.
— Как интересно, — проговорило человекоподобное существо с глазами ярко желтого цвета. И я поняла сразу несколько вещей.
Я не умерла. Я в другом мире. Я понимаю их речь. Я никогда не привыкну к таким глазам, без белка.
Пока я ошарашено смотрела на пульсацию вертикального зрачка, существо сунуло мне в руку стакан. Ну, или что-то очень похожее по форме.
— Пей! А потом расскажешь, как себя чувствуешь, — врач отстранился, и я смогла его рассмотреть.
Что сказать… Это точно мужчина, наверное, не молодой, хотя по лицу и не особо понятно, но волосы были цвета перца с солью. Все остальное, как и в прошлый раз: острые уши, овальное лицо, немного приплюснутый нос, большие глаза, залитые от края до края одним цветом и вертикальные зрачки. Телосложение стройное, даже можно сказать — худое, движения плавные.
— Я все еще жду ответа, — вроде ровным и спокойным голосом проговорил мужчина, но мне послышалась издевка в его вопросе.
Посмотрев на то, что он назвал стаканом, и на перламутровую жидкость внутри, я решила, что терять мне нечего, да и травить меня им нет смысла. Выпить быстро не получилось, глотать оказалось непривычно и немного больно. И я, медленно допивая жидкость, попыталась осмыслить услышанное. Два месяца… Почему так долго? Что со мной произошло, ну кроме перемещения в новый мир, конечно, отчего я так долго находилась без сознания? Ответов у меня не было, но я знала у кого спросить.
Я осмотрелась. Комната была просторная и абсолютно пустая. Белые стены и полы. Материал напоминал на вид пластик, и вообще было такое чувство, что я нахожусь в большой, полой капле. Врач, назвавшийся Кордук, странное конечно имя, не привычное, стоял около столика, недалеко от моей кушетки. Стол тоже напоминал каплю. Его ножка уходила в пол и как я не пыталась увидеть грань стыка — так и не смогла.
Я полулежала, сильно откинувшись назад, словно в кресле качалке, на кушетке, или как называется это ложе… На мне, как и в прошлый раз, была только белая ткань, прикрывающая наготу, но меня смущало другое. Все книги о попаданцах, которые я читала, были о том, как счастливец попадал в средние века. Неважно какой мир это был, технический или магический, там всегда фигурировали замки и т. п. Я же явно попала в более продвинутый мир, и мерцающее окно перед доктором подтверждало эту мысль. Удача, как всегда, решила подшутить надо мной.
У меня был миллион вопросов, но первым, к своему удивлению, я задала самый банальный:
— А почему я вас понимаю? Ну не можете же вы говорить на русском?
— Рус? Странное название для мира, — произнес мужчина и поскрёб пальцем подбородок.
— Нет, Русь — это древнее государство на планете Земля.
— Ты находишься на Треи, и говоришь на треианском, но это всё ты обсудишь с куратором, а мне достаточно знать, что ты здорова, и хорошо себя чувствуешь, — я явственно слышала пренебрежение в словах мужчины, но внешне он был абсолютно спокоен.
Странно, может я себе надумываю то, чего нет?
— Чувствую я себя хорошо. Немного побаливает горло и сухость во рту, но, думаю, это нормально? — я решила не забегать вперед, и узнавать всё постепенно.
Мужчина тут же плавным движением переместился ко мне, встряхнул руками, словно стряхивал воду, и прикоснулся к шее. Длинные, чуть прохладные пальцы прошлись с обеих сторон и тут же на устройстве, закрепленном на его запястье, замерцал экран, и он стал что-то просматривать в нём, внося данные прямо в воздухе. Я аж замерла, разглядывая это чудо. Вот это да, вот это технологии! Я тоже хочу себе такой мобильник, или что это вообще?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Никаких проблем и отклонений я не вижу, — сказал он, и вернулся к столу. — Я сообщил руководству, что ты пришла в себя, медицинские данные тоже переслал. Твоя дальнейшая судьба зависит от него.
Кордук развернулся и вышел из комнаты. Как он определил нахождение двери, я так и не поняла. Более того, место, где он вышел, я уже тоже не могла определить, стены казались монолитными, и на дверь не было даже намека. Но испугаться я не успела, стена снова отъехала, причём совсем не в том месте куда я смотрела, и в помещение вошёл молодой мужчина. Стремительная походка, такие же плавные движения и худое тело. Если доктор был одет в белые брюки и такой же халат, почти как у наших врачей, то смотря на вошедшего, я понимала — это униформа.
Прямые брюки темного графитового цвета и куртка, или пиджак… Никогда не разбиралась в мужской одежде, как называются пиджаки с воротником стоечкой, туго облегающие тело и застегнутые на все пуговки от горла до… Чуть ниже талии в общем. Смотрелось стильно, а вкупе с очками в тон одежды, закрывающими мужчине половину лица — интригующе. Такие очки я уже видела, тогда, на улице, на парне были похожие, с совершенно непроницаемыми стеклами. Они очень походили на наши горнолыжные, но в более изящном исполнении.
Легким движением руки он вызвал кресло, которое выросло из пола.
— Добрый день.
Пока я разглядывала собеседника, он с таким же интересом разглядывал меня.
— Меня зовут Кристенс Форстанси, я руководитель департамента безопасности.
— Алиса, — пожала я плечами, мне совершенно ничего не говорила его должность.
— Добро пожаловать на планету Треи. Вам несказанно повезло, и вы стали первой переселенкой в мой мир. Но, прежде чем вы станете полноправной гражданкой, мне нужно понять, что вы из себя представляете, и чем можете быть полезны, — спокойный, безжизненный голос немного отдавал металлом, как и у врача. Странная особенность.
— Полезна? — протянула я и начала злиться, что значит полезна, а если окажется, что не полезна? — Я не совсем понимаю, что вообще происходит? Может, для начала, вы объясните куда я попала и почему я понимаю вас, и почему так долго была без сознания?
Мужчина молчал. Из-за очков было непонятно куда он смотрит, и о чем вообще думает. Он вздохнул, и сняв очки, потер пальцами переносицу. Очень знакомый жест. Неважно какой мир, и кто в нем живет — очкарики везде одинаковы. А потом он открыл глаза и посмотрел на меня. Я затаила дыхание, в темно-фиолетовой глубине глаз мерцали миллиарды звезд. Это было восхитительно-прекрасно, и я утонула в этом космосе.
— Давайте по порядку, — заговорил он, и я вздрогнула от неожиданности и его странной вкрадчивой интонации. — Вы попали к нам из закрытого мира. Только формирующийся, молодой мир считается закрытым. Хм, как бы объяснить доходчиво… Ну вот представьте яйцо, вы знаете, что это такое? — дождавшись моего кивка он продолжил. — Ну вот, новые миры, как яйца, внешняя оболочка очень прочная и не дает проникнут внутрь чему-либо из вне. Но, иногда, в них бывают сильные выбросы энергии, и тогда, вместе с ними, к нам попадают жители этого закрытого мира.
Мужчина смотрел на меня своими невероятными космическими глазами, а я пыталась переварить услышанное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— То есть, попасть назад я никак не смогу, пока мой мир не станет открытым?
Он утвердительно кивнул.
— Хорошо, с этим понятно, а как же с речью и всем остальным?
— С этим все просто — это энергетика мира, она меняет под себя вновь прибывшего. Это не только язык, но и внешние данные.
Я судорожно принялась ощупывать свое лицо: брови — вроде, как и были, только пирсинга нет, нос остался моим, как и губы, но и тут пропал пирсинг, а вот линия скул изменилась. А потом я схватилась за уши: должно быть они похожи на уши эльфа! И действительно, кончики стали острыми, а вот мочки остались привычными, и тоже без тоннелей, и даже без шрамика, будто я никогда и не прокалывала их. Кристенс молча наблюдал за моими телодвижениями.
