Я не успела и слова проронить, как ко мне подошёл высокий и мощный мужчина с каштановыми волосами. Улыбнулся, поклонился, и сказал знакомым голосом:
— Здравствуй, Тэа.
— Бэддик? Медведь?.. Что происходит? О, нет, — пробормотала я. — Не может быть. Неужели все вы… все пленники… и птицы тоже?..
— Да, — отозвалась невысокая девушка в сером платье. — Не превратилась только та, которую заперли в особой клетке.
— Ничего, — подал голос высокий рыжеволосый парень, — эту проблему мы решим, когда доберемся до сколь-нибудь опытного колдуна. Кстати, привет, знахарка! Что, не ожидала нас такими увидеть?
Меня подташнивало. Все звери, над которыми измывался маг, были на самом деле превращенцами — так называли тех, кого насильно поместили в тело животного. От оборотней они отличались тем, что те могли обращаться по своей воле, и спокойно менять облик обратно на человеческий. Этих держало злое колдовство, и многие из них на моих глазах умерли в клетках…
— Неужели все? — пробормотала я, крепко держась за дерево. — Часть птиц улетело после прохождения Первого поля…
— Значит, это были обычные птицы, — сказал Бэддик. — Потому что все, кто был людьми, шли за тобой.
— Просто ты знала короткий путь, — фыркнул рыжий. — Меня, кстати, Лэгги зовут.
— А меня…
— Мы все знаем твоё имя, — перебила статная женщина в прежде красивом бархатном плаще. — Спасибо, что кормила даже тогда, когда он велел морить голодом. Амарэс, — представилась она. — Я была белой волкособой.
— А я Нуна, — сказала девушка с золотисто-рыжими волосами. — Лиса.
— Рада знакомству, — отозвалась я, нервно сжимая пальцы. — Значит, вы осознавали себя людьми, но говорить не могли из-за блокирующей магии?
— Верно, — кивнул Бэддик. — Хотя, некоторые ещё не окончательно оправились, как видишь. Всякий превращенец переносит обратную трансформацию по-своему. Кто-то сразу осознаёт себя человеком, и даже возвращает ту одежду, что была на нём в последний миг после битвы, а кто-то растерян и подавлен, и гол, словно осенняя берёза.
— Битвы?
— Ну да. Смею предположить, что Жэрх многих здесь находящихся магов и воинов одолел в бою. По крайней мере, так было со мной.
— Мы с ним сошлись в колдовстве, — хмуро сказала Амарэс. — И его сила оказалась прочнее. По правилам таких сходок, поверженный может стать рабом выигравшего. По сути, так оно и получилось.
— Но зачем издеваться? — спросила я сбивчиво. — Он ведь выиграл, и мог просто забрать магию!
— Не все его зверушки — взятые в бою пленники. Есть те, кого он ненавидит, и просто-напросто обхитрил, а пытки — лучший способ отомстить, — сказала Нуна. — К тому же на нас он пробовал самые разные заклинания.
— Он просто трус! — фыркнул Лэгги. — В следующий раз я его на куски порву!
— Ну-ну, — отозвался Бэддик, а я посмотрела по сторонам.
— Все превратились?
— Да, — кивнул мужчина. — Просто разбрелись, кто куда.
Мне было и неловко, и жутко. Я ведь была так или иначе подельницей Жэрха, пусть никогда и не помогала ему мучить зверей… То есть людей. Наоборот, помогала им оправляться от ран, но теперь ощущала только стыд и страх.
Мне вспомнилось, как все они появились в темнице мага, как поначалу сопротивлялись, огрызались и рычали, и как почти все сдались. Наверное, только волк сражался до последнего мгновения своего заточения, и медведь даже под подчиняющим зельем порой мог оцарапать мучителя ошмётками когтей. Но Жэрх к каждому находил особый подход, выискивал слабые места, пусть в конечном итоге для всех это была боль, вот только исходящая от разного: будь то огонь, или железо, или ледяная вода. Ну и магия, конечно — особенно болезненная.
— Простите, мне нужно отлучиться на пару минут, — сказала я и полезла сквозь густой папоротник.
Тошнота стала ощутимо сильнее. Пусть никто не сказал этого вслух, но многие наверняка осуждали меня за беспомощность. И не важно, что нас с магом связывал безмолвный договор, нарушив который, я приобрела жестокого врага. Я помогла им, да, но многих спасти не успела! Кошки, псы, белки — и всё это люди, поверженные, униженные, убитые Жэрхом!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Меня всё-таки вырвало, и пришлось ковылять к ближайшему родничку. Как и во всяком подобном месте, там было уютно, но никакого умиротворения я не испытывала. Однако, когда вернулась к месту стоянки, следов от переживаний уже нельзя было заподозрить.
— Что дальше? — спросила я Бэддика.
— Полчаса дух переведём, — ответил он, — и в путь. Жаль, лошадей неоткуда взять.
— В лесу есть одичавшие табуны, — сказала я. — Они подходят к тем, кто умело владеет звериным словом.
— Значит, к нам не сунутся, — отозвался мужчина. — У нас сплошь стихийники да следопыты.
— Прости, а у тебя не найдётся запасной одежды? — обратилась ко мне та, кто завернулась в одеяло.
— Конечно. Пойдём.
Я старалась запомнить имена всех, кто подходил представиться. Некоторые и правда выглядели сердитыми, но ни один из них не сказал мне плохого слова. Может, всё ещё могло обойтись? Уже когда всем, чем могла, помогла, я вдруг спохватилась осмотреться, и сам собой возник вопрос:
— А где волк?
Бэддик пожал плечами.
— Не видел никого похожего. Возможно, он решил, что идти всем вместе небезопасно, и избрал свой путь.
— Значит, не будем его ждать?
— Если хочешь, я пройдусь по лесу и покричу, — с усмешкой отозвался мужчина. — Но это вряд ли поможет. Вспомни, он был единственным, кто мог противостоять чарам Жэрха. Такие сильные люди обычно одиночки, и мне бы не хотелось волку перечить. Тем более что нам всем сейчас ничто не угрожает — если Жэрх и будет мстить, он предпочтёт сразиться с каждым по отдельности. Но тут уж пусть волк выкручивается сам.
Пока он рыбачил, я раздавала женщинам заколки и ленты. Гребешка у меня было два, и вторым, запасным, они пользовались по очереди. Всем хотелось обычных человеческих радостей: чистой головы и тела, удобной одежды, вкусной еды, но многого из этого они пока не могли обрести. У меня ведь и вещей с собой почти не было, чтобы поделиться, но бывшие пленницы не роптали. Вот чем я могла их обеспечить, так это полезными отварами и сыворотками, и Амарэс сказала искренне:
— Ничуть не хуже, чем во дворце!
— Так ты из Тодры? — спросила Нуна.
— Я была фрейлиной королевы когда-то, — отозвалась женщина. — Но увлеклась магией, и покинула дворец ради путешествий и обогащения волшебством. Все знают, что в лесу оно самое густое.
— А я совершала паломничество к горному храму Богини Нум, — сказала лиса. — У меня мощная магия огня… была.
— Жэрх отобрал ваше волшебство? — спросила я.
— Исчерпал, — кивнула Амарэс. — Конечно, со временем мы восполним запасы, но неизвестно, вернётся ли прежняя сила в полном объёме.
— Этим Жэрх и опасен, — сказала красивая синеглазая девушка, прежде бывшая сойкой. — В бою он высасывает энергии противника, а сам становится сильнее. Его магия как щит, сквозь который не пробиться.
— Разве что найдётся тот, кому хватит мощи подобраться ближе и срубить ему голову мечом, — подал голос Бэддик. — Дамы, прошу вас, не разбредайтесь! Этот привал короткий, но вечером мы обязательно устроим нормальный ночлег.
— В барсучьей шкуре было как-то проще, — сказал симпатичный молодой мужчина в синем костюме вельможи. Его звали Олеус. — Сейчас на голой земле не больно поваляешься.
— К юго-востоку отсюда, в нескольких часах ходьбы, есть охотничья хижина, — сказала я. — Она небольшая, и, возможно, занята, но это лучше, чем ничего.
— Хорошо бы туда добраться, — кивнул Бэддик. — Покажешь путь?
Так я снова шла во главе отряда, но уже не одна. Радовало, что знакомство с пленниками прошло так спокойно, но меня не покидала тревога за волка. А что, если с ним что-то случилось, и мужчине требовалась помощь? А вдруг он вовсе не смог обратиться? Не выдержав, я поделилась этими мыслями с Бэддиком, но мужчина только рукой махнул.
— Зря переживаешь, он цел. Такие, как волк, вообще не привыкли принимать помощь. Небось, уже миновал рощу и вышел к озёрам.
