Лева смотрел голливудские фильмы. И, если он и вынес из них что-то полезное, так это то, что, когда к тебе подваливает роскошная блондинка на шикарной машине, которую, и блондинку и машину, ты раньше и в глаза не видел, это непременно ведет только к одному. К неприятностям. Типа наставленных на тебя стволов и засунутых в район ребер ножей. Лева твердо знал, где находится бесплатный сыр, и, хотя и верил, что чудеса в этой жизни случаются, был также убежден, что случаются они с кем угодно, но не с ним.
Поэтому третий шаг, который он сделал по направлению к «порше», был совсем маленьким и очень похожим на шаг доктора Джонса, каковым тот наступал на показавшуюся ему особо подозрительной плитку пола в древнем и затерянном в непролазных латиноамериканских джунглях храме инков. И именно после третьего шага Левина крыша почти уже заняла свое первоначальное положение, и он смог заставить себя оторвать взгляд от богини и заглянуть ей за спину.
За спиной у богини были деньги. Столько денег Лева в своей жизни еще не видел. Небольшое заднее сиденье и все пространство от него до спинок передних кресел было засыпано зелеными пачками стодолларовых банкнот. Среди них встречались и новые, и старые, свеженькие, как пучок укропа на рынке, и потертые, явно не раз переходившие из рук в руки, повидавшие много сомнительных и не очень сделок. Такое количество наличных денег в нашей, да и в любой стране практически невозможно заработать честным путем.
Итак, мгновенно пронеслось в Левиной голове, что мы имеем? Клевая тачка, роскошная телка и куча бабок. И зачем же я ей нужен?
Мозг моментально сделал нужные выводы и дал команду нижним конечностям на отступление.
Богиня снова перекинула ногу за ногу (и как ей руль не мешает?), томно потянулась и спросила:
— Так мы едем?
— Э, — сказал Лева, прекрасно понимая, что за произнесенный сейчас ответ будет ненавидеть себя весь остаток своей жизни, сколь бы длинной она ни была. — Нет.
— А почему? — обиженно спросила богиня.
И в самом деле, почему, подумал Лева. Я ее не знаю, но у нее клевая машина, неприличное тело и куча бабулек. Наверное, потому, что я молод и мне хочется пожить еще немного.
— Со временем беда, — сказал Лева. — Стрелы забиты, понимаешь?
— Понимаю, — сказала богиня.
Одна ее очаровательная ножка соскользнула с другой ее очаровательной ножки и легонько коснулась педали газа. Машина рванула с места с пробуксовкой, оставив на асфальте килограмм мишленовской резины с каждого колеса, открытая пассажирская дверь захлопнулась сама собой под давлением ветра. «Порше» ловко резанул чью-то черную «Волгу», увернулся от автобуса и влился в поток. Через двадцать секунд его уже не было видно.
— И что это было? — спросил Лева сам себя. Но, поскольку сам себе он на этот вопрос ответить не мог, развернулся, закурил сигарету и пошел к метро.
О бегемотах и столбах
Капитан. Вы допустили ошибку, Юнга.
Юнга. Но я не понимаю… Согласно полученным от Профа данным, основными стимуляторами для человеческих особей возраста постполового созревания являются денежные единицы американской валюты, красивые особи противоположного пола и дорогие средства передвижения. Мне казалось, что я очень удачно все скомпоновал, а он почему-то столь неадекватно отреагировал. Почему?
Ученый-эксперт. Мне кажется, вы переборщили со стимуляторами.
Юнга. А как же их афоризм «Денег и секса не может быть много»?
Ученый-эксперт. Юнга, представьте себе ситуацию. Вы спокойно направляетесь в библиотеку, и тут к вам подходит очаровательная малышка и предлагает прогуляться к ближайшей заводи, где она покажет вам свою коллекцию пту-уха. Ваши действия?
Юнга. Я немедленно соглашусь.
Капитан. А если подумать?
Юнга. Гхм. Действительно, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. В реальности такого никогда не случалось.
Ученый-эксперт. А если бы это с вами все-таки случилось, что бы вы подумали?
Юнга. Что ей надо от меня какую-то услугу, связанную с опас… Понял.
Ученый-эксперт. То же самое подумал и он. Стимуляторов было слишком много, вот в чем дело. Транспортное средство могло сработать, самка могла сработать, деньги могли сработать. Но все это вместе не сработало.
Юнга. А если он встретит самку прямо сейчас? Просто самку, без транспортного средства и денег?
Капитан. После того, что сегодня уже произошло? Едва ли это лучший вариант.
Юнга. Тогда я поговорю с ним сам.
Капитан. Это может кончиться культурным шоком.
Юнга. Я парень крепкий, как-нибудь выдержу.
Капитан. А я не о вас говорю, Юнга.
Ученый-эксперт. Тем не менее, учитывая нашу нехватку времени, это оптимальный вариант. Выложить все карты на стол.
Капитан. Все?
Ученый-эксперт. Ну, почти все. Хотите, я сам этим займусь?
Капитан. Нет. Я думаю, что Юнга лучше подготовлен к общению с представителями этой расы.
Юнга. Я готов, Кэп.
Капитан. Но сначала мы внимательно и самым подробным образом обсудим с вами, что ему можно будет сказать и чего ему ни в коем случае говорить нельзя.
Левин друг Вася был не просто раздолбаем. Он был еще и законченным пофигистом.[5] Но это не помешало ему внимательно выслушать историю своего друга, покачивая головой и цокая языком в подобающих местах.
Разговор сей протекал под аккомпанемент шипящего пива в небольшом, но очень приятном баре, название и пространственное местоположение которого автор приводить не будет ввиду того, что сам является посетителем данного заведения и не хотел бы создавать вокруг него излишнюю шумиху.
Когда Лева закончил рассказывать, к концу подошла и вторая бутылка пива.
— Ну, — сказал Вася.
— Так я хотел узнать, — сказал Лева. — В чем подстава?
— А фиг его знает, — глубокомысленно сказал Вася. — Но подстава в чем-то есть, это точно. Нюхом чую. С нормальными людьми такое не происходит. Не к добру это, корешок.
— Да я понимаю, — уныло вздохнул Лева. — Но уж больно телка клевая.
— А ты силен, мужик, — признал Вася с уважением. — Я бы не устоял.
— Да я тоже сомневался. Просто как-то это неожиданно. Все сразу… И бабки.
— Бабки — это грязь, — сказал Вася. — Так давай почистим карманы. Бармен, еще пива!
Лева взял откупоренную бутылку и вылил половину ее содержимого в бокал. Вася пил прямо из горла.
— Много бабок, — продолжал Лева. — Понимаешь, сотки баксов пачками. Там пара миллионов, реально.
— Пара лимонов — это чертовски много бабок, — сказал Вася. — Они не фальшивые?
— А я проверял? Я до них даже не дотрагивался.
— А тебя, случаем, не глючит?
— Да я только с тобой пить начал, — возмутился Лева, оскорбленный таким подозрением.
— М-да, — глубокомысленно потянул Вася. — Дела… Послушайте, Лев, вы не находите, что как-то здесь мутно? Есть тема завалиться куда-нибудь.
— Если есть тема, давай завалимся, — сказал Лева. Они завалились.
Шестью часами, двумя ящиками пива и тремя самодельными косяками позже Лева нетвердой походкой возвращался домой по пустынным московским улицам. Метро уже закрылось, а на такси денег не осталось. Вася выпал из поля зрения Левы и реального мира около пары часов назад, и его теперешние локальные координаты были для Левы загадкой. Еще одной загадкой для него было то, какого черта он не остался в… словом, там, где он был, и поперся домой. Проспался бы, очухался и прекрасненько утром добрался бы на метро. А теперь перед ним маячила перспектива двухчасовой прогулки, которая в любой момент может закончиться в ближайшем по отношению к траектории движения отделении милиции.
Блондинка, бабки и «порше» упрямо не вылезали из головы. Стивен Кинг как-то уподобил подобные мысли болячке на внутренней стороне щеки, которую постоянно хочется потрогать языком и убедиться в ее наличии, и спорить с мэтром автор не собирается. Пусть будет болячка.
И эту метафорическую болячку Лева трогал своим виртуальным языком постоянно. В его одурманенном мозгу происходили странные и неописуемые человеческим языком процессы, и он уже не был уверен, что все это произошло ДО того, как его торкнуло, и не приглючилось ли ему все это. Но в таком случае глюк был очень подробный.
Наконец Лева принял поистине соломоново решение. Он остановился посреди тротуара, потом подошел к обочине и на всякий случай решил придержать одной рукой фонарный столб, который, по мнению Левы, опасно покосился и грозил вот-вот упасть.
— Если ты глюк, — сказал Лева «блондинке», — появись еще раз. Прямо сейчас. Я требую.
