– Почему должен? – спросил Скандер, испытывая неприятную тяжесть в желудке.
– Потому что мы стабильны, – ответил мальчик, и в его голосе было нечто такое, что внушало благоговение.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь слабыми звуками работающих лабораторных приборов.
– И вы нашли код? – спросил наконец Скандер.
– Полагаю, да. Хотя это противоречит моему глубокому убеждению, что эти уравнения корректны. И ещё – знаете ли вы, почему эту энергию нельзя выявить обычными средствами?
Скандер отрицательно покачал головой, и математик продолжал:
– Это – сама первичная энергия. Да, кстати, тот фильтр у вас с собой?
Скандер нервно сглотнул и достал коробочку. Мальчик нетерпеливо схватил её, но, вместо того чтобы вставить фильтр в микроскоп, подошёл к внешней стене лаборатории. Он не спеша надел комбинезон, антирадиационные очки и велел Скандеру сделать то же самое. Плотно закрыв дверь в лабораторию, он откинул полог, закрывающий окно, – окна на базе доставляли всем одни неудобства, но палатки были универсальны и имели массу ненужных приспособлений.
Перед ними открылся мрачный красноватый ландшафт, который Варнетт, крепко зажмурив один глаз, принялся внимательно изучать через крошечный фильтр. От изумления мальчишка раскрыл рот.
– Я был прав!
Профессор, забыв обо всём, выхватил у него из рук своё творение.
Над поверхностью планеты свирепствовала электрическая буря. Скандер не мог оторваться от этого зрелища.
– Марковианский мозг повсюду вокруг нас, – шептал Варнетт. – Он притягивает то, в чём нуждается, и отталкивает все лишнее. Если бы мы сумели войти с ним в контакт…
– То стали бы подобны богам, – закончил Скандер.
Он неохотно отнял от глаза фильтр и протянул его Варнетту. Тот снова вперился в ландшафт.
– Какую же вселенную вы намереваетесь создать, Варнетт? – прошептал Скандер, нащупывая под защитным комбинезоном нож и незаметно вытаскивая его. – Математически совершенный мир, где всё будет абсолютно одинаковым и полностью уравновешенным?
– Спрячьте свою железку, Скандер, – сказал Варнетт, не отрывая взгляда от ландшафта. – Без меня вы абсолютно беспомощны, и если как следует подумаете, то поймёте почему. Через какие-то несколько месяцев здесь найдут наши тела, и что это вам даст?
Несколько секунд Скандер колебался, затем нож скользнул обратно в пояс.
– Кто, чёрт побери, вы такой, Варнетт? – подозрительно спросил Скандер.
– Отклонение, – последовал ответ. – Иногда это случается. Обычно таких хватают, и дело с концом. Но со мной всё обстоит иначе, по крайней мере пока. Впрочем, они это сделают, если я не сумею опередить их.
– Что вы имеете в виду под отклонениями? – неуверенно спросил Скандер.
– Я – человек, Скандер. Настоящий человек. И я тоже хочу стать богом.
* * *
Варнетту понадобилось всего семь часов, чтобы решить эту задачу математическим путём. Куда больше времени ушло на то, чтобы заставить марковианский мозг обратить внимание на их попытки войти в контакт. Скандер и Варнетт работали так напряжённо, что прочие члены группы, в первую очередь ассистенты, заметили это и начали что-то подозревать. В конце концов было решено им открыться. Частично. Варнетт был уверен, что, вступив в контакт с марковианским мозгом, сумеет изложить свою версию событий, а у Скандера просто не было выбора. Пока они занимались в лаборатории, остальные прочёсывали планету на небольших летательных аппаратах.
– Вам следует искать отдушину, вход, ворота, а может быть, храм или аналогичное сооружение, через которое можно вступить в непосредственный контакт с марковианским мозгом, – напутствовал их Скандер.
По мере того как продвигалась работа, он все больше предвкушал, как сообщит Конфедерации, что создание совершенного общества находится во власти человека.
И вот наконец в один прекрасный день, когда до прибытия следующего корабля оставалось всего два месяца, поиски увенчались успехом.
Джейнет и Данна, ассистент по исследовательской работе, глядя через сконструированные ими большие фильтры, обнаружили, что на крошечном участке около северного полюса планеты нет электрической бури.
Пролетая над этим участком, они увидели под собой тёмную, глубокую расселину гексагональной формы. Не решившись исследовать её самостоятельно, они сообщили о своём открытии остальным.
– Ничего не вижу, – пожаловался разочарованный Скандер. – Нет здесь никакой гексагональной расселины.
– Но она была! – возразила Джейнет, а Данна молча кивнула, подтверждая её слова. – Она была именно здесь, почти точно на полюсе. Здесь! Я это докажу.
Под скептическими взглядами всей группы Джейнет перемотала плёнку в кассете носовой камеры флаера.
– Смотрите! Что я вам говорила!
Сомнений быть не могло. Варнетт смотрел на экран, затем на панораму, разворачивавшуюся перед ними, затем снова на экран. Точно, раньше тут находилась гексагональная расселина, ширина которой в поперечнике составляла почти два километра. Ориентиры совпадали – это было то самое место.
Но сейчас внизу была видна только голая плоская равнина.
Они ждали почти весь день. Внезапно часть равнины словно исчезла, и расселина появилась снова.
Они сфотографировали её и проделали всевозможные анализы.
– Давайте сбросим что-нибудь в неё, – предложил наконец Варнетт.
Они нашли запасной скафандр и, зависнув над пропастью, сбросили его вниз.
Скафандр ударился о расселину. «Ударился» было единственным словом, которое казалось уместным в данной ситуации. Скафандр «стукнулся» о верхнюю часть пустоты и прилип там, вовсе и не собираясь падать. Мгновение он висел, а затем прямо на мазах стал постепенно исчезать.
Через несколько минут исчезла и сама расселина.
– Сорок шесть стандартных минут, – сказал Варнетт. – Держу пари, что завтра щель откроется в это же самое время.
– Но куда исчез скафандр? Почему он не падал? – спросила Джайнет.
– Вспомните про мощь этой штуки, – сказал ей Скандер. – Если вам надо добраться до мозга, нет необходимости спускаться на сорок с лишним километров. Следует просто вовремя прибыть на это место.
– Верно, – подтвердил Варнетт. – Стоит лишь изменить уравнение, и вы окажетесь "там", а не "здесь".
– Но где это "там"? – спросила Джейнет.
– В центре управления марковианского мозга, – ответил Скандер. – Он должен существовать – точно так же на космическом корабле имеются две рубки. Вторая – для непредвиденных случаев. "Или для обитателей вашей планеты мужского и женского пола", – чуть не произнёс он вслух.
– Нам лучше вернуться в лагерь и занести полученную информацию в наш банк данных, – предложил Варнетт. – Щель открывается и закрывается регулярно. Поэтому мы можем спокойно отложить на завтра то, что хотели сделать сегодня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
