С точки зрения представителей трансактного анализа, особого внимания заслуживает изучение ролевого взаимодействия героев сказок. В соответствии с данной концепцией каждый персонаж сказки символизирует определенную роль, которую человек может играть в жизни или даже класть в основу своего жизненного сценария. В частности, в книге «Люди, которые играют в игры» Эрик Берн описывает жизненные сценарии персонажей сказки «Золушка»: самой Золушки, ее Отца, Мачехи, Сводных сестер, Крестной матери, Принца, Короля, Гонца, Придворного – и показывает, как сценарий Золушки разворачивается в реальной жизни.
В рамках бихевиорального подхода сказки рассматриваются как описания моделей поведения. Соответственно, работая со сказкой, можно помогать клиенту усваивать продуктивные модели, реконструировать непродуктивные и простраивать модели желаемого поведения. Идеи, изложенные в сказках, могут быть напрямую перенесены в жизнь. Так, смысл сказки «Репка» мог бы бихевиористами сформулирован, например, так: «Не сдавайся! Попробуй приложить дополнительное усилие, пусть даже очень маленькое; может быть, именно его не хватает для достижения успеха». Сказки формируют своеобразный банк образцов поведения в тех или иных жизненных обстоятельствах.
Представители гипнотической школы указывают на сходство между наведением транса и прослушиванием сказки. В эриксоновской школе бессознательное рассматривается как хранилище всего опыта человека, его памяти, знаний; бессознательное – главный источник беспредельных возможностей разрешения проблемы, устранения симптома. При наведении транса удается обращаться напрямую к бессознательному, избегая сопротивления со стороны человека. Особенно эффективно при этом рассказывание психотерапевтических историй, которые часто похожи на сказку. Используя сказки и истории, психолог может сообщить ребенку или взрослому какую-то важную информацию, избежав при этом чтения нотаций и каких-либо жестких директивных указаний, которые, как правило, вызывают у человека агрессию и отторжение.
Сказка используется и в других психотерапевтических направлениях.
* * *
Итак, при всем многообразии трактовок происхождения сказки и многочисленности ее источников вполне очевидно, что сказки удовлетворяли какую-то чрезвычайно важную потребность человека. По всей видимости, они продолжают удовлетворять эту потребность и сейчас – ведь народные сказки почему-то продолжают сохраняться в культуре. С нашей точки зрения, архетипические образы и сюжеты сказок направлены на удовлетворение важнейшей потребности человека – потребности быть субъектом – создателем своего мира и его активным преобразователем. Поэтому именно с позиций психологии субъектности можно объяснить механизмы воздействия и возможности применения сказок в работе практического психолога. Об этом пойдет речь в следующих главах.
Глава 2. Понятие сказки и типология сказок
Что же такое сказка?
Прежде чем начать разговор о возможностях сказки как развивающего и психотерапевтического средства, давайте вспомним одну старую восточную притчу. Странствующий искатель истины увидел большой камень, на котором было написано: «Переверни и читай». Он с огромным трудом перевернул тяжелый камень и прочел на другой стороне: «Зачем ты ищешь нового знания, если не обращаешь внимания на то, что уже знаешь?» (Кротов, 1997). О чем эта притча? Может быть, как раз о сказках? Ведь все мы стремимся узнать нечто новое, познакомиться с последними разработками в области педагогики и психологии, использовать неизвестные ранее технологии. Но часто забываем о том, что нам известно с самого раннего детства – о сказках. Мы знаем их, но не обращаем внимания на это знание, считая его уже использованным багажом. Но это не так. В сказках для нас есть еще много неоткрытого и невостребованного.
Выполните простое задание. Возьмите лист бумаги и напишите на нем слово «сказка». А теперь запишите те ассоциации, которые возникли у вас в связи с этим словом, может быть, определения этого понятия, может быть, названия конкретных сказок – в общем, что захотите, что приходит в голову, когда вы слышите – «сказка». Что у вас получилось? Наверное, возник ассоциативный ряд примерно такого плана: детство, теплота, бабушка, радость, вымысел, страшно…
А теперь попробуйте дать четкое и исчерпывающее определение сказки… Это задание оказалось посложнее? Удивительный парадокс: мы все с детских лет прекрасно знаем, что такое сказка, но сформулировать четкое определение оказывается для нас весьма затруднительным.
Давайте попробуем обратиться к ученым и выяснить, как же трактуется сказка в науке. Вот несколько определений сказки, взятых из разных источников:
• Вымышленный рассказ, небывалая и даже несбыточная повесть, сказание» (Даль, 1994. Т. 4, с. 170).
• Повествовательное, обычно народно-поэтическое, произведение о вымышленных лицах и событиях, преимущественно с участием волшебных, фантастических сил» (Ожегов, 1986, с. 625).
• Повествовательное произведение устного народного творчества о вымышленных событиях, иногда с участием волшебных фантастических сил» (Словарь русского языка, 1988. Т. 4, с. 102).
• Один из основных жанров устного народно-поэтического творчества, эпическое, преимущественно прозаическое художественное произведение волшебного, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел» (Литературный энциклопедический словарь, 1988, с. 383).
• Краткая, поучительная, чаще оптимистичная история, включающая правду и вымысел» (Нартова-Бочавер, 1996, с. 8).
• Произведение, в котором главной чертой становится установка на раскрытие жизненной правды с помощью возвышающего или снижающего реальность условно-поэтического вымысла» (Аникин, 1984, с. 69).
• Абстрагированная форма местного предания, представленного в более сжатой и кристаллизованной форме ‹…› Изначальной формой фольклорных сказок являются местные предания, парапсихологические истории и рассказы о чудесах, которые возникают в виде обычных галлюцинаций вследствие вторжения архетипических содержаний из коллективного бессознательного» (Франц, 1998, с. 28–29).
А вот одно из самых последних определений:
«Сказка – литературный жанр, возникший из народного творчества, который характеризуется: включением ирреальных персонажей, событий и условий (пространство, время, обстоятельства), наличием многозначных символических образов и метафор, а также имеет строго определенный сюжетный сценарий, сформированный на общей базовой интенции, которая выстраивается в зависимости от представлений о судьбе, определяющей степень свободы героя сказки; отношения к тому или иному герою или явлению как архетипическому» (Наговицын, Пономарева, 2011а, в печати).
Итак, далеко не полный перечень определений сказки позволяет увидеть и разнообразие подходов, и почти полностью совпадающие взгляды. Обращает на себя внимание стремление авторов толковых словарей указывать на фольклорное происхождение сказки, но не фиксировать в определении такой вид сказки, как авторская. Эта позиция представляется не вполне правомерной, тем более что в статьях о сказке, как правило, обязательно упоминаются сказочные произведения Пушкина, Гофмана, Андерсена и др., ставшие неотъемлемой частью литературного наследия всего человечества.
Чуть ли не единственной характеристикой сказки, встречающейся почти во всех определениях, является вымысел. Разница состоит в основном в акцентировании цели вымысла и его значения: или как условно-поэтического, или символического, или как ориентированного на активное переплетение с правдой.
Но при таком широком толковании термина «сказка» получается, что мы можем отнести к сказкам и все фантастические произведения, и детективы, да и вообще – любые произведения, описывающие какие-то истории и содержащие правду и вымысел! Ведь, скажем, бывшие одно время очень популярными аргентинские и мексиканские сериалы – что, если не сладкая сказка? Получается, что сказка окружает нас всюду! И взрослые, которые пренебрежительно отзываются: «Сказки – это для детей», а сами вечерами зачитываются романами в стиле «фэнтези», на самом деле очень любят сказки. Наверное, не будет слишком большим отступлением от истины заявить, что нет людей, которые не любили бы сказок.
Пожалуй, наиболее строгим и точным является определение сказки, предложенное А. Е. Наговицыным и В. И. Пономаревой, однако следует признать его некоторую тяжеловесность.
Простой и в то же время логически обоснованный взгляд на сказку предлагает И. Б. Гриншпун (Гриншпун, 2005). Он полагает, что с психологической точки зрения под сказкой целесообразно понимать некую историю, содержащую невозможные или неправдоподобные для читателя (слушателя) события или явления, причем такие, к которым неприменимы попытки рационального объяснения с помощью науки или житейского здравого смысла. Говорящая голова в «Руслане и Людмиле» сказочна; говорящая голова профессора Доуэля в романе А. Беляева – нет. «Алиса в стране чудес» перестает быть сказкой с того момента, как выясняется, что все это – сон; но до того (а это практически все повествование) она, несомненно, сказка.
