его новую квартиру, а привычки остались те же. И их я знаю, как свои собственные. 
— Я помню всё, — отозвалась я, одарив его холодным взглядом.
 — Сколько с тех пор минуло?
 — Четыре года, так? — подсчитала быстро я.
 — Долго, — оценил он.
 — Ещё бы столько же тебя не видеть!
 Я проследовала на кухню. Скинула по дороге пальто, попала с первого раза на вешалку. Придётся задержаться. Теперь, когда я уверена, что Сергей здесь, и Ник вряд ли отпустит его так просто, уточним детали происходящего. Нам нужно обозначить границы.
 Нужные стаканы нашлись быстро. Если вспоминать прошлую жизнь, то с размахом. Тяжёлый хрусталь, толстое дно и выпуклые орнаменты. Я разлила алкоголь по стаканам, наполнив их почти до половины. Присела на мягкий стул у края стола и пригубила напиток.
 Какое-то время маг пропадал, не желая появляться на собственной кухне. А потом выплыл из тьмы коридора. Я оценила каждый жест, каждый шаг. Сделала глоток, не отрывая взгляда от его потемневших из-за магии глаз. Изменился. Стал ещё увереннее, чего не скажешь обо мне. Похорошел. А смотрит уже не так дерзко, как на пороге. Скорее, с какой-то надеждой и верой, с ожиданием. А потом я заметила в его руках белые отпечатанные бумажки. Я почувствовала себя уставшей, словно на моих плечах лежал слишком большой груз, с которым я устала справляться. И это было одно из напоминаний о нём.
 — О, теперь ты размахиваешь передо мной договором.
 — Я хочу, чтобы ты его изучила.
 Я подняла на него уставший взгляд.
 Если бы ты только знал, Ник, как мне противны твои бумажки. Всё, чего я хотела бы, так это вернуть наше общение таким, каким оно было кучу лет назад.
 Я пересилила себя. Интерес взыграл внутри. Просмотрела бегло, останавливаясь на тех пунктах, что казались странными или новыми. Но потом поняла, что договор уж очень отличается от прежнего. И дошла до самой интересной части, которая раскрыла истинный смысл нашей встречи. Я обомлела, вчитываясь в предложения. Да он сумасшедший!
 — Николас, раньше тебе нужна была только моя девственность. Теперь твои аппетиты возросли — ты предлагаешь мне контракт на замужество? Или я мелким шрифтом не увидела пункт про первенца?
 Для каждой семьи магов первый ребенок, независимо от пола, был важен. Первенец — истинный маг, сильный и способный. Обязательно наследник во всех смыслах. Каждый последующий ребёнок в семье слабее предыдущего. Меня можно было бы причислить к таким «последышам», если бы я не была единственной в своей семье. Отец с мачехой не спешили с потомством. Не у всех рождалось больше одного ребенка. Не все родители любили друг друга. Иногда это рыночные отношения ради продолжения рода и передачи следующему поколению уникальных сил — вот с такими контрактами без любви и преданности.
 — Всем будет лучше, Дара. Ты получишь, что заслуживаешь. — Ник взял мои пальцы в свои широкие прохладные ладони. — Хорошую жизнь. Я уверен.
 — М-м-м, — потянула я, — ставки повысились! Что тебе это даст?
 — Брачный договор не даст мне ничего. Не даст самого главного.
 — А чего ты хочешь?
 — Тебя.
 — Разве эти бумажки не говорят о том, что ты покупаешь меня и мою свободу?
 — Эти бумажки лишь гарантия.
 — Нет никакой гарантии! — психанула я, вспоминая прошлое.
 — Нет, это гарантия для тебя. Я могу дать тебе всё.
 Всё, кроме любви, счастья и магии. Последнее не мог дать мне никто, даже если этой семейке казалось, что их сын — единственная моя надежда.
 — А я, судя по договору, что должна тебе дать? Просто одарить тебя своей «скрытой в недрах силой» уже мало. Теперь мне нужно выйти за тебя замуж.
 — Ничего, Салдарина. Я не забираю твою свободу. Это не купля-продажа. — Ник откинулся на спинку стула. Его нахмуренный лоб, растерянный взгляд, тоска в глазах, лишь ухудшали положение.
 — Ещё какая! — взволнованно заявила я. — Я продаю себя тебе в рабство на всю оставшуюся жизнь.
 — Тебе нравится твоя жизнь?
 — А тебе?
 — Маги не должны жить среди людей, работать в подвале и развозить еду.
 — Я не совсем маг, Николас. Я лишь мнимая часть этого мира. Где жить прикажешь? Я ничего не умею, я человек.
 — Со мной, Дара. Я дам тебе всё. Ты познаешь жизнь, которую у тебя отняли. Которой у тебя не было. Я хочу, чтобы ты узнала, каково это — быть частью этого мира. Полноценно.
 — Нельзя быть частью мира магов полноценно, не имея за душой ни гроша, ни капли магии.
 — Все это есть у меня.
 — Какой-то невыгодный обмен, Ник. Ты ничего не просишь, а предлагаешь всё! — покачала головой я и раздраженно махнула кистью руки. — Так не бывает. Я ваши темные делишки и сделки знаю. У вас это в крови. Чего я лишусь, согласившись? Скажи, что ты хочешь в обмен от меня?
 — На самом деле ничего, — пожал плечами он. — Но судьба говорит иначе.
 Это какой-то бред!
 Ник перевел задумчивый взгляд в окно. Как будто ему есть, что скрывать, нечто важное, и это придает ему уверенность.
 — Какая судьба, Ник? Ты держишь в заложниках моего начальника.
 — Ну, он тут по своей воле.
 — Конечно, и судя по его глупому виду и опустошенному взгляду, ты не применял купленную вчера сыворотку и не смешивал ее с ядом 3-его катаклизма.
 — Всегда знал, что ты умна. И талантлива.
 — Насчёт таланта поспорила бы, — произнесла я отрешённо.
 — Твой начальник, которого ты прибежала спасать, пришел сам.
 — И что он здесь забыл?
 — Контракт.
 — Ах, ну да, вы же постоянно разводите людей на эти бумажки. У вас это семейное.
 Рейнсейры — тёмные маги, едва ли не единственные в своем роде. Могущество в их руках. Они дадут тебе всё, что ни попроси. Но плата за все разная. Истинная сделка на покровительство имеет силу. Сергей вляпался по самое не хочу и теперь должен Нику. И вот эти пустые глаза, которые я увидела, и безвольное тело в кресле тому свидетельство!
 Я залпом допила виски из дорогого хрустального бокала.
 — Дара, перестань. Он часть нашего бизнеса. Мы много кому предоставляем финансирование.
 Я отвернулась. То есть все эти годы я работала на Ника. Косвенно, но была у него в кулаке. Я бежала, думая, что выбралась из сетей паука, а они оказались ещё шире, чем можно представить.
 Ник уверен, что мы связаны. Есть ли в этом хоть толика смысла? Знал ли он до этого вечера, что я работаю на Сергея или знал? Что я была как на ладони, буквально под носом? Нет, точно нет. Он бы не