— Ты прав, мы с ней очень разные. Наверно, именно поэтому мы так сдружились.
Она мысленно похвалила себя, заметив удивленный взгляд Дэна.
— Ладно, пошли домой, — негромко сказал он, когда машина въехала в гараж и, мягко урча, остановилась.
Прощаясь с ней на лестничной площадке, Уайтхорн не испытывал ничего, кроме чувства огромного облегчения от того, что этот длинный вечер наконец-то закончился. Женщина довольно прозрачно намекала ему, что будет не против, если он пригласит ее к себе, но Дэну хотелось провести остаток ночи в одиночестве… Позже, лежа в постели и вспоминая все события прошедшего дня, а особенно знакомство с очаровательной мисс Бичем, он внезапно понял, что его отношения с Клер исчерпали себя, и им пора расстаться. Понял он также и то, что Клер не отпустит его так просто, особенно теперь. Поговори он с ней об этом месяцем раньше, возможно, они расстались бы мирно. Но не может же женщина быть такой холодной и расчетливой, должны же у нее быть какие-то чувства, которые дали бы ей понять, что все кончено, что их отношения стали самым настоящим фарсом. Клер упорна и упрямо идет к своей цели, пусть и обходными путями. Ведь освободить проход к кратчайшему пути может только он, Дэн, а он этого делать не собирается. Что-то подсказывало ему, что если он позволит ей женить его на себе, то от этого станет хуже им обоим…
Мысли цеплялись одна за другую, и через минуту он уже размышлял над тем, какие разные Клер и Джессика. Он абсолютно не представлял себе, как может спокойная и уравновешенная, нежная и ласковая, добрая и понимающая Джессика Бичем терпеть такую вспыльчивую, порой даже жестокую в словесных поединках женщину, как Клер Хьюстон. Они слишком разные, эти две подруги, которых природа наделила неповторимой красотой. Но и красота эта была различима так же, как различаются небо и земля. Джес была красива, словно богиня Венера на полотнах Тициана. В ее красоте было столько жизни, столько яркости и теплоты, что ему тоже захотелось жить полной жизнью, захотелось очнуться от долгого сна, в котором он, неизвестно по каким причинам находился столько времени. Клер обладала красотой великолепного алмаза, которому не хватает лишь одного — столь же великолепной оправы. Алмаз красив и неповторим в своем роде, но хотя он и рожден природой, он холоден, как и все другие камни, не способен воспринимать человеческое тепло и излучать его.
И Дэн пришел к выводу, что не может быть подходящей оправой для этого камня, поскольку в нем самом горит и пылает жизнь, а любой металл безжизненный. Вот если бы судьба позволила ему стать спутником Джессики — это было бы другое дело. Но Клер не позволит. Она будет мешать им, преследовать их, строить козни и интриги и, в конце концов, добьется своего.
Мысли перелистывались, как страницы перелистываются в книге. Мозг его устал работать в этом направлении, но когда сознание уже скатывалось в темный тоннель сна, он вдруг подумал: "Почему я вдруг так размечтался? Я же совсем не знаю Джессику. Может быть, она такая же, как и ее подруга: холодная и расчетливая, как все женщины… И так же разбивает сердца…"
Он не знал, почему сразу же решил, что эти две женщины очень разные, но ему хотелось верить, что это так.
"Время покажет, — пронеслось в его погружено
м в приятную дремоту мозгу, — прав ли я был…"
На следующий день к нему зашел Роберт, бодрый и свежий, несмотря на проведенную без сна ночь. Монтгомери был хорошим другом, и Дэн, зная его девять лет, доверял ему, как никому больше. Они познакомились на официальном приеме Клайва О'Нилла, начальника Дэна. В то время Боб уже работал на него — был заместителем мистера О'Нилла, начальника отдела грузовых перевозок в "Пан-Американ Эйрлайнз". Их дружба завязалась как-то незаметно, но длилась уже достаточно долгое время, чтобы они доверяли друг другу все тайны своих душ, чтобы они знали друг друга как братья. Дэн очень ценил эту дружбу и знал, что такого друга, как Роберт, у него больше может и не быть.
…- Я не перестаю тебе удивляться, — начал Уайтхорн, когда они уселись в гостиной с чашками кофе в руках. — После такого праздника я бы проснулся с головной болью и целый день чувствовал бы себя разбитым, как будто по мне целую ночь молотили кувалдой. Как тебе удается выглядеть свежим?
— Очень просто, — улыбнулся Боб. — Я практически не пью спиртного, а если и пью, то ни в коем случае не смешиваю никакие напитки.
— Я тоже стараюсь придерживаться этого принципа, но не всегда получается. И как видишь, результат налицо.
— Ты неплохо выглядишь.
— Поверю тебе на слово.
— Когда у тебя вылет?
— Завтра утром я лечу в Бостон… Даже не верится, что после сорока дней отпуска я снова сяду за штурвал своего самолета, снова увижу белые облака, снова звезды станут ближе.
— Опять ты завел свою старую песенку! Неужели ты не можешь говорить о чем-нибудь другом?
— Нет, потому что только небо стоит того, чтобы любить его, ведь оно единственное и неповторимое, вечное, как сама душа.
— Ты говоришь о небе, как о женщине, хотя женщины больше заслуживают нашего внимания, чем небо.
— Ты так считаешь? А я в этом не уверен. Они все одинаковы, все до единой, и в этом правиле нет исключения.
— Это все потому, что на твоем пути попалась такая женщина, как Клер. Поверь мне, не все такие. Взять, к примеру, твою бывшую жену. Я не настолько хорошо ее знал, но мне всегда казалось, что она добрая, мягкая, чистосердечная женщина. Скорее всего, ваш брак не сложился, потому что ты не любил ее. Ты очень страстный человек, а она покладиста, ей нужен был покой и уют домашнего очага.
— Но ведь и мне это было нужно, — возразил Дэн. — Нужно и сейчас, а Клер не может дать мне этого.
— Видимо, не смогла дать и Долорес.
— Сейчас я уже не знаю, почему у нас ничего не вышло. Мы были слишком юными и неопытными. И вообще, весь этот брак был лишь попыткой отомстить отцу за то, что он хотел женить меня без моего ведома.
— Причем у обоих остались не самые лучшие впечатления об этом. Тогда вы напоминали мне детей, которые решили поиграть в игру, поначалу казавшуюся им интересной, но оба хотели быть главными, а потому у них ничего не вышло.
— Что ж, может быть и так. Все это уже в прошлом. Теперь я стал старше, умнее и выберу себе женщину, которой не будут нужны мои деньги, а буду нужен я сам. И женюсь я на той, которую полюблю больше собственной жизни.
— Выходит, что Клер ты не любишь?
— Не люблю. Поначалу она привлекала меня, мне казалось, что мы отлично поладим, но когда я понял, что она собой представляет, мне стало досадно и противно.
