Машинально поежившись, я подумал что мои преследователи, в принципе, могут и не особенно усердствовать. Им, всего-навсего нужно установить контроль над всеми выходами из кибера, сделать так чтобы я не смог из него ускользнуть.
Если им это удастся, то вполне возможно, больше ничего и не потребуется. Я погибну сам, без чьей-либо помощи, попаду в яму, может быть именно в эту самую.
Один из комков зашевелился, издал стонущий звук и вновь затих.
Я содрогнулся.
Вот оно, то самое... Полужизнь — полусмерть.
Интересно, что чувствуют попавшие в эту яму бродячие программы? Осознают ли они что постепенно, неотвратимо умирают? Ощущают ли они при этом боль? И как, как это происходит? Медленно угасание, полусмерть — полусон, или долгая, мучительная агония? А может быть эта яма является для них всего лишь последней точкой в длинной полосе страданий?
Прежде чем попасть в нее, они, наверняка, прошли через невзгоды и лишения, в полной мере испытали отчаянье, узнали каково ощущать собственный распад, неотвратимый как визит рэкетиров к владельцу только что открытого шикарного магазина.
Я хмыкнул.
Распад, а вслед за ним гибель — эквивалент смерти в мире киберов. Того кто не способен зарабатывать инфобабки, здесь ожидает только это. Распад, а вслед за ним яма.
Я припомнил объяснения одного знакомого кукарачи. То самое, про отрицательное информационное поле. Возникло оно из-за поступающей ежесекундно в кибер информации.
Информация и еще раз информация. Море разливанное информации. Именно благодаря ей и существует кибер, а также те кто в нем живет. Это кровь кибера, это его воздух, это самая его основа. Она везде, без нее не происходит ничего.
И конечно, часть информации теряется, выходит из-под контроля. В результате образуется отрицательное информационное поле. От него невозможно избавиться, и оно, наподобие кислоты, разъедает любые попавшие в кибер программы.
Не сразу. Постепенно. Очень медленно. Но неотвратимо. Для той информации которая проходит через киберы и идет дальше, в банки данных, поле не страшно, поскольку не успевает причинить им вред. Но вот для тех кто находится в каком-то кибере постоянно, оно опасна.
Если любой постоянный житель кибера не будет время от времени вводить в себя восстанавливающие программы, он погибнет. А восстанавливающие программы в обязательном порядке являются одной из составляющих еды и питья. Другими словами, если постоянный обитатель кибера не будет есть и пить — его песенка спета.
Он отбросит копыта от голода, точно так же как это случается там, в большом мире.
Единственное отличие состоит в том, что погибающий от голода здесь, в кибере, не будет худеть или пухнуть, падать в голодные обмороки или уноситься в страну галлюцинаций. Медленно, день за днем, час за часом, он будет распадаться. Сначала это коснется цвета, потом очертаний тела, потом наступит черед мышления, памяти, восприятия информации.
Если процесс заходит слишком далеко, остановить его невозможно. Программа теряет всякую форму, возможность воспринимать информацию, а стало быть и питаться. Мусорщики стирать такие программы не решаются. Кто знает, во что она переродилась? Начнешь стирать, а там, глядишь, можешь и сам поплатиться. Самое простое и разумное решение — это кинуть погибающую программу вот в такую яму, чтобы она не мозолила глаза посетителям. Рано или поздно распад завершится окончательно. Или не завершится. Кто знает, может быть, рано или поздно, из какой-нибудь ямы наподобие этой вылезет такой монстр...
Кстати, о монстрах. Не пора ли мне перестать терять попусту время? Пока меня не нашли наемники, которых похитители моего тела отправили докончить свое преступное дело, не настало ли время, в свою очередь, попытаться что-нибудь сделать?
Я наконец-то сумел оторвать глаза от ямы и быстро огляделся. Ну да, в Багдаде все спокойно. Пока спокойно.
Вытащив из кармана пачку сигарет, я закурил одну и поспешно зашагал прочь от ямы.
Мертвым — мертвое, живым — живое. Я пока еще существую, и тому, кто попытается отправить меня в небытие, придется здорово потрудиться. Уж я постараюсь, чтобы награда за мою голову досталась максимально тяжело. Или совсем не досталась.
А пока надо попасть к воротам, через которые я вошел в кибер. Причем, сделать это надо максимально осторожно, так, чтобы не нарваться на преследователей. Там в большом мире, если мне, конечно, удастся в него вернуться, найдется пара — тройка друзей, способных мне помочь.
А что случится если мне это не удастся? Может ли кто-нибудь из моих друзей догадаться, что я попал в беду и отправиться на поиски моей скромной особы, да не куда-нибудь, а именно сюда, в кибер? Другими словами — могу ли я получить помощь от друзей, снаружи, из большого мира?
Я прикинул так и эдак и пришел к выводу что надеяться на это нечего. Нет, кончено, дело совсем не в друзьях. Тот же Лукиан на это вполне способен. А также доктор. Наверняка, он уже обеспокоился, куда это я запропал.
Беда в том, что в кибере они искать меня не будут. А если и сунутся в него, то очень нескоро. Тогда, когда станет совершенно ясно что со мной стряслась какая-то беда. Пока же, они начнут с того, что обзвонят всех знакомых. Потом им в голову придет что у меня очередное любовное приключение и они попытаются вычислить ту, которая так завладела моим вниманием, что я даже напрочь забыл о друзьях. Безусловно, это им не удастся. Тогда они выждут еще немного и лишь потом сообразят что я влип в серьезную передрягу. К этому времени меня либо убьют, либо же я погибну от голода.
Я зло швырнул окурок на мостовую.
Нет, рассчитывать на помощь извне не имеет смысла. И ведь как хорошо, тот кто похитил мое тело, все рассчитал! Может быть, даже, он, сейчас, преспокойно треплется о разных пустяках с Доктором. А тот и не подозревает что рядом с ним сижу не я, а чужак в моем теле.
Хотя... нет, неправильно. Уж кто-то, а Доктор или Лукиан подмену заметят. Этот номер у похитителя не пройдет. Стало быть, мое грешное тело, сейчас, либо пустили на запчасти, либо используют так сказать целиком. Рассмотрим первый вариант: его пустили на запчасти. Может ли такое быть? Вполне. Однако, то что проделали со мной стоит недешево. Мог ли кто-то впалить такие большие деньги всего лишь для того чтобы раздобыть несколько органов для пересадки?
Вряд ли. Просто купить их на черном рынке трансплантатов было бы значительно проще и дешевле. Те, кто переселяется в один из киберов, частенько отдают относительно неплохо сохранившиеся части своих тел совершенно по дешевке. Лишь бы только набралась сумма, необходимая для обретения компьютерного бессмертия. Таким образом, тому, кто покусился на мое тело, оно было нужно все, целиком. Может быть, сейчас, там, в большом мире, бродит человек, которого все принимают за меня, и творит очень, очень нехорошие дела.
Последняя мысль мне не понравилась. Очень.
Я остановился и полез в карман за новой сигаретой, но тут же передумал.
Нет, сигареты стоит поберечь. Если мне не удастся вернуться в большой мир в ближайшее время, они помогут мне продержаться. Конечно, сигареты были китайские и вряд ли в них содержались очень уж сильные стабилизирующие программы. Но все-таки... все-таки...
И вообще, не пора ли мне прибавить ходу? Судя по всему, чем скорее я попаду в большой мир, тем вероятнее избегну очень больших неприятностей.
3
Шагах в десяти от ворот я остановился.
Вообще-то, на ворота они ничуть не походили. Небольшой, в старонемецком стиле домик. Остроконечная крыша. Узкие, ведущие свое родство от бойниц окна. Дверь, якобы дубовая, украшенная крестом из кованых, железных полос.
Ворота.
Если бы все было нормально, то войдя в эту дверь, уже минуты через три я бы соединился со своим, пока еще пребывающим в бессознательном состоянии, согласно закону «о недопустимости дублирования личности», телом. Вот только, в этот раз, ни о чем нормальном не могло быть и речи.
Там, по другую сторону ворот, моего тела не было. Интересно, зачем тогда я сюда приперся? Полюбоваться на этот милый домик и отправиться обратно, к ямам? Может быть, стоит самому в одну из них прыгнуть, чтобы не утруждать мусорщиков?
Дудки, не дождутся.
Я привалился спиной к стоявшей посреди дороги, явно никому не принадлежащей машине. Судя по всему, хозяин бросил ее никак не меньше недели назад. Об этом свидетельствовали крыша и бока машины. Под воздействие отрицательного информационного поля они почти утратили свой цвет, стали серыми, словно припорошенными мукой.
Итак, передо мной ворота через которые я попал в этот мир. Я могу в них войти и попытаться предъявить претензии представителю отвечающей за эти ворота компании.
Что дальше?
Да ничего особенного. Скорее всего мне сообщат что где-то произошла серьезная накладка. Фирма передо мной жутко извиняется и обещает в самый кратчайший срок все уладить. А пока, не соглашусь ли я вернуться в предоставленное фирмой искусственное тело? Конечно, самое лучшее, почти не отличающееся от естественного, человеческого?
