– Ты как? Драться способен? – спросил он по-хузарски.
– Всегда! – решительно заявил хузарин. Язык у него, однако, заплетался, и стоял он… Не то чтобы штормило, но подштормливало.
Сергей надеялся, что это не помешает другу стрелять. У хузар бить из лука и держаться в седле – не навыки, а рефлексы. Причём безусловные.
– Давай облачайся. Сейчас нас вязать придут.
В помещение, однако, никто не ворвался. Внутрь с нежнейшими улыбками проскользнули две частично одетые девки с угощениями.
Если они и удивились, увидав, что гости полностью одеты, то виду не подали.
Расставили принесённое на низеньком столике, наполнили кубки и вознамерились удалиться…
– Хозяина позовите! – властно потребовал Сергей.
– Не трогай, – одёрнул он по-хузарски потянувшегося к кубку Машега. – Отравлено.
– Точно? А пахнет хорошо!
Хозяин заведения, пузатый херсонский ромей, увешанный золотыми цацками, явился тотчас.
– Великолепным господам что-то не понравилось?
– Наоборот, – Сергей протянул хозяину борделя один из кубков. – Хорошо тут у тебя. Выпей со мной, старик!
Херсониту вряд ли было больше сорока, но он не обиделся. Может, подумал, что для таких мальчишек он и впрямь старик. А вот пить отказался:
– Прости, молодой господин, лекарь не велит мне принимать сок лозы.
– Обидеть меня хочешь? – с угрозой процедил Сергей.
– Кто моего друга обидит, тому смерть! – радостно сообщил Машег.
Миг – и лук материализовался у него в руках. Причём с уже наложенной стрелой.
– Выпей за нас, старик! За славных воинов великого князя русов Олега!
Борделевладелец сглотнул. Вероятно, в горле пересохло, когда увидел наконечник наложенной на тетиву стрелы и шалые, пьяные глаза хузарина.
Похоже до него дошло, что эти мальчишки – не сыновья заезжих купчиков.
И об Олеге Киевском он наверняка слыхал. О смене власти в Самкерце здесь, в Херсоне, болтали не меньше, чем о ценах на зерно.
Херсонит с оскорблённым видом взял у Сергея кубок и сделал глоток.
– До дна!
Тут нервы у херсонита не выдержали. А может, храбрость проснулась. Потому что он выплеснул вино в Машега, кубок метнул в Сергея и с воплем: «На помощь!» бросился наружу.
Пойманный Сергеем бронзовый кубок врезался в затылок херсонита и со звоном покатился по полу.
К сожалению, не остановил. Хозяин борделя вылетел наружу, едва не сорвав занавеску.
– Уходим! – Сергей рванул следом за херсонитом…
И остановился, потому что Машег убегать не спешил.
Отложил лук, не спеша вытирал лицо простынкой, пялился на так и не проснувшуюся девку.
– Ты чего? – изумился Сергей. – Не напехался?
– Надо наказать! – заявил хузарин. – Никто не скажет, что оскорбил меня и это сошло ему с рук! Честь моего рода задета!
Хотелось схватить мелкого гордого идиота за шкирку и тащить прочь, но…
Машег подобного обращения не простит. Никогда.
Интуиция во весь голос вопила: надо валить!
Но бросить друга Сергей не мог.
И убеждать – бесполезно. Потому что этот безусый аристократ упрямей любого осла.
Долго ждать не пришлось.
Злополучная занавеска оказалась на полу и в проёме встали… К сожалению, не охрана заведения, а городская стража.
Ну кто бы сомневался, что они у хозяина борделя на прикорме.
Лук снова оказался в руках Машега.
Хорошо хоть, сразу стрелять не стал.
– Мы – люди великого князя русов! – поспешил сообщить по-ромейски Сергей. – Послы к стратигу Иоанну от нашего князя! Этот собачий кал, – Сергей указал на прячущегося за спинами стражников борделевладельца, – хотел нас отравить и ограбить! Хватайте его!
Двое стоящих впереди стражей переглянулись. Сергей видел: его речь произвела впечатление. Но, похоже, недостаточное.
Плохо, когда ты выглядишь мальчишкой. Плохо для авторитета.
– Мы отведём вас к стратигу, – после небольшой паузы сообщил один из стражников.
– И его тоже! – потребовал Сергей, указав на борделевладельца.
– И его тоже, – согласился стражник. – Отдайте оружие.
– Нет! – отрезал Сергей.
– Нет так нет, – неожиданно легко согласился стражник и шагнул в сторону, сделав приглашающий жест: на выход!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Вперёд идите! – потребовал Сергей.
И стражники опять не стали спорить.
Повернулись и спокойно вышли в коридор. Более того, один положил руку на плечо борделевладельца и пихнул его вперёд.
Пузатый попробовал возмутиться, но стражник так сдавил ему плечо, что рожу содержателя притона перекосило от боли.
Но Сергей медлил. Что-то было не так. Что?
Машег сунул стрелу обратно в колчан, а лук убрал в налуч на боку, надел на голову остроконечную щегольскую шапочку, ухватил со стола яблоко, откусил, подмигнул Сергею, сказал: «Утром не хотели меня взять, а теперь вместе к стратигу пойдём!», откинул занавеску и шагнул в коридор.
И тут до Сергея дошло, в чём неувязка.
«Мы отведём вас к стратигу», – пообещал стражник.
К стратигу! Какой-то городской стражник. Даже его начальник не факт что имеет допуск к первому лицу Херсонской фемы. У ромеев в этом отношении строго. Легче сержанту ДПС попасть в кабинет губернатора, чем городскому стражнику – к фемному стратигу!
– Машег, назад! – крикнул Сергей, хватаясь за саблю.
Но опоздал.
Стражников было не двое. Ещё парочка пряталась за занавеской, и один из них успел накинуть на юного хузарина сеть, а второй – огреть древком копья по затылку. Шапка упала на пол одновременно с её хозяином.
Сергей выхватил саблю, бросился на ударившего Машега стражника, но тот довольно ловко принял удар на щит и сделал выпад копьём, заставив Сергея отскочить. Сманеврировать в узком проходе было – никак.
Второй стражник резко присел. Сергей успел удивиться, но не успел среагировать, когда тот резко дёрнул за край ковра. Сергей потерял равновесие… И второй стражник метнул щит.
Удар пришёлся в живот. Сергея отшвырнуло назад, столик угодил точно под колени, Сергей рухнул на него спиной, перекувыркнулся, но встать на ноги не сумел. Под ногами оказалась завизжавшая девка, и Сергей снова упал, больно приложившись поясницей о край ложа.
Саблю, однако, не выпустил. И вскочил в ту же секунду…
Но недостаточно быстро, чтобы увернуться от брошенной сети.
Сергей принял её на саблю, но рассечь не сумел. Будь с Сергеем его любимый клинок из индийского булата, возможно, и получилось бы. Но взятая у печенежского хана сабля осталась в Самкерце.
Рывок – и Сергей снова на ковре. Рука с саблей безнадёжно запуталась в сети, однако левой он сумел выдернуть из чехла кинжал…
Достать, но не применить. Кинжал – слишком слабое оружие, когда против тебя четверо в полном боевом, а ты вдобавок валяешься на спине, запутавшись в чёртовой сети.
Кинжал выбили, саблю отняли, придавив руку краем щита, а через пару минут он, качественно связанный, с заткнутым ртом, стал таким же беспомощным, как потерявший сознание Машег.
И всякая надежда на позитивный исход растаяла, когда пятый, ромей, не участвовавший в драке, чернобородый, толстый, в шёлковом плаще и шитых бисером замшевых сапожках, передал хозяину борделя кошелёк и скомандовал стражникам:
– Что встали? Взяли и понесли. С вами на корабле расплатятся.
Возможно, если бы человек, которому было поручено присматривать за Сергеем, отнёсся к своему заданию более ответственно, то на этом этапе беды Сергея и Машега закончились бы. Достаточно было приставленному к мальчишкам соглядатаю шепнуть стражникам, что эти люди интересуют самого стратига…
Но соглядатай решил, что юнцы пробудут в борделе до утра, и по собственной инициативе снял наблюдение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
С рассветом, вернувшись, он первым делом пообщался со стражниками, которые ночью присматривали за порядком на площади и в её окрестностях.
Так совпало, что именно эти стражники непосредственно участвовали в похищении.
И не в их интересах было, чтоб кто-то посторонний, а уж тем более сам фемный стратиг, узнал об их незаконной подработке.
