Исход
Сердце мудрых – в Доме плача…
Библейская мудрость
Первородство – под вопросом.Но сошелся клином светНа резце каменотесаИ скрижалях горьких лет.
Нелегко, да не впервыеМуравейники олим1Шлифовали мостовыеГрада Иерусалим.
Не могли они иначе,Захлебнув морской волны.«Сердце мудрых – в Доме плача»И у Западной стены.
А иные по этапу,Обживая свой шесток,Положили глаз на Запад,Отправляясь на Восток.
Море слева, горы справа.Там – чужие города…В споре истин нету правых,Но пути ведут сюда.
Антимир
Как пара теза-антитеза,Разлад антихриста с Христом,Как резус-плюс и минус-резус,Как трюк рекламный – два – в одном…
Кому-то это было нужно —Столкнуть на море корабли,Полюсы – северный и южный,Национальности земли.
Не привыкать с улыбкой милойИм разделять сердца – на два.Изобретать для смерти мираОтраву антивещества.
Не пребываю в эмпиреях,Не раз, не два своими бит.Когда еврей, как зверь – с евреем…И я тогда антисемит.
Приставкой «анти» мир поруган.Быть может, есть и анти-я?Мы не сойдемся с антидругомНа параллелях бытия.
«И вот вечерняя заря…»
И вот вечерняя заряОпустится на дно морское.И ты бросаешь якоряВ забытой гавани покоя,Планиду многих повторя,Кого терзали быль и небыль,Сомнений альфа и омега.Ты не заметишь в день осенний,Как в малой толике прозренийМерцает поздняя заря.И на Земле, не знавшей снега,Услышишь песню снегиря.
Менора
В Израиле обрел я новый дом,Казенный, но в судьбе – не без изъяна.А был в стране исхода тем нулем,Что попадал в десятку на миньяне.*
В той жизни я усвоил, что еврей —Меж званых – избранный, как говорится.А здесь в обойме множества нулей —Не стать мне полноценной единицей.
Видать, свой путь единственный ищи —А промышляй работою поденной.Но кто зажжен от пламени свечи,При меноре не будет обделенным.
Не знал я, что уйдя, не оглянусь,Не оправдаю дерзких ожиданий.Зажжен светильник памяти, а грустьОтбрасывает тень былых страданий.
*Миньян – минимум десять совершеннолетних мужчин, необходимый кворум для молитвы.
Маме
Блокадный Ленинград. Седая мгла.А память остается неизменной.Учительницей матушка былаТам, в авиаучилище военном.
Из всех известных сызмальства приметДошли до нас по воле злого рока —Прожекторы, сирены, голод, смерть,Убежища и светомаскировка.
А я мечтал из окон над НевойНа мир в его печалях и заботахСмотреть глазами мамы молодой,Что четко зафиксировало фото.
Прорыв. Эвакуация. Финал.Еще – Дорога Жизни во спасенье.Ах, мама, как тебя я долго ждал —Десяток лет до самого рожденья!
Песочные часы
Вживаюсь, поседевший от забот,В иной уклад; запал уже не тот,Хоть отроду – бунтующей породы.И все же брошу жребий на весы.Судьба моя – песочные часы.Сквозь пальцы, как песок, уходят годы.
А, впрочем, нету дыма без огня.Нет повода на зеркало пенять,И думать, думать – что еще случится?Песчинки убывают без конца.Считать потери – промысел глупца,Начальника счетов, не ясновидца.
Коль вдуматься, в часах иная суть.Решишь однажды их перевернуть —Себя уже увидишь в новой роли.Осыпаться, как встарь заведено,А истины проросшее зерноПеренести на опытное поле.
Поэт
Рассеянный, привыкший задаватьВопросы в ожидании ответа…Но изредка снисходит благодатьНа лоб широкий бедного поэта.
И образы подобно образамПути для отступленья перекрылиВ квартире, где газетно-книжный хламУдобрен затвердевшим слоем пыли.
Поэт, с надменным миром не в ладах,Всегда у музы ветреной во власти,Воистину, недаром, господа,Тернистый выбрал путь к вершине страсти.
Ему для неприкаянной душиНужны, как никому, улыбки ваши,Когда с недосягаемых вершинСпускается несолоно хлебавши.
Он – вещь в себе, что там ни говори:Дом на замке, висят на окнах шторы.И странная табличка на двери —Опять ушел в себя, вернусь не скоро.
К стихам
Писание мое есть весь я.
Л. Толстой
Люблю поэзию в себеНа подсознаньи, каждой клеткой.В часы депрессии нередкойОт безысходности в судьбе.
На слово наложить табуНе посягну в часы безверья,Пусть замирает кровь артерийИ выступает пот на лбу.
Любовь, что нас лишает сна,Не патология, а узы, —Взаимность с женщиной. А с музой —Любовь с рожденья сращена.
Служа, пред нею не робел,Хотя, увы, не Казанова.Взаимностью не избалован,Люблю поэзию в себе.
Журавли
Я близко так не видел журавлей.И только здесь, в израильском гнездовье,Они доступней стали и смелей.Как будто целой стаей вмерзли в поле.
Я близко так не видел журавлей,Уверенных, что в крае иудеев,Где водится охота на людей,Сидячих, убивать их не посмеют.
Любуюсь, и глазам не верю я.Наверно журавли слегка устали.Они стремятся в теплые края,И здесь у нас задержатся едва ли.
Вот так и люди, скорые на зов,Отыщут место теплое по карте.Израиль для одних – Страна отцов.Другим же – остановка перед стартом.
Я близко так не видел журавлей.И больше не увижу, может статься.Обетованной, горестной землеС гостями нелегко навек прощаться.
Подсолнух
Если впору отчаяться,Утешает одно —Облака облачаютсяВ золотое руно.И Светило весеннееСоздает, трепеща,Боди-арт настроенияМягкой лапкой луча.Невезеньем отмеченный,Словно жизни не рад,Поперечному-встречному —Не товарищ, не брат.Станет узкою улицаИ пустынно окрест,Если не повинуютсяСтать, осанка и жест.Но взгляни по-хорошемуНа порядок вещей,На зеркальное крошевоВ свете ярких лучей!На характер свой ветреныйНадевая лассо,И подсолнухом к светломуПовернувшись лицом,Сам собой заморочен,Господин и слуга,Ты решишь в час урочный,Правду, коль дорога,Жизни вкус с пониманиемПоложить, как кумир,Камнем в столп мироздания,На чем держится мир.
Колобок
Коль тебе досаждают изъяныНа крутом перепутье дорог,Вспоминается непостоянныйИ такой непростой колобок.
Не смотри, что малыш из мякины.Тихий увалень он до поры.Он не любит толкающих в спинуНа подъеме, и даже – с горы.
Не слабо уходить от погони,Досаждать подлецам не впервой.Где другие мозолят ладони,Он работает головой.
И, что надо, умеет он слышать,Удивить и потешить народ.Быть на равных, а тем, кто повыше,Никогда не заглядывать в рот.
Золотая середина
Оставьте детям спор на сайтеО курице и о яйце.И лидер я, и аутсайдер —В одном-единственном лице.
На лавры я не претендую,Спеша к летейским берегам.Но середину золотуюНа поруганье не отдам.
Покамест оппонент наглеет,До боли скулы сведены.Я, чувствуя удар по левой,Отвечу с правой стороны.
Мне не размахивать руками,Когда, не целясь, бьют под дых.Быть мудрым – между стариками,И равным – среди молодых.
Не пара
Выяснять правоту не в новинкуДо затмения солнца в глазах.Мы не пара, а две половинки,Чей союз освящен в небесах.
Не слабо по причине ничтожнойВальс на нервах сыграть в две руки.Для прощения – слишком похожи.Для прощания – слишком близки.
Уступаем мы попеременноТолько стрессам, похожим на страсть.Развлекаемся теплообменомСо средой, окружающей нас.
Но еще не поставлена точкаНа любви, и в бессонную ночьТонем в чарах мы поодиночке,Не желая друг другу помочь.
Гербарий
Какое мне дело, не знаю,До верных приметам всерьез,Кто, видя ромашку, вздыхает,Иль варит варенье из роз.
Раскрылся ль тюльпан в поцелуе,Поджал свои губы со зла… —Я только в саду практикую,Заначив нектар, как пчела.
И радуюсь лишь урожаюКовров неземной красоты.Я просто из тех, кто сажает,Для любящих эти цветы.
Кому-то и пестик – загадка,Тычинки с тарифом в рублях.А мне они – только закладки,Пометки Творца на полях.
Фантомы фонтанов
