— Зар-раза. Как я тут очутился? — выбираясь из женских объятий, прорычал Геральт.
Арианна открыла глаза и расплылась в довольной улыбке. Потянувшись к нему, она запечатлела на его плече легкий поцелуй.
— Ну, после того, как нас во дворе застал сын кузнеца, я привела тебя к себе. Неужели ты не помнишь? — оглаживая бугрящиеся мышцы, спросила девушка.
— Пожалуй, припоминаю, — ответил Геральт, чувствуя, как мужской орган вновь наливается кровью.
— Ну как, я смогла тебя удовлетворить? — похотливо облизав нижнюю губу, пропела дорнийка.
Ее ловкие пальчики побежали по мощному торсу мужчины, пробираясь все ниже и ниже, и вот, наконец, нащупав могучий орган, они принялись ласкать его.
— Пожалуй, я не распробовал.
Сказав это, Геральт снова нащупал губами ее темные соски и впился в них, срывая с губ дорнийки громкий всхлип. Схватив его за голову и вонзая в светлые, мокрые от пота, волосы тонкие пальцы, она притянула его как можно ближе. Его язык вырисовывал затейливые узоры, а губы дарили немыслимые ласки. А она-то думала, что знает о любовных утехах все! Но этот незнакомец смог удивить даже ее, а ведь у нее в постели побывал не один мужчина.
Повалив девушку на спину, Геральт рывком вошел в ее тело, заставив ее прогнуться в пояснице, насаживаясь сильнее на его плоть. Одна рука легла ей на бедро, другая продолжала бегать по стройному девичьему телу, оставляя за собой дорожку мурашек.
Его удары были грубыми и сильными, Геральт едва не рычал, двигая бедрами между ее ног. Арианна обхватила его торс своими тонкими ногами, словно змейками, а руки впились в могучую мужскую грудь, выкручивая и царапая кожу.
Их любовная игра походила на какой-то безумный танец, который набирал свою силу, становясь все быстрее и быстрее.
Излив в нее свое семя, Геральт повалился на постель, вытирая со лба горячий пот, струйками стекавший по его лицу. Дорнийка перевернулась на живот и, закинув одну ногу Геральту на бедро, потерлась о его естество.
— Всем в мире известно, что дорнийцы — искусные любовники, но таких как ты, я еще не встречала.
— И не встретишь больше, — сказал Геральт, рывком поднимаясь с постели.
— Куда же ты? Еще даже солнце не встало, — не отрывая взора от его восхитительного тела, спросила Арианна. Внутри нее вновь начал распаляться жар. Проворно вскочив, она подбежала к нему и прыгнула в его объятия, прижимаясь щекой к широкой груди.
— Только давай без этого, — отрывая от себя девушку, сказал Геральт. — Мы хорошо провели время, не более того. Не обольщайся.
— Может, ты хотя бы позавтракаешь со мной? — надув губки и мазнув пальцами по твердому, словно камень, животу Геральта, спросила Арианна. — Я велю слугам накрыть на стол.
— Я пока не голоден, — ответил мужчина, натягивая на бедра штаны. — Но если до вечера я еще буду в замке — позови меня отужинать вместе. Думаю, можно сразу начать с десерта.
Томно улыбнувшись, Арианна откинула копну иссиня-черных волос и довольно улыбнулась. Значит, он все-таки оценил ее прелести.
Выйдя из покоев дорнийки, Геральт направился к себе. В замке было тихо. Ему на пути попались лишь несколько прислужниц, да стражники, простоявшие на карауле всю ночь. Свернув в очередной коридор, освещенный факелами, Геральт услышал быстро приближающиеся шаги и обернулся.
Сир Джейме Ланнистер, златокудрый брат-близнец королевы, размашистой походкой шел в его сторону. Поравнявшись с Геральтом, Джейме остановился и, осмотрев явно помятый вид мужчины, усмехнулся:
— Вижу, вы зря время не теряете, Геральт из Ривии. Надеюсь, общество пылкой дорнийки пришлось вам по душе? Интересно, кто же станет следующей жертвой вашей смазливой мордашки?
— Не волнуйтесь, сир Джейме, — невозмутимо ответил Геральт, блеснув кошачьими глазами. — Вам тоже кое-что перепадет.
— Меня, в отличие от вас, не интересуют женщины. Я принес священный обет, — резко парировал Джейме.
— Да ну? — вскинув брови, произнес Геральт. Подойдя чуть ли не вплотную к Джейме, он потянул носом, будто собака, учуявшая добычу, и сказал:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы можете лгать людям, но меня вам не обмануть. Вы насквозь пропахли вашей сестрой. Но поверьте — мне нет до этого дела. В своей долгой жизни я повидал всякое, и меня мало что удивляет.
Сказав это, он чуть скривил губы в улыбке. Джейме, казалось, был готов испепелить Геральта на месте.
— О! Вот вы где оба! — услышали мужчины голос десницы королевы. — Ее милость собирает срочный совет. Ночью прилетели вороны.
Ни сказав больше ни слова друг другу, Геральт и Джейме направились следом за Квиберном.
В Зале Малого совета было прохладно. Огонь в камине давно потух, и служанка королевы возилась с углями, пытаясь разжечь его вновь. Серсея металась, словно раненный зверь в клетке, крепко сжимая в руках смятую бумагу. Прическа растрепалась, лицо покраснело, повсюду виднелись осколки разбитой посуды, а на стене зияла вмятина от чего-то тяжелого.
— Этого не может быть! — она схватила со стола тарелку с недоеденной рыбой и что есть силы швырнула в стену. Советники королевы едва успели уклониться от ошметком рыбы и осколков стекла.
— Ваше величество, к сожалению, ураганы в Узком море не такая уж и редкость в это время года, — попытался как-то успокоить разъяренную львицу Квиберн. — Уцелела лишь горстка кораблей, они сейчас находятся в Тироше, откуда и пришло письмо. Сам капитан, увы, пошел на дно вместе со своей «Молчаливой».
— Эурон Грейджой был моей единственной надеждой заполучить армию, — кричала Серсея, гневно сверкая изумрудными глазами. — Без Золотых Мечей я обречена. Эта среброволосая сука со своими дикарями и Безупречными просто камня на камне не оставит от Семи Королевств. Ну уж нет! Я скорее умру, чем просто так отдам ей трон! Лучше бы это она сейчас кормила рыб на дне морском!
— Ваше величество, — прочистив горло, осторожно сказал мейстер Пицель. — Прилетел также ворон из Винтерфелла. Джона Сноу провозгласили Королем Севера. Как сказано в письме, он победил Болтонского бастарда в поединке, и Винтерфелл снова принадлежит Старкам.
— Какое мне дело до того, кто сейчас сидит за тысячи лиг от столицы? То, что ублюдок Неда Старка стал Королем Севера — меньшее из зол. Если драконья стерва захватит Королевскую Гавань — все пропало!
— Ваше величество. Джон Сноу пропустил одичалых за Стену, боясь того, что они пополнят ряды мертвецов. Он утверждает, что видел лично армию мертвых.
— И вы все еще будете утверждать, что все это — всего лишь слухи? — спросил Геральт, переводя взгляд на мейстера Пицеля. Тот замолчал, опустив глаза в пол. — Серсея, война против мертвых намного важнее грызни за Железный трон. Когда мертвецы пройдут за Стену, так ли будет важно, кто правит Семью Королевствами? Если страна не объединится против общего Зла — погибнут все.
Внезапно успокоившись, Серсея села на деревянный стул и пристально посмотрела на Геральта.
— В этом вы, пожалуй, правы. Корона поддержит северян в этой войне, а там, как знать… Если мы уцелеем, возможно, они вспомнят о том, что я им помогла. Я призову Джона Сноу в столицу, чтобы он лично все поведал. Но как быть с Дейнерис? Она пришла сюда с единственной целью — вернуть трон своего отца.
Все взгляды устремились на Геральта, который, как ни в чем ни бывало, прошел к столу и налил в серебряный кубок вина. Немного отпив из него, он сказал:
— Я отправлюсь к ней и постараюсь убедить пока не начинать войну против вас, Серсея. Девочка, за которой пошла такая армия, должна быть, как минимум, не глупа.
— А если у вас не получится? Если она нападет раньше, чем мы предотвратим угрозу с Севера? Тогда некому будет воевать против мертвецов, и этот мир будет обречен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Порой я бываю очень убедителен, — осушив кубок, он отставил его в сторону и подошел к открытому окну. Солнце уже практически поднялось над кромкой воды, окрашивая Черноводную в причудливые тона.
— И как же вы собираетесь ее убеждать? — спросил Джейме, склонив голову на бок, и с яростью взглянул на Геральта. — Ваша милость, я не доверяю этому человеку. Если он и правда тот, за кого себя выдает, что ему мешает попытаться за нашей спиной объединиться с Дейнерис? Ведь они — родственники, пусть их и разделяет почти две сотни лет.
