С наступлением вечерних сумерек Валерий тронулся в путь. Каждые два кёса делая короткие остановки, он подкармливал коня, наспех съедал кое-что сам, пригоршнями снега утолял жажду. Как и в прошлую ночь, с обеих сторон дороги плотной тёмной стеной тянулся стылый, оцепеневший в немоте лес. Лишь изредка, в долинах уснувших речек и на еланях, лес чуть расступался, чтобы тут же сомкнуться опять.
Проведя ночь в спокойствии, Валерий заметно повеселел. От испуга, охватившего его вчера при встрече с красными, не осталось и следа. Было так тихо, что и не верилось, будто где-то рядом идёт война. Лишь изредка гулко лопалась на морозе земля да постреливали промёрзшие ветки деревьев. Валерий совсем успокоился и даже перестал понукать коня.
Уже далеко за полночь свернул он к старой пустой избе возле дороги, чтобы подкрепиться чаем и дать отдохнуть коню. Опять ему пришлось копаться в снегу, добывая дрова для растопки камелька, и натаивать снег. До места его сегодняшнего ночлега осталось четыре кёса с небольшим, так что после этой передышки конь в пути не должен устать, если дать ему несколько остановок. Валерий, прикинув так, щедрой рукой отнёс с саней коню почти всё оставшееся сено.
Опять весело запылал в камельке огонь, опять, дожидаясь, пока закипит чайник, Валерий присел к огню, навалившись спиной на столб возле шестка, и опять, как в прошлый раз, уснул.
Проснулся он от холода. Поленья в камельке прогорели дотла, лишь кое-где в остывающей золе посвёркивали последние угольки. Валерий выглянул наружу и оторопел: начинало светать. Непростительно проспал он, но сделать уже ничего было нельзя: не оставаться же здесь!
…Примерно через кёс рассвело совсем. Валерий решил не останавливаясь доехать прямиком до усадьбы старика Ордах Онтоона, друга отца. Отсюда вёрст тридцать. Красных в этих местах не должно было быть. По слухам, они гнездились южнее, в Маинцах и Павловске.
Вдруг из-за поворота вынырнул навстречу конь, запряжённый в сани. Встречный чуть посторонил сани с дороги и придержал коня: сбруя не из добротных, сани рабочие. Валерий не успел отвернуть, и сани схлестнулись.
— Кэпсэ, — откидывая одной рукой нависающий на глаза козырёк облезлой шапки, полупривечающе-полувопросительно обронил встречный.
— Ничего… А у тебя?
— И у меня ничего! Куда твой путь?
— Да вот, в эти места…
— Что за нужда у тебя?
— По заданию ревкома… — с трудом выдавил из себя Валерий. «Ишь, сатана, пристал! Недоставало ещё допроса посреди дороги!»
— Ну, брат, тогда ты проехал! Большой наш ревком находится южнее.
— Нет-нет, мне нужно в эти места, — Валерий неопределённо махнул рукой вперёд.
— Кем же ты будешь? Глазам вроде знаком, да не признаю.
— Это… Я из алтанцев.
— О, алтанских я хорошо знаю. Ты там…
Валерий тайком от собеседника шевельнул вожжами, и конь его рванулся вперёд.
— Тпру!.. Тпру!.. Взбесилась, что ли, животина?! — Делая вид, что пытается остановить коня, Валерий подхлестнул его вожжами.
«Черт меня дёрнул ляпнуть про алтанцев. Болтун этот, как видно, из этих мест, — подумал Валерий, удалившись и чуть успокоясь. — Будь старое время, посмел бы такой оборванец остановить меня среди дороги и учинить допрос?!»
Валерий закурил на радостях, что ушёл от беды. Но оказалось, это было началом: не успел он выкурить свою трубку, как обнаружил за собой погоню — вдали, на той стороне широкой поляны, показались шестеро-семеро скачущих верхами людей. Не прислушиваясь к тому, что они кричали, размахивая на скаку руками, Валерий подстегнул нагайкой коня. «Красные!» — как-то отрешённо уже подумал Валерий, охаживая нагайкой бока своего коня. К счастью, дорога вскоре нырнула в лес. Чуть отдалившись, Валерий прислушался: нет, преследователи не бросили погоню, они приближались. Наверное, тот стервец в заячьей шапке заподозрил что-то неладное и направил их по его следу. Конь Валерия, осыпаемый ударами кнута, скакал, выбиваясь из сил, но уже видно было, что далеко он не ускачет. Настигающий топот копыт становился всё звонче, да тут ещё лес кончился, и сани понеслись по чистому месту. Валерий был уже на середине поляны, когда преследователи скопом высыпали из лесу.
— Стой! Стой! Стрелять будем!
Валерий с новой яростью принялся нахлёстывать коня.
— Стой!
Над головой и по бокам засвистело, от придорожных деревьев полетела щепа. Пули! Валерий вобрал голову в плечи. Грохнули выстрелы позади. Сани опять нырнули в лес, но надежды на спасение почти не осталось, погоня шла уже по пятам, а конь у Валерия выдохся. «В следующий раз ударят по мне самому или настигнут. Живым не сдамся, всё равно убьют. Если б одного-двух свалить, остальные, может, побоялись бы преследовать дальше… Э, всё равно!»
Валерий схватил винтовку. Преследователи тесной кучкой вывернулись из-за поворота на прямую дорогу. Валерий выделил что-то красное на груди первого всадника и нажал на собачку. Он ещё не успел понять, был ли выстрел, как тот свалился с лошади. Преследователи остановились и скучились над упавшим, а Валерий стал бить по ним уже не целясь, наугад. Когда завернул за поворот дороги, услышал, как вокруг него опять посвистывают пули. Оказавшись под защитой деревьев, он вставил в винтовку новую обойму и, приподняв шапку, прислушался. Шума погони не было, преследователи, кажется, остановились там, где он подстрелил их товарища.
Валерий опять схватился за вожжи, но конь почему-то не прибавил ходу. Валерий в ярости выматерился и, вскочив в санях, взмахнул нагайкой, но ударить не успел: конь, как пьяный человек, завихлял из стороны в сторону и на полном скаку упал головой в снег. Валерий в запале несколько раз опустил нагайку на круп упавшего коня и только потом понял, что произошло. Он соскочил с саней.
Из груди коня толчками била кровь, парясь на морозе. Обагрился кровью снег и под правым пахом коня. Натужно раздувались и опадали, вздрагивая, его заиндевевшие потные бока. Словно собираясь поднять коня на ноги, Валерий повернул его голову к себе. В глазах животного отразилось хмурое небо и немая тоска. Валерий поднялся и кинулся бежать во весь дух. Конь, собрав последние силы, приподнял голову и с мольбой посмотрел вслед удаляющемуся хозяину. Он попытался заржать в последний раз, но из горла не вырвалось ни звука.
Удалившись так, что не стало видно саней и упавшего коня, Валерий спохватился, что оставил в санях винтовку. С досады он даже взвыл, но вернуться к саням не решился. Отбрасывая пригоршнями заливающий глаза едкий пот, он всё бежал и бежал. Вскоре в стороне от дороги показалась небольшая елань. На противоположной её стороне из печной трубы небольшой, с колодку наковальни, юрты вился тонкий дымок, а на этой стороне, ближе к дороге, угадывалось озерко — там сгрудился скот. Не успел Валерий сообразить, что если он и дальше будет бежать по дороге, то его обязательно схватят, как ноги сами свернули на небольшую тропинку и понесли его к озеру.
Сгрудившиеся возле проруби коровы испугались шального человека, шарахнулись во все стороны. Только здесь Валерий понял, почему ему так жарко: он всё ещё был в дохе. Сбрасывая её с себя, он обернулся и обмер: по чистой пороше его следы были предательски ясны. Ещё ничего не сообразив, как быть и что сделать, Валерий вдруг заметил спокойно стоящего возле проруби быка с продетым в нос тальниковым кольцом — чурумчуку. Мигом очутившись на нём, он быстро размотал волосяной повод, обмотанный крест-накрест на крутых бычьих рогах, и, направив быка на узенькую скотскую тропинку, ведущую на загон среди редких лиственниц за юртой, ударил пятками в бока животного. Послушный бык резво заработал ногами, подпрыгивая на ходу.
Подведя быка к кыбыы, Валерий опять замотал повод вокруг его рогов и прямо с крупа быка перепрыгнул сначала на изгородь, потом — на недавно сваленный воз сена. Затем он зарылся глубоко в сено и, проделав небольшую дырочку, чтобы наблюдать, затаился, сжимая в руках зубчатую рукоятку пистолета.
Прошло немного времени, когда по его следам появились три всадника. Недоумённо потеребили они скинутую им доху, закружились, отыскивая его след, один из них полез палкой в прорубь. Затем они посовещались и пошли к юрте, то и дело нагибаясь и что-то разглядывая на дороге. Кажется, они нашли следы хозяина юрты, ходившего к проруби. Пройдя немного, один из них, тот самый, который заглядывал в прорубь, что-то сказал своим, он даже вернулся к тропе, по которой давеча Валерий сбежал сюда, к проруби, и, явно что-то доказывая, замахал руками в меховых рукавицах. Затем все они зашли в юрту и вышли оттуда вчетвером, видимо с хозяином дома. Хозяин, низкорослый человек со сдвинутой на затылок шапкой, запахивая на себе короткие полы шубенки, что-то говорил, морозный пар вылетал у него изо рта. Красные заставили его пройтись по пороше и стали поочерёдно изучать его следы.
