Внезапно в поле моего зрения попадает черный Audi с номерами, идентичными тем, что указал в своем отчете телохранитель Ники. Я резко останавливаюсь и еще раз внимательно смотрю на комбинацию букв и чисел.
Твою мать.
Несмотря на то, что в машине никого нет, я ощущаю, как грудь сковывает паршивое предчувствие.
- Что случилось? - спрашивает Ника, заметив, что я остановился.
- Ничего, - делаю попытку улыбнуться. - Пойдем.
Едва мы подходим к Гелендвагену, я с брелока завожу мотор и открываю для девушки дверь. Проследив за тем, как она грациозно забирается внутрь, говорю:
- Посиди пару минут, я сейчас вернусь.
Возвращаюсь к Audi и достаю телефон, чтобы перебросится новостями с телохранителем:
- Та же черная тачка у клуба, - сразу перехожу к делу. - Я хочу знать, кто на ней ездит как можно скорее. Сегодня о Нике я позабочусь. Проследи за Audi и ее хозяином. Инфу по ним можешь присылать в любое время.
- Принял.
Когда я сажусь на водительское сидение рядом с Никой, она с каким-то мрачным любопытством разглядывает меня.
- Что-то все же случилось? – спрашивает она осторожно. – Если тебе неудобно, или ты передумал насчет ужина…
- Я не передумал, - не даю ей закончить фразу. - Поужинаем у меня.
От удивления большие голубые глаза Ники становятся огромными. Несколько секунд она в недоумении смотрит на меня, потом вдруг широко улыбается, отчего на ее щеках появляются симпатичные ямочки. Тихий вибрирующий смех заполняет салон. Я вынужден признать, что мне нравится, как он звучит – искренне и без жеманства, и отчего-то хочется, чтобы она смеялась чаще.
- Что? – интересуюсь я.
- Извини, - она лукаво морщит нос. - Это личное. Значит, поужинаем у тебя?
- Да, - я достаю телефон с зависшим заказом в Delivery, который бросил оформлять, решив лично наведаться в клуб, и протягиваю его Нике. - Вот, добавь, что хочешь.
Все еще улыбаясь, она берет у меня из рук телефон. На одно короткое мгновение наши пальцы соприкасаются. Ника шумно вздыхает, ее взволнованный взгляд находит мой.
- Спасибо, - едва слышно произносит она, проведя кончиком языка по нижней губе.
От этого соблазнительного жеста по моему телу бежит огонь, опаляющий низ живота и пах.
Смотрю на Нику так, словно впервые вижу. Несмотря на то, что внешне она осталась той же – с изящными чертами лица, редкойроссыпью бледных веснушек на носу и фарфоровой кожей, в ее облике появилось что-то новое. Едва уловимое нечто, заставившее меня по-новому взглянуть на нее. И совершенно по-новому реагировать.
- Рекомендую взять стейк, - говорю неловко. - Они его отлично готовят.
Ника кивает и переводит взгляд на экран телефона, а я приказываю себе успокоиться и сосредоточить внимание на дороге.
6
Ника
Я с Димой еду по ночной Москве. Низко урчит мотор мощного автомобиля. Радио болтает чепуху. Тонко пахнет кожаным салоном и терпким древесным ароматом, который всегда сопровождает Платова. А у меня в животе порхают бабочки. Если это сон, то просыпаться я не хочу.
Хотя, какой сон? Кожа в том месте, где каких-то десять минут назад Дима касался моей обнаженной спины, до сих пор пылает – не удивлюсь, если отпечатки его пальцев останутся на пояснице навечно, а от воспоминаний о том, как тесно соприкасались наши тела, меня прошибает дрожь.
- Холодно? – спрашивает он, убавляя обдув климат-контроля.
- Спасибо, - отзываюсь тихо, пряча глаза.
Мне, разумеется, не холодно, но я предпочитаю солгать. Не могу же я заявить, что дрожу от воспоминаний о его близости.
Некоторое время мы едем молча. Я до сих пор немного шокирована его предложением поужинать дома. Раньше он предпочитал держать меня на расстоянии, и в тот единственный раз несколько лет назад, когда Даня и Мира отправили нас вдвоем в кино, весь сеанс просидел так, словно мы незнакомы.
- Ты сегодня диплом защищала, - вдруг произносит он. – Успешно?
Потрясено перевожу на него взгляд. Уголки губ Димы приподнимаются в ленивой полуулыбке, и внутри у мне все тает, как мороженое на солнце.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Кирилл упоминал, - поясняет он, видимо, чтобы у меня не возникло мыслей, что он всерьез интересуется моей жизнью.
- Да. На «отлично» защитила.
Машина тормозит на светофоре, и Дима вновь окидывает меня изучающим взглядом. Призываю себя к спокойствию. Без сомнения, мне под силу выдержать его неожиданный интерес, и не броситься ему на шею.
- Всегда знал, что ты умница, - тянет он без тени юмора в голосе.
И как я должна на это реагировать?
Смущенно опускаю глаза и вновь бормочу:
- Спасибо.
Никогда я не была скромницей - всегда ценила себя и свои успехи, но почему-то рядом с этим человеком чувствую себя неуверенно. Комфортно, в безопасности, но неуверенно. Почему так?
Оставшийся путь до квартиры мы проводим в молчании. Он загоняет машину на подземную парковку, потом мы в тишине поднимаемся на лифте на двенадцатый этаж современной элитной новостройки.
Дима бесчисленное количество раз был у нас с братом дома, но я никогда не была у него. Должно быть, поэтому я так нервничаю сейчас. Поэтому, и потому, что рядом с этим человеком мне сложно оставаться спокойной. Он умный, привлекательный и меня всегда тянуло к нему.
Открыв входную дверь Дима широко распахивает ее и пропускает меня внутрь. Я делаю неуверенный шаг, сбрасываю босоножки, оставляя их у двери.
Дима заходит следом, щелкая выключателем. Прихожую заливает яркий свет.
- Чувствуй себя как дома, - говорит он. - Ванная и туалет слева по коридору. Кухня и столовая справа. Зал за этой дверью, а там две спальни.
Оставляю сумочку на мягком пуфе, оглядываюсь по сторонам. Мне кажется, что квартира, особенно холостяцкая, может очень много рассказать о его владельце. А о Диме мне хочется знать все.
- Ты давно живешь здесь? - спрашиваю я, с интересом оглядывая скромную минималистичную обстановку в сине-серых тонах.
- Пару лет, - отвечает он кратко.
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него и замечаю с каким странным выражением он меня рассматривает. Не успеваю спросить, в чем причина его недовольства, как вдруг раздается звонок домофона.
- Курьер.
Я киваю, но Дима уже выходит из зала, оставив меня одну. Через минуту он возвращается с крафтовыми пакетами в руках.
- Можем поесть здесь или на кухне, - предлагает он, оставляя за мной выбор.
- На кухне.
Он кивает. Пока он достает из бара бутылку вина, я вынимаю из пакетов контейнеры, от которых исходят потрясающие ароматы, и раскладываю еду на тарелки.
Скованно опускаюсь на стул, Дима садится напротив, протягивая мне бокал вина.
- Поздравляю с успешной защитой, - говорит он просто.
Я сдержанно улыбаюсь и позволяю нашим бокалам соприкоснуться. Господи, пусть это будет только начало. Пусть, мы еще много раз будем сидеть с ним вот так.
- Не голодна? - спрашивает Дима через несколько минут, поднося бокал с вином к губам.
Я качаю головой и опускаю глаза на блюдо, к которому едва притронулась.
- Я же говорила, что ужинала, - отвечаю извиняющимся тоном.
Дима ставит бокал на стол, откидывается назад на стуле и вздыхает.
- Ты нервничаешь, - говорит он откровенно.
- Вечер получился немного неожиданным.
- Тут ты права.
- Почему ты пригласил меня, Дима? - задаю вопрос, который не дает мне покоя.
- Разве для этого нужна особая причина? - он вопросительно приподнимает брови.
- Ты знаешь меня много лет. И ты впервые куда-то позвал меня. Очевидно, что причина есть.
- Твой брат, - говорит он просто.
Я сдержанно киваю, но не подаю вида, насколько ранят меня его слова. Глупая, глупая, это нужно же было себе напридумывать. Знала же, что все из-за Кирилла.
- Тогда я, пожалуй, поеду, - произношу я, и тяну руку за сумочкой с телефоном. - Вызову такси.
- У меня есть гостевая комната, - говорит от твердо, непринужденно поигрывая вином в бокале.
