-Определись, - всё ещё не понимая, к чему он клонит, прошу я мужа. – Молоды мы с тобой, или нам УЖЕ двадцать четыре.
-Оля, да пойми же ты, как много всего в этом мире проходит мимо нас.
Я зачем-то кивнула головой, так если бы хоть примерно догадывалась о чём, он мне сейчас втолковывает.
-И что ты предлагаешь?
-Ничего я не предлагаю! – впервые в жизни огрызнулся он на меня. – Я лишь тебе говорю, что мы с тобой в тупик идём. Неужели, ты хочешь так же как наши родители? Прожить на одном месте, не замечая ничего вокруг?
Наш разговор тогда окончился ничем. И вроде как мы не поругались, но осадок непонимания остался. Но главное, он посеял первые сомнения между нами. Я решила, что ему плохо с нами… или же со мной. А что подумал он, я так и не узнала.
Дальше становилось хуже. Он ушёл с работы, устроившись продавцом в автосалон.
-Но ты же любил копаться в машинах?! – удивлялась я.
-Любил. Но это же не значит, что я не способен на большее! – сердился Измайлов.
-Я тебе этого не говорила! – заводилась уже я.
-Но видимо подумала.
И, наверное, он был прав. Просто я тогда вообще не представляла, что мы можем жить как-то иначе.
Но, тем не менее, на новом месте у него пошло. Действительно пошло. И мой Измайлов вроде как опять стал собой, только сменил рабочую робу на деловой костюм. И интересы поменялись.
Наши шестерёнки словно перестали совпадать, всё время сталкиваясь и проносясь мимо друг друга. Но мы терпели, делая вид, что обоих всё устраивает. По крайней мере, у нас всё ещё была Анютка, которая продолжала держать нас рядом.
Иногда было хорошо, почти как раньше. Мы просыпались вместе в те редкие дни, когда наши нерабочие дни совпадали. В обнимку и смешно уткнувшись друг в друга носами. Когда не было неободимости разговаривать друг с другом, а можно было просто лежать рядом и наслаждаться остатками нашего единства.
Спустя полгода его повысили до старшего продавца, а ещё через несколько месяцев перед ним замаячило следующее повышение. И он был счастлив. И мы с Аней словно купались в лучах его счастья. Мне даже начало казаться, что кризис пройден.
В последний наш мирный вечер мы опять сидели на кухне и вроде как пытались строить какие-то планы на жизнь.
-Оль, а как ты думаешь, Ане брат или сестра нужны? – улыбался мне Измайлов с самым лукавым видом.
Удивлённо вскинула брови.
-Сейчас?
-Нет, но в перспективе.
Я неопределённо пожала плечами. Во мне всё ещё жила обида, за то что творилось с нами в последний год. Наверное, он почувствовал это. Потому что неожиданно всё его лукавство и лёгкость куда-то улетучились, явив миру предельно собранного Сергея.
-Лёлька, я знаю, что со мной нелегко.
Спорить не стала.
-Но чтобы не случилось, - продолжал Измайлов, - помни, что я тебя люблю. Вы с Анюткой самое дорогое, что есть и было у меня. И всё что я делаю, я делаю ради вас.
Он хотел, чтобы я успокоилась, чтобы доверилась ему. Но речь всё равно получилась какой-то прощальной. Или же это я просто что-то предчувствовала. Ведь апокалипсис случился уже на следующий день.
Серёжа пришёл злой и свирепый, громко хлопнув дверью, и уронив что-то в прихожей. Я выскочила из спальни, испуганная непонятным шумом.
-Эти суки, - выматерился он, - отдали моё повышение.
-Кому? – одними губами прошептала я.
-Свиридову. Это племянник генерального.
-Бывает, - осторожно предположила я. – Обидно, конечно, но будет ещё возмож….
-НЕ БУДЕТ! – неожиданно громко рявкнул муж.
Хотелось сжаться, но на помощь пришла ответная злость, придавшая сил.
-Не. Ори. На. Меня.
А ещё была мысль о том, что какое счастье, что Аня в садике. Она-то его таким не знала. Впрочем, я тоже.
Серёжка был обижен на несправедливость этого мира, на нечестность нашего общества… На всё подряд он был зол, и видимо на меня тоже. Он долго мне втолковывал, как он впахивал ради этого повышения, а я стояла и на автомате кивала головой, пытаясь хоть как-то примирить его с реальностью. Оказывается, что будучи на эмоциях он и с работы уволился.
«Зашибись», - так и подмывало возмутиться меня. Но я сдержалась, уже понимая, что ни к чему дельному это не приведёт.
-Оль, надо уезжать, - в конце концов, вынес он свой вердикт. – В этом городе нечего ловить.
-Ты рехнулся, - не смогла утерпеть я. – Куда?!
-Куда угодно. Мир… он же огромный.
-Я рада за мир! Но у нас дом и ребёнок. Здесь.
Измайлов противно закатил глаза.
-Найдём новый дом.
-А родители?
-А что они? Мы же от них не отказываемся, - в этот момент у него был какой-то безумный взгляд. Он будто загорелся своей идеей, не видя никаких ограничений до этого. А я испугалась… того, что совсем не знала его, своего Серёжу.
В итоге разговор закончился на нервной ноте.
-Не поедешь?
-Не поеду, - категорично качнула я головой, а для убедительности ещё и ногой топнула.
Он ничего не ответил, лишь ушёл, громко хлопнув дверью
Глава 4
Глава 4.
Меня словно пришибло всеми этими разговорами и воспоминаниями, а ещё давящим чувством ожидания, хотя, казалось бы, мне-то чего было ждать в этой ситуации?! Он же не ко мне ехал. К дочери, родителям, прежней жизни, да к чему угодно, но только не ко мне. Но я всё равно нервничала, иррационально и глупо.
Поэтому на работу я собиралась суматошно и долго, будучи не в состоянии взять себя в руки. А потом в один момент разозлившись на все свои метания, резко натянула куртку и ботинки и со психом выскочила на улицу.
Шёл мелкий снег, первый в этом году. Крош, скорее всего, обрадуется, будет строить глобальные планы о том, как в скором времени слепит снеговика. Мысли о ребёнке немного успокаивают, предавая хоть какую-то уверенность в своих действиях. И какие последствия не были бы у моих решений, они принесли главное – у меня были Аня и Крош, а всё остальное… А обо всё остальном я не буду думать сегодня и под стать Скарлетт, оставлю это на завтра. Или же ещё дальше. В душе болезненно царапнуло чувство вины, но с ним я тоже научилась жить.
В кармане завибрировал телефон, и сердце очень наивно сжалось, видимо, вопреки всем моим решениям, ожидая чего-то. Глупое. Кому мы с тобой нужны? И это бесило, неимоверно. Стоило услышать одно лишь замечание о том, что Измайлов едет к нам, как я уже вся превратилась в оголённый нерв, состоящий из бредовых надежд и трепыханий. Ну дура же. И дело тут было не в чувствах или их остатках, всё вытравлено и сожжено давным-давно, а то что осталось на месте моей души, очень сильно напоминало дыру, которую надо было чем-то наполнять. Вот и заполнилось чем попало – злостью, обидой, виной, стыдом… СТОП. Хватит. Прекращай думать об этом. И вообще, у тебя телефон звонит.
Никита был моим руководителем. Непрямым, и даже не косвенным. Он просто был… совладельцем сети заведений, в которой я трудилась. Но в последнее время он активно вмешивался в дела нашего клуба, и что-то мне подсказывало, что моя скромная персона имела в этом деле… непоследнее значение.
-Привет! – выдала я максимально жизнерадостно.
-Привет, - отвечает мне Никита, и я чувствую, что он… улыбается. Это не было неожиданностью, мы вроде как приятельствовали, по крайней мере, кто-то из нас предпринимал все усилия, чтобы это было так.
-Решил заглянуть сегодня к вам на планёрку, поэтому звоню с предложением, как ты смотришь на то, чтобы я тебя подвёз? – беззаботно-позитивно предлагает мне Киреев.
Я киваю головой, словно соглашаясь с ним, и сумбурно убеждаю себя в том, что на сегодняшний день это то, что мне надо. Можно даже флирт не брать в расчёт, который в последнее время проскальзывал между нами. Просто лёгкое общение, не обременённое никакими лишними думами или заморочками, потому что если не с ним, то с кем? Мама, братья, снохи, дети… я уже, прям, чувствую то выматывающее ожидание, которое очень скоро повиснет между нами. И подруги мне тут тоже не способны помочь, потому что не рассказать о приезде бывшего мужа (подробности о том, что лишь фигура речи мы опускаем), считалось преступлением.
