Теперь на повестке дня – новый этап, новый Эверест, который он, Кирилл Андреев, должен взять. И возьмет, может не сразу, не в эту предвыборную кампанию, так в следующую, он прорвется во «власть» и станет частью так называемого депутатского корпуса. А сейчас, как говорится, главное не победа, а участие. Участие, приобретение опыта предвыборной борьбы, разработка и отработка пиар-технологий. Впереди – работа со специалистами пера, заказ предвыборных плакатов и буклетов, создание – этакая лепка имиджа, образа идеального кандидата в депутаты Кирилла Александровича Андреева…
Но все это ожидает его через месяц. А сию минуту… А в данный момент он абсолютно свободен месяц, т.е. почти две недели или нет скорее неделю…, но абсолютно свободен. Вероника с детьми этим летом отдыхают во Франции, на Ривьере. Можно развлечься, выбиться из ритма будней, заполненных под завязку работой, – полюбоваться видами любимого, это без пафоса, действительно родного, Города. Нажав на кнопку в панели стенки салона, он опустил перегородку, отделявшую пассажирский отсек, и обратился к водителю:
– Олег!
– Да, Кирилл Александрович?
– Не стоит к «Медведю». Поужинаем позже. Покатай меня, братец, по Городу.
– Хорошо, Кирилл Александрович, это можно. Я включу что-нибудь легкое.
Салон заполнила ритмичная музыка. Кирилл развязал надоевший как удавка галстук, расстегнул ворот рубашки. Да, вот так. Давно пора расслабиться и призадуматься, просто так, обо всем. Никуда в этот момент почему-то не хотелось – ни в ресторан ужинать, ни домой, ни еще куда-нибудь. Он всматривался в знакомые дома, улицы Города, в котором прошло его детство, юность, где он так победоносно вступает в пору зрелости. Кстати, многократно ему советовали уехать, дескать, деньги вкладывать выгоднее в компании, работающие в крупных городах. Серега так и сделал, сейчас далеко не бедствует. Два года назад он продал, совсем недешево, свою долю Кириллу. Что бы не говорили о масштабах бизнеса, ограниченного возможностями провинциального Города, дело было, конечно, не в этом: просто двум медведям стало тесно в одной берлоге.
А тогда в студенчестве они были, пожалуй, настоящими друзьями, если такое вообще возможно. Действовали лихо, на свой страх и риск. Сейчас мороз по коже берет, когда вспоминаешь, как все начиналось.
Красный диплом в кармане и предложения, даже нет настоятельные требования декана поступать в аспирантуру, остаться в институте… Отказался, после долгих уговоров, предложений зарубежной стажировки и описания радужных перспектив в ближайшие два года защитить кандидатскую. Жену и маленького сына надо было кормить. Нужна была своя квартира, косые взгляды отчима червоточили душу.
С Вероникой они вместе со школы. Идеальная семейная история. Симпатичный, обаятельный отличник Кирилл нравился многим девчонкам – и одноклассницам, и однокурсницам. Но с девятого класса верность хранил только одной девушке. И, можно сказать, хранит, ну, или почти хранит (надо же когда-то расслабляться!) и по сей день. Он все так же симпатичен, разве что несколько прибавил в весе, его, как говорили, фирменная обаятельная и слегка насмешливая улыбка все также безотказно действует на представительниц противоположного пола. Хотя, да стоит признаться, самому себе во всяком случае, дам обольщает уже не столько его улыбка, сколько его положение, его возможности.
Да, возможности… А может он в этом Городе многое. Держит руку на пульсе. Вот, например, мимо проплывает знаменитый городской магазин «Школьный базар». Кто из горожан, все те, кому слегка за 30, не ассоциирует его со своими отроческими годами, кто не помнит походы за ручку с мамой и папой в этот магазин в последние августовские дни накануне нового учебного года? Теперь он принадлежит Кириллу, точнее его концерну. В его власти было превратить детский магазин в очередной крутой компьютерный салон, и городская достопримечательность канула бы в лету. Но Кирилл сказал тогда Сереге свое твердое «нет», они крупно поспорили. А «Школьный базар» остался для Города тем же, чем был всегда. Да, стоит признать, сейчас ему принадлежит процентов пять от этого Города, и процентная ставка будет расти.
Но счастлив ли он от этого? Все ли у него хорошо? Кирилл вдруг понял, что не может дать ответа на этот абсолютно ненужный, лишний, глупый, сентиментальный вопрос. Вероника любит говорить: «В бизнесе все должно быть предельно прозрачно». У нее, кстати, тоже имеется собственная небольшая, но весьма успешная туристическая фирма. Это модно сейчас: жена бизнесмена днюет не в косметических салонах и бутиках, а в собственном офисе. Да, в бизнесе у него все прозрачно или почти все. А в жизни, в частной жизни К.А.Андреева все прозрачно? Тридцать семь лет – это уже тот возраст, когда стоит подвести черту, хотя бы пунктирную. Он вдруг остро ощутил, что в его жизни явно чего-то не хватает. Не в семейной, здесь почти все прекрасно. В самом себе. «Ты от сытости своей устал», – как-то сказала Вероника. Чего же ему не достает – свежего ветра, голода, здорового голода к жизни? Наверное… Сердце вдруг сжалось, тоска, этакое почти неведомое чувство, охватила душу. Надо, пожалуй, выбраться во Францию, к детям, может, отпустит…
– Притормози!
Резко завизжали шины. У трамвайной остановки Кирилл заметил Женю, подружку младшего брата. Ну, и спутник же у нее, явно недавно побит. Девушка, поддерживая «раненого», направлялась домой. «И куда Олежка смотрит, уведут девчонку! Или она в тимуровцы записалась, помогает сирым и убогим?»
Неизвестно почему, благодаря невольной встрече с этой милой девочкой, которую он почти не знал, к Кириллу неожиданно вернулось бодрое настроение, захотелось дышать полной грудью. Опустив стекло окна до предела, он приказал водителю: «Серега, страшно есть хочется, гони к „Медведю“, а потом закатимся в „Пламя“ шары катать!» Иномарка круто развернулась в обратном направлении и полетела по улицам Города навстречу наступающему вечеру.
Смысл жизни
– Ай, больно!
– Терпи, не маленький!
– Ну, хватит, Женя, довольно.
– Вот тут держи. Прижми к веку!
– Где?
– Здесь. Вот так.
– Сколько держать?
– Сколько надо, а то своим фингалом свет белый затмишь. Или завтра глаз вообще не откроется. Поищу, пожалуй, тебе темные очки. А, может, тебе джинсы заштопать? Смотри, как зацепило. Снимай!
– Нет!!! Так дойду. Вот булавкой здесь зацепить и все. А у тебя ссадина на руке. И здесь, – Димины пальцы нежно коснулись Женькиной шеи.
– Пустяки, – девушка вдруг покраснела. И «раненый» тоже смутился.
– А твоя мама… – После некоторой паузы вспомнил Дима.
– Она сегодня придет поздно. Что, испугался? – К Жене, похоже, возвращалось хорошее настроение и неизменная насмешливость. – Встреча с моей мамой тебя больше тревожит, чем с собственной?
– Да нет. Но впервые в твоем доме и в таком виде…
– Я бы сказала, что мама видела и не такое. Я тоже битая домой приходила и не раз.
– ?!
– Ну, падала, прыгала через заборы. Меня мама мальчишкой с детства называет, – смеялась Женя.
Потом они долго сидели за столом на кухне, пили чай с прошлогодним малиновым вареньем и домашним печеньем. За окном необычно быстро вечерело. Свежий напоенный влагой воздух проникал в форточку, тени деревьев, блуждающие с высоты пятого этажа, ночные городские звуки и тишина в квартире создавали атмосферу покоя и предельной искренности. Они говорили обо всем. О диком происшествии в парке. Откуда взялись эти парни? На пляже их не было. Зачем они ждали их? Кто этот таинственный Незнакомец? Потом все сегодняшнее, сиюминутное ушло в сторону, отступило. Женька рассказывала о своей маме, музыкальной школе, Наталье и Татьяне, увлечении готикой, последней лицейской научно-практической конференции, театральном кружке, который она придумала и которому в прошлом учебном году досталась премия директора лицея, и о Динке, развалившейся на полу у батареи.
Дима говорил о младшем брате Андрее, о непростых взаимоотношениях с родителями, воспринимавшими семнадцатилетнего парня по-прежнему десятилетним ребенком, о школе и срывах круглого отличника с «выдающимися математическими способностями» на «двойки».
– Ты через год на исторический будешь поступать?
– С чего ты взяла? История – это так, между делом. В будущем я программист. Наверное. И поступать буду в Механ. Ну, пока это ближе всего. Хочется заниматься каким-то настоящим делом.
Он рассказывал о своем многолетнем увлечении компьютерами, о том, как собрал свой первый комп, как разрабатывал и редактировал Интернет-сайт своей школы, как был представителем учащихся в Совете школы и почему его оттуда выгнали.
Они говорили и говорили… Так, как, наверное, ни с кем и никогда. Было легко, просто и совершенно естественно рассуждать о содержании и смысле жизни в семнадцать лет.
