Мы прошли в ту дверь, куда скреблась собака. За ней был еще один коридор и выход в задней части здания. Маклин открыл дверь, и я последовал за ним. Дождь прекратился. Воздух был свежий и прозрачный, небо сверкало звездами. Вдали, за линией песчаных дюн, я расслышал рев моря, накатывающего волны на гальку. Маклин глубоко вздохнул и посмотрел в ту сторону. Я закурил и ждал, что он скажет.
— Вы когда-нибудь сталкивались с полтергейстом? — спросил он.
— Это с тем, что стучит по ночам? Нет, не приходилось, — я предложил ему сигарету, но он покачал головой.
— То, что вы недавно видели — колба, разлетающаяся на куски, — явление того же порядка. Освобожденная сила электрического поля. У миссис Я. давно были проблемы с рассыпающимися на глазах вещами. Задолго до того, как я усовершенствовал «Харона». Летающие блюдца и прочее в их домике на берегу.
Я недоверчиво глядел на него:
— Вы говорите о девочке?
— Да, — он заложил руки в карманы и начал вышагивать взад и вперед. — Конечно, она и не подозревает об этом, как и ее родители. Это лишь взрыв психической энергии, которой у нее в избытке из-за того, что мозг недоразвит. К тому же, она единственная выжила из двух близнецов, и ее энергия как бы удвоилась.
Это уж было слишком, и я рассмеялся. Он резко повернулся и посмотрел мне в лицо:
— У вас есть лучшее объяснение?
— Нет, — начал я, — но…
— Конечно, — прервал он меня, — и ни у кого нет. Зарегистрированы сотни, тысячи случаев этого, так называемого, феномена. И каждый раз засвидетельствовано, что всегда рядом с аномалиями находится какой-нибудь ребенок или некто другой с нестандартной психикой, — он снова начал вышагивать, я рядом с ним, и след в след за нами собака.
— Ну и что? — спросил я.
— А вот что, — начал Маклин. — Внутри каждого из нас есть нетронутый источник энергии, которая ждет освобождения. Назовем ее, если угодно, Шестой Силой. Она действует так же, как и высокочастотный импульс, вырабатываемый «Хароном». В этом и заключается объяснение телепатии, ясновидения и прочих тайн, связанных с психикой. Энергия, которую нам удается получить в электронном устройстве, по существу, та же, что заключена в дочери Януса. Разница лишь в том, что первой мы можем управлять, а второй — нет.
Я понимал суть его теории, но не представлял, куда заведет нас дискуссия. Бог мой, жизнь и так очень сложна, чтобы пытаться еще тревожить силы подсознания, дремлющие в человеке, особенно если для этого вначале придется объединить психические возможности животного и слабоумного ребенка.
— Хорошо, — начал я, — допустим, вы научитесь управлять этой, как вы называете, Шестой Силой. Не только в дочери Януса, — в животных, в сотнях недоразвитых детей, наконец, во всем человечестве. Вы заставите людей усилием воли бить стаканы, запускать в полет блюдца, обмениваться информацией при помощи телепатии, заниматься другими фокусами. Но не увеличит ли это наши проблемы настолько, что мы вновь скатимся к хаосу, из которого все как-будто бы и вышли.
На этот раз рассмеялся Маклин. Мы подошли к самому краю высокого склона. Перед нами расстилались песчаные дюны; каменистое побережье, казалось, уходило в бесконечность, тоскливое и безликое, как и болото позади нас. Волны набегали с монотонным шумом, облизывали перекатывающуюся гальку, отступали и разбивались о берег снова.
— Так и будет, — сказал он, — но я желаю не этого. Я уверен, что в свое время человек сумеет правильно использовать Шестую Силу. Я хочу, чтобы она служила ему тогда, когда тело, заключающее энергию, уже мертво.
Я бросил сигарету и глядел, как она мерцала в темноте, прежде чем превратилась в мокрый окурок.
— Не понимаю, что вы хотите сказать.
Он наблюдал за мной, следил, как я реагирую на его слова. А я никак не мог решить, нормальный он или нет. Но в нем было нечто привлекательное: то как он стоял здесь, рассуждая, сгорбившись, похожий на переросшего школьника, в мешковатых брюках и старом свитере с высоким воротом.
— Я говорю совершенно серьезно. Энергия — в человеке, но в момент смерти она покидает тело. Подумайте об ужасных потерях, которые мы понесли за столетия — сила ускользает после смерти, хотя она могла бы служить на благо человечества. Согласно одной из древнейших теорий, душа вылетает из тела через нос или рот. В это верили греки, и сейчас еще в это верят в Африке. Мы с вами не признаем бессмертия души и понимаем, что наш разум погибает вместе с нашим телом. Но не искра жизненной силы. Жизненная сила продолжает существовать в виде неподвластной энергии. Пока никем не обузданной. Она вокруг нас, над нами, в то время, как мы с вами здесь говорим.
Он вновь запрокинул голову и уставился в звездное небо, а я подумал, до какой же степени он должен быть одинок, чтобы пуститься в тщетные поиски недостижимого. Потом я вспомнил, что жена его умерла, и решил, что бегство в теорию не излечит его от тоски.
— Боюсь, что вам потребуется вся жизнь, чтобы доказать это, — заметил я.
— Нет, — ответил он, — самое большее — пара месяцев. Видите ли, «Харон-3», который я вам еще не показал, имеет накопитель и способен улавливать и аккумулировать энергию — Шестую Силу, если она становится свободной, — он помолчал и испытующе посмотрел на меня. Я ждал, когда он снова заговорит.
— Монтажные работы завершены, и мы готовы к грандиозному эксперименту. «Харон-1» и «Харон-3» будут работать в связке. Но мне нужен помощник, хорошо владеющий и той, и другой установкой, чтобы управлять ими, когда наступит нужный момент. Буду с вами совершенно откровенен: ваш предшественник в Саксмире отказался от сотрудничества. Да-да, у вас был предшественник. Я просил вашего шефа в АЭЛ не говорить вам об этом. Предпочитаю рассказать все сам. Он отказался по личным мотивам, и я отношусь к этому с уважением.
Я глядел на Маклина, не отрываясь. Мне не казалось странным, что тот парень отказался сотрудничать, я только не мог взять в толк, каким образом это было связано с этикой.
— Он был католик, — объяснил Маклин, — верил в бессмертную душу и ее переход в чистилище. Он не мог смириться с моей идеей поимки жизненной силы, не мог понять, как можно заставлять ее работать здесь, на Земле. А это, как я вам говорил, и является моей целью.
Он повернулся и пошел прочь от моря тем же путем, каким мы пришли сюда. В низкой веренице домиков свет был уже погашен. В одном из них мне предстояло провести следующие восемь недель: спать, питаться, работать. За домами смутно вырисовывались очертания бывшей радиолокационной станции — памятника человеческому разуму.
— В АЭЛ мне сказали, что в этом вопросе вы не будете столь щепетильны, — вновь начал Маклин. — Мы здесь в Саксмире тоже любим порассуждать о себе как о людях избранных. Юный Кен говорит, что, в конце концов, это то же самое, как если бы вы вознамерились отдать медикам для экспериментов глаза или почки. Каждый решает сам, и медицина здесь не при чем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
