Клоун не успел уточнить, что будет в случае невыполнения его заказа, потому что на шум из недр заведения вышел директор ресторации.
- В чём дело, гражданин? – строгим басом обратился он к клоуну.
Шут встал на стуле и топнул ножкой.
- Вот она, - он вытянул маленький палец в направлении испуганной официантки, - отказывается меня обслуживать!
Начальник харчевни повернулся в сторону ни в чём не повинной девушки:
- Это правда?
- Он хотел книгу, вот я и принесла, - работница кафе в качестве доказательства предъявила книжицу с длинноносым мальчиком.
Джокер подпрыгнул на стуле и снова топнул ножками.
- Безобразие! - возмущался он. - Вместо того чтобы предоставить высоко литературное блюдо, мне подсовывают малокалорийную историю про деревянного инвалида!
- Так вы что же, книгу заказывали? – до начальства стало доходить, чего именно требует скандалист. Босс посмотрел на официантку, и та утвердительно кивнула головой.
- Знаете что, товарищ? – директор подпёр руками бока. – Идите-ка вы, в… библиотеку.
Он повернулся к человечку спиной и, не торопясь, направился в сторону кухни. Сзади продолжал бушевать карлик.
- Ах так?! – шут схватил со стола меню и быстро провёл ручонкой по странице.
Андрей с ужасом наблюдал, как строчки в гастрономическом прейскуранте начали изменяться, преображаясь в очень странные названия. Его взгляд почему-то задержался на одной записи: “Раки варёные, крупные”. Буквы вертелись в немыслимой кадрили, но вдруг, сгруппировавшись в слова, тут же выстроились в следующее название блюда: “Раки живые, огромные”. В ту же секунду со стороны кухни послышались первые вскрики. Довольный собой скоморох крякнул, и к необычной надписи прилепилось ещё одно слово: “Злые”.
Звон разбитой посуды и грохот кухонной утвари перемешались с визгом и испуганными криками. Из внутренних помещений кафе стали выбегать повара. Они неслись прямо к входной двери, стараясь как можно скорее выбраться на улицу. За ними, деловито стуча клешнями по полу, двигались гигантские раки размером с собаку. В заведении возникла паника. Кто-то, пробегая мимо Андрея, зацепил столик, и тот опрокинулся. Рюкзак юноши раскрылся. Из него вылетела зачётная книжка и упала прямо на открытое меню, лежащее на полу.
Несмотря на полный хаос, который воцарился в ресторанчике, гаер, судя по всему, не собирался останавливаться на достигнутом. Он снова направил свои пальчики в сторону гастрономического списка. Не обращая никакого внимания на раскрытую зачётку, он сделал несколько смешных пасов руками. Буквы в перечне блюд замельтешили чёрными букашками, а на синем прямоугольнике с оценками почему-то изменилась дата рождения студента Андрея Крапивина.
Студент не заметил, в какой момент это произошло. Он ничего не почувствовал. Не было ни боли, ни других неприятных ощущений. Только едва заметное, почти неуловимое движение – и вот он уже сидит не на стуле, а на каком-то кресле, к которому зачем-то приделали большие колёса. Он хотел окликнуть шута, но тот настолько увлёкся переделкой меню, что не замечал ничего вокруг. Серафим с удовольствием наблюдал, как со стороны кухни показалась короткая норковая шуба, из-под которой осторожно выглядывала селёдочная голова. Рыба огляделась по сторонам, а потом направилась к входной двери, неуклюже переступая четырьмя короткими лапами, обутыми в крохотные валенки.
Проводив селёдку под шубой испуганным взглядом, Андрей решил, что с него хватит. Он захотел встать, но почему-то не смог. Ноги его не слушались. Он повторил попытку – опять неудача. Студенту стало не по себе.
- Серафим! – позвал он распоясавшегося карлика.
Тот даже ухом не повёл.
- Серафим! - снова выкрикнул юноша.
Шут вдруг застыл, а потом обернулся к Андрею.
- Ну что ты так орёшь? – сердито произнёс полурослик. - Не видишь – я экспериментирую.
Из недр заведения появилась худая бледная женщина. Она вся была в крови. Постояв немного, покойница вдруг начала таять, как снег, и вскоре на её месте осталась только большая красная лужа.
- Что это было? – опешил Андрей.
- Кровавая Мэри, - как ни в чём ни бывало, ответил шут, - и если бы ты меня не прервал, я сотворил бы ещё и ромовую бабу.
- Что со мной? – перебил его юноша.
Серафим в задумчивости почесал в затылке.
- Это хорошо, что ты начал задаваться такими вопросами, - тоном лектора начал мелкий хулиган, - и если взглянуть на этот вопрос с философской точки зрения…
- Я не могу встать! - прервал его Андрей.
- Что значит - не можешь? – не понял юношу фигляр.
- Ты что-то сделал, и я оказался в инвалидной коляске.
Только теперь Серафим разглядел, что его молодой друг сидит в каталке. Он посмотрел на опрокинутый стол, затем нагнулся и поднял с пола зачётку. Повертев её в руках, клоун вернул синий прямоугольник его хозяину.
- Ничего не понимаю, – растерянно произнёс он. – А ты меня не разыгрываешь?
Андрей ничего не ответил. Он внимательно всматривался в белые страницы.
- Здесь кое-что изменилось, - упавшим голосом произнёс студент.
- Что именно?
- День моего рождения.
Наступила пауза. Серафим аккуратно вынул книжицу из рук растерянного студента и заглянул внутрь.
- Шестое июня, - сдвинул брови гаер. - Плохое число!
Он снова нагнулся и поднял с пола меню. Наложив зачётку на перечень блюд, книжный карлик вдруг просиял, и, хлопнув себя по лбу, воскликнул:
- Я понял!
Он подбежал к Андрею и, активно жестикулируя, пустился в объяснения:
- Это просто случайность. Твоя книжица нечаянно попала вот на этот лист, - клоун вытянул пальчик в сторону меню, - а я её не заметил. И вот результат – к изменению строк в списке блюд добавилась ещё и незапланированная коррекция твоей зачётки. И хотя внешне она выглядит, как раньше, в ней появились некоторые отклонения.
- Но почему я не могу сделать ни одного шага? – воскликнул студент. – При чём тут цифры и даты?
Серафим почесал в затылке.
- В этой брошюрке, - произнёс он, - произошли случайные изменения, повлекшие за собой трансформацию событийного ряда, и, как следствие, мутацию текущей действительности в новую реальность.
Юноша с нескрываемой злостью посмотрел на карлика.
- А ну быстро верни всё на место! – в голосе студента появились угрожающие нотки.
- Хорошо, хорошо! Не надо так волноваться. Сейчас мы быстренько всё исправим!
С этими словами паяц сделал несколько движений руками над зачёткой. Цифры в строчке, где стояла неправильная дата, забегали и уже были готовы сложиться в прежние числа, как вдруг белые листы потемнели, и в графу под названием “дата рождения” снова вернулось шестое июня. В то же мгновение на прямоугольной странице проступили очертания отвратительного лица, оскалившегося в злорадной ухмылке.
Серафим сделал молниеносный выпад, вытянув руку в сторону уродца, но тот уже исчез. Маленькая тёмная тень выпрыгнула из зачётки и скрылась внутри раскрытой книги под названием “Буратино”. Джокер бросился следом. Он неестественно вытянулся и тут же растворился среди страниц с описанием приключений деревянного мальчика. Возник слабый, едва заметный вихрь. Он подхватил беспомощного студента и отправил его вслед за шутом. Книга с силой захлопнулась, а взорам вбежавших в кафе полицейских предстала картина разгромленного заведения без единой живой души внутри.
Глава 5.
Возле нарисованного очага сидел грустный мужчина и в задумчивости вертел в руках полено. Неожиданно мимо него промелькнула чья-то тень и, хлопнув убогой дверцей, выскользнула наружу. Карло не успел опомниться, как в его бедной каморке неизвестно откуда появился маленький шут в тройном колпаке. Следом за ним прямо сверху с металлическим лязгом свалился стул с колёсами, на котором сидел молодой человек в необычной одежде.
- Где он? – взвизгнул Серафим.
- Кто? – пятясь от непрошеных гостей, спросил шарманщик.
- Ну, этот, с противной улыбочкой, - шут состроил корявую гримасу.
- Здесь никого не было.
- Совсем, совсем? – решил уточнить карлик.
Хозяин каморки неуверенно пожал плечами:
- Что-то промелькнуло мимо меня, но я не успел ничего толком разглядеть.
- Куда он делся? – взвился клоун.
Карло молча указал на дверь. Гаер сорвался с места и пулей вылетел на улицу. Андрей направил свою коляску следом. Плохо соображая что делает, студент выехал за пределы убогого помещения. Снаружи располагалась узкая мощёная улочка, по которой взад и вперёд бегал Серафим. Он приставал к редким прохожим с расспросами, но те только отрицательно мотали головами.
Неожиданно из-за поворота показалась длинная крытая повозка. На козлах сидел отвратительного вида мужчина с длиннющей бородой. Следом за фургоном тянулась кавалькада любопытных зевак. Играла весёлая музыка, навевавшая тоску, и несколько грустных голосков пели нескладную песню о счастливой жизни в маленьком театре.
