Морской змей!
Девушка завизжала, и, перехватываясь за перилла, начала подниматься по лестнице. Наверх, наверх — кричал её инстинкт всадницы. Ноги соскальзывали, корабль падал в бездну, но Джия карабкалась вверх, пока не выбралась на ют. Отсюда море казалось ещё более страшным. Оно всё было покрыто чёрно-зелёными горами, клокочущими пеной. Живыми горами, которые росли и падали. От этого зрелища ноги девушки подкосились. И всё же, во мраке тесной каюты, как в гробу, было бы страшнее.
Сверкнула молния, и Джия увидела в темноте неподвижную фигуру. Сначала ей показалось, что это сам бог смерти, но потом она поняла, что это мужчина и что он, застыв, держит штурвал. Девушка завопила, бросилась к нему, вцепилась в его расстёгнутую кожаную куртку и закричала:
— Там! Там!
Ей нужно было, чтобы он обернулся и увидел ужас, творившийся за бортом. Они погибали, корабль падал в бездну, в пасть змея, а волны росли над ним. Но тут палуба вновь ускользнула из-под её ног, пальцы не смогли удержаться за мокрую кожаную куртку…
В последний момент человек у штурвала рывком перехватил девушку, рванув за плечо, прижал к груди безвольное тело.
— … ко… ю…да, — услышала она в рёве бури.
Джия выкрутилась, обернулась к нему, запустила руки под его куртку, обхватила за узкую талию и прижалась к рубашке своего спасителя. Здесь было тоже мокро, но зато горячо. Уткнулась лицом ему в грудь, стуча зубами и вся дрожа от животного ужаса.
Он наклонился к ней и прокричал на ухо:
— Держись. Не бойся.
Ветер и грохот грома заглушали все звуки.
Мерзкая палуба продолжала брыкаться, и Джия не понимала, где море, а где небо. Их обдало ледяной водой, и девушка сразу же промокла насквозь. Она крепко обнимала спасителя, больше всего на свете боясь не удержаться, или что он упадёт. Но штурман, казалось, врос в корабль. Джия бы решила, что это и правда статуя, если бы его тело не отреагировало на её тёплую близость. Но сейчас девушку даже это неудобство не смущало. Ей было слишком страшно.
Корабль снова накренился, но напрасно: всадницу окружили железные руки. И снова вода хлынула за шиворот, но намокать там было уже нечему. Штурман даже не вздрогнул. Интересно, если за ними явится Смерть, то удастся ли богу подвинуть этого человека?
Было настолько плохо, что тошнота отступила
— Повернись ко мне спиной, — прохрипел он ей на ухо, давая понять, что живой.
— Нет! — закричала она, замотав головой, и услышала отчётливый скрип зубами.
— Ты так долго не продержишься, — зарычал он, когда их окатило очередной волной, а палуба ухнула вниз.
Джия закашлялась, но лишь плотнее прижалась к нему. Отпустить его? Да никогда в жизни!
— Повернись спиной, — снова начал штурман, — засунь руки в мои рукава…
Девушка, наконец, поняла, чего он хочет: чтобы куртка зафиксировала Джию на нём. Но поворачиваться… Выпустить его из рук хоть на мгновенье?
Она снова замотала головой.
Проклятое море! Проклятый корабль!
Вдруг раздался отчаянный крик, будто кто-то упал за борт. Джия буквально втиснулась в широкую горячую грудь, застучав зубами.
— Альбатрос! — рявкнул он. — Это был альбатрос.
Имя упавшего её совершенно не утешило.
— Я не хочу умирать! — закричала она. — Только не так! Пожалуйста!
— Хорошо, — прорычал он. — Не сейчас. Меня сменят, я донесу тебя до каюты…
— Нет! Нет, я там с ума сойду.
— А так сойду я, — проворчал он.
Или Джии показалось? Может он что-то другое сказал?
Мужчина выпустил штурвал. Судно начало поворачиваться. Джия завизжала. Штурман умудрился, удерживая её, снять с себя пояс и обвязать их обоих, а потом снова схватился за бешено крутящееся колесо, замедляя его темп перехватами и выравнивая крен. Джия почувствовала, как по его напряжённой груди побежали струйки пота.
Боги милостивые! Он её привязал! Он привязал её к себе!
— Спасибо, — прошептал девушка, уткнувшись в его плечо.
Странно, но безумный страх начал понемногу отступать. Корабль по-прежнему вёл себя отвратительно, но теперь он казался Джии конём, то взмывающим в прыжке, то падающим на передние ноги. Наконец, она осторожно развернулась, прижавшись спиной к мужской груди, и взглянула вперёд.
Кажется, или волны уменьшаются?
— Всё самое страшное позади, — хрипло подтвердил штурман.
Она запрокинула затылок ему на плечо. Паника отступала, и сейчас в крепких объятьях Джие стало даже казаться, что море — это не только ужасно, но и красиво. А, может, она просто устала бояться.
— Тебе часто приходится плавать по таким штормам? — крикнула она, вспомнив как правильно называется морская буря.
Да, определённо, ветер стихает. Всё ещё приходилось орать, перекрикивая его рёв, но уже можно было слышать крики друг друга.
— Это разве шторм? — фыркнул он ей на ухо. — Так, поигрались.
— А те волны всё ещё высокие, — наябедничала девушка, чувствуя невероятное облегчение.
Он шутит. Значит, они выживут.
— Потому что это острова, — пояснил парень.
— И нас разобьёт о них?
Не очень удачная шутка, да. Но он рассмеялся. А затем крутанул штурвал. И Джия завороженно смотрела как на них движутся высокие сизые горы, проступая из беснующегося моря. Графитовое небо над ними словно кто-то порвал, как плотную материю, и вниз хлынул серебристый свет, очерчивая угрюмые скалы. И чайки — белые-белые — метались, радуясь ветру и пробивающемуся солнцу. И море действительно оказалось цвета расплавленного металла.
Светлело.
Раздался лёгкий звон, воздух перед девушкой как будто слегка напрягся и лопнул.
— Там же скалы! — прошептала она, вздрогнув.
Похожие на клыки и наросты, они торчали над успокаивающимися волнами. А над ними светился странный огонёк.
Он вновь склонился к её уху:
— Да, — прошептал. — Удачное расположение островов, верно? Никто из врагов не пройдёт. А если попробует, мы даже не станем подбирать их тела с камней. Рыбы подберут.
Джия поёжилась и оглянулась, уже понимая, кого увидит за собой.
Тот самый голубоглазый нахал. На этот раз в куртке, рубашке и даже в коротких сапогах с раструбами. Ну надо же, какое преображение! Он смотрел на неё глазами, которые сейчас казались такими же стальными, как и море, а вовсе не голубыми. Смотрел без улыбки. Джия попробовала отстраниться, но штурвал и затянутый пояс не дали.
— Отпустите меня! — проворчала она, с досадой слыша, насколько осип голос.
— Отпуститесь сами, — хмыкнул он. — Я штурвал держу.
Джия нашарила пряжку и, повозившись, смогла её расстегнуть. Нырнула под его рукой. Вот это да! Столько времени держать её такой напряжённой! Что там за мускулатура должна быть⁈
— Будьте любезны, застегните пояс обратно. Не хотелось бы, чтобы мои штаны свалились.
Джие пришлось вернуться под защиту его рук и затянуть пояс на его талии. Тонкой,
