Ну блин, тебя только не хватало.
Охранник Илюша, которому все кажется подозрительным. Он даже смену начинает с реального обхода территории. Придурок. Кому мы нужны за двухметровым забором.
— Простите. Чемодан тяжелый. Я пукнула, — шепчет Олька, дергая непосильный саквояж.
— Может помочь?
Судя по звуку парень взялся за ручку.
— Эх, и правда. И как такие хрупкие девушки тяжести таскают?
Ой мля. Флиртовать вздумал.
— Работа такая. Кстати, Кристина сказала что гости начнут приезжать через час.
— Опять бардак устроит. Ну хоть на цыпочек посмотрим, — судя по гнусавому мужскому смеху, мы почти на свободе. Остались ворота с Володей.
Меня загрузили в багажник.
Машина тронулась.
К счастью, через две минуты остановились.
— Я чуть не задохнулась, — Олька только открыла крышку, а я накинулась ее лупить. — Не могла попросить в салон поставить?
— В салоне и так тесно, — закрывается от меня та.
Поостыв, вылезаю на свежий воздух.
— Пукнула? Умнее не могла придумать.
— Не надо было пищать.
— Не надо бросать, как Каренину под паровоз.
— Она сама, так-то. То есть Толстой.
— Не умничай.
Вот это холодрыга.
Надеюсь, Алекс меня согреет.
Перелезла на перед.
— Тебя куда?
Назвала адрес.
— Слышала Алекс вернулся.
— Правда? Заскочу как-нибудь к нему.
Олька ярый противник этого красавчика. И лучше ей не знать, что мы вместе. Иначе всю дорогу придется слушать ее тираду по этому поводу. Скажу потом.
А сейчас мне нужно просто поправить макияж.
В тишине.
4
Завожу Алекса в комнату и помогаю освободиться от повязки с глаз. А заодно и от майки
— Алекс, кошечка соскучилась. — Тяну за ширинку в сторону кровати. Томно вздыхаю, хлопаю завлекающи глазами. Кусаю губки.
— Сейчас и проверим. Киску твою, — голодными глазами впивается в кружевной лифчик, торчащий из-под кофточки.
Помогает избавиться от остатков белья.
Толкает на кровать, наваливается сверху. Сжимает грудь, вылизывая ложбинку между, проводя дорожку к шее. Оттуда поцелуями возвращается к губам.
Жадно целует губы, толкая мне в рот языком.
Отстраняется, натягивает резинку.
Пищит телефон.
— Потом, — судорожно гладит мои бедра.
Задираю свои длиннющие ножки, наблюдаю как красавчик обнимает их, и пристраивается к моей…
— Ааа, — наконец-то ощущаю как успокаивается похотливый животный зуд.
Приподымаюсь, чтобы в полной мере ощутить размер Алекса. Чтоб заполниться им до конца. Чтобы достать его помелом до самых трудновы**аных мест.
Разводит ноги, ускоряя тягучий темп.
Снова пиликает.
Перекидывает на живот, подпихивая на коленки. Упираюсь лбом в матрас. Выгибаюсь от удовольствия.
Подсовываю под животом руку, помочь себе чиркнуть спичкой, чтобы взорваться гигантским фейерверком.
Случайно чиркнула парня ногтями.
— Эй. Кастрировать меня решила? — жалуется сзади, сжав бедра, больно ударяясь в меня.
— Прости. Не специально. — Снова вибрирует телефон. — Да кого там?
Хочу выкинуть телефон подальше, но влажные пальцы свайпают экран, открыв сообщение.
"Вазочка ждет свой кустик. Крис бухает одна. Приезжай".
— Что за вазочка? — рыщу в контактах номер. Оля. Подружка моя. — Вот ты сука!
Резко отталкиваюсь вперед и переворачиваюсь. Спрыгиваю с кровати.
Алекс теряет равновесие и падает хреном в матрас.
— Да что с тобой сегодня? — недовольно возмущается, строя обиженного.
— Вазочка? Кустик? Ты еще и Олькой спишь? Давно?
— Ну Крис. Ты ж мне не давала.
— Ты не хотел по серьезному. Ждала когда созреешь, — недоумевающи трясу телефоном, прикрывая грудь.
— А я и сейчас не хочу. Ты красивая, но бешенная какая-то! Чуть без мистера Буги не оставила, — с осторожностью берет в руки свою елду.
— Значит не хочешь? — качает головой. — Ты его еще поцелуй, придурок.
Швыряю телефон в Алекса и попадаю точно в неприкрытые сливы.
Пока парень завывает и корчится на постели, собираю вещи.
На выходе прихватываю ключики уродца от новой тачки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Лента дороги убегает вдаль, виляя поворотами за раскрашенными золотом лесополосой.
Прихватив на заправке колу, виски, чипсы и шоколад, смешиваю жидкости прямо в тачке. Выливаю колу на соседнее сидение, заливая в освободившееся место вискарь.
Пью с горла.
Обидно.
Я так Ольке доверяла. Она так искренне переживала, что Алекс меня не достоин.
Конечно не достоин, раз на дешевую Крископию повелся.
Уроды.
Люди вообще уроды внутри. Маскируют гниль тоналкой, вставляют в язвы брюлики. Заливают вонь Габаной и Клейном.
Хотела вернуться в город. Поговорить с Олей и выяснить, как быстро пойдет кровь из головы, если волосы пучками выдирать.
Включила музыку, но случайно выключила фары.
Гребанные ногти. Бесполезно красивое дерьмо.
Машину начало клинить в сторону. Я съехала не пойми куда.
Встряла в лужу. Откуда на асфальте такие лужи, ты мне скажи.
Наощупь тыкала кнопки. Да будет свет.
Вдалеке собачий лай и горят огни.
Выехала немного назад и газанула. Проскочив жижу, неслась по грунтовке.
Снова лужа.
Тачку заносит и я на скорости влетаю в закрытые воротины.
От испуга затупила, продолжала жать газ. Ворота распахнулись, последовал скрежет железа, и меня вынесло в постройки. На капот прыгали куры и какая-то другая дичь.
Временами меня выдергивало из сна. Мне мерещилось, что я все еще несусь куда-то на неуправляемом авто.
И парень.
Посреди дороги. Высокий, грозный, но привлекательный со своей жесткой угрюмостью. Перегораживает дорогу, как взбешенный бык.
Потом послышался голос отца…
5
Макар
Олег Витальевич неспеша осматривался во дворе.
Спящую в Машкиной комнате Кристину он уже видел. Жива, цела и даже во сне чем-то недовольная.
— Машину вечером новую пригонят.
Я киваю. Какой дурак станет отказываться от такого подарка. За это Критиночке даже спасибо. Но все равно дрянь.
Старик смотрит словно сквозь.
— Как давно вы знакомы с моей дочерью, Макар? — осторожно интересуется Горбань, подходя ближе. Старается не наступать на стекло.
Рабочие наводят порядок, разбирая доски и кирпичи. Выуживая из-под груды обломков дохлых кур.
Сука Крис. Чтоб ее.
— Встреча в клубе была первой, — с серьезным видом сообщаю я.
— Удивительно. Как из всех направлений она выбрала именно этот…Поселок.
Смеется.
— Сам в шоке.
Не удивлюсь если эта жужалица нашла мой адрес и специально навестила ночью.
Стерва белобрысая.
Горбань поднял воротник.
— У меня к вам предложение, Макар.
— Слушаю, Олег Витальевич.
Вот если он скажет что за ремонт потом возместит. Хрен им. Не уедут, пока у меня на руках не будет расписка или бабки живьем.
— Я хочу выдать ее замуж.
— А я чем могу помочь? — вот прям чувствую, какой-то подвох. Не собирается же он здесь ей жениха искать.
— Ты можешь помочь ее приструнить, — оглядывается, делая вид что любуется природой и наслаждается свежим воздухом. — Поживет здесь. Нюхнет дикой жизни. А ты присмотришь, чтоб она жива осталась.
— Я не нянька, — удивляюсь наглости богачей.
— А если за деньги? Тебе ведь нужны деньги. Долго еще будешь у своего Светлова в подтирателях ходить.
Удивленно поднимаю глаза на Горбань, тот кивает.
— Знаю я все о тебе. Поэтому и предлагаю. У тебя сестра. Поднимать нужно. И моей полезно будет. Обстановку сменить.
— Другой разговор, — но я все еще медлю. — А как я собственно ее перевоспитаю? Если у отца не получилось.
Снова ухмыляется, жмурясь на солнце.
— Мне осталось жить девять месяцев. Может меньше, может больше. Но болезнь такая штука, что лучше подстраховаться. — Говорит с таким видом, словно смирился со своим положением. — У вас с ней неприязнь. Я вижу. Но… Не научился я с ней строго, а теперь пожинаю плоды. А тебя она в прошлый раз вон как послушалась. Впервые видел ее напуганной. — Горбань ухмыляется и косится на дом.
