В долгих жестоких боях с исчадиями мрака великий Ра состарился, ум его притупился, волосы его стали цвета лазури, сила начала убывать.
Когда весть об этом дошла до людей, смертные ополчились против своего создателя и решили свергнуть Бога Солнца с престола, чтобы самим управлять миром. Люди собрали большое войско и двинулись штурмовать дворец Ра.
При виде движущихся к его дворцу вооруженных толп старый Ра немедленно созвал всех остальных богов.
Шу, Тефнут, Геб, Нут, Хатхор, Тот и даже старик Нун явились в чертоги своего повелителя, и Нун спросил:
— Скажи, владыка, зачем ты призвал нас к себе?
— Неблагодарные люди, созданные из моих слез, замыслили против меня мятеж, — горько пожаловался Ра. — Они уже приближаются к моему дворцу, и я хочу услышать ваш совет: как мне поступить с наглыми бунтовщиками?
— Что ж тут советовать? — удивился Нун. — Направь на них жгучие лучи твоего Ока-урея, и пепел этих людишек будет развеян по ветру!
Ра мысленно хлопнул себя по лбу: как же он сам об этом не подумал! Да, ему явно пора на покой, раньше он никогда не страдал склерозом! Но, дабы не уронить свое достоинство в глазах других богов, Ра медленно кивнул и важно ответил:
— Хороший совет, отец. Я так и поступлю!
С этими словами Ра обратил на войско мятежников солнечное Око, направив на них смертоносные лучи.
Но демарш Бога Солнца не имел успеха: подслеповатый старый Ра промахнулся, и лучи урея испепелили землю в стороне от войска людей. Мятежники продолжали наступать, рассыпавшись на небольшие группы и прячась за скалами и камнями. Ра не смог прожечь скалы, хотя напрягал свое Око до тех пор, пока оно не заслезилось.
— Нет, Ра, этим людей не проймешь! — наконец нервно воскликнул Геб. — Пусть лучше твоя дочь Хатхор расправится с бунтовщиками, да так, чтобы впредь никому из смертных неповадно было поднимать руку на богов!
Богиня Хатхор растерянно вышла вперед.
Она считалась богиней любви, музыки, пляски и веселья, покровительницей молодоженов и матерей. Даже направляясь на военный совет, она взяла с собой свой любимый систр, украшенный изображением кошки с человеческим лицом; ее походка была походкой танцовщицы, ее нежные руки никогда не держали оружия. Казалось, Хатхор меньше, чем кому-либо другому, было под силу справиться с надвигающимися на дворец ее отца вооруженными ордами…
Но все боги наперебой стали доказывать, что она отлично справится с подобным делом, ведь от любви до ненависти только шаг!
Хатхор поняла, что ей придется выполнить это тяжелое поручение, потому что все остальные боги не меньше Ра боятся обнаглевших до бесстрашия людей.
— Значит, вы хотите, чтобы я сражалась за вас?! — наконец сквозь слезы воскликнула Хатхор и отшвырнула в сторону систр. — От любви до ненависти только шаг, говорите вы?! Хорошо, можете считать, что этот шаг уже мною сделан!
И Хатхор издала такой громовой рев, что боги в ужасе шарахнулись кто куда.
Тот проворно нырнул под трон Ра, когда огромная львица со вздыбленной гривой и оскаленной пастью возникла на том месте, где еще мгновенье назад стояла нежная веселая красавица Хатхор… Даже Тефнут в самые худшие ее мийуты в нубийской пустыне не выглядела столь кровожадно!
А львица Сохмет, которая только что была богиней Хатхор, громадными прыжками вырвалась из дворца Ра и обрушилась на армию людей, успевшую подойти совсем близко.
Сохмет рвала людей в клочья и с наслаждением пожирала их, она убивала смертных сотнями и тысячами, лакала теплую человеческую кровь и никак не могла напиться вдоволь.
Ра понял, что его дочь перебьет всех людей, если ее не остановить.
— Хватит! Довольно! — закричал он. — Мятежники обращены в бегство, ты можешь вернуться!
— Нет! — прорычала Хатхор-Сохмет, обращая ко дворцу измазанную кровью морду. — Мне нравится убивать, я еще не насытилась кровью этих жалких тварей!
И богиня снова кинулась на людей.
Мятежники бежали во все стороны, они пытались спастись вверх по реке, но Сохмет настигала их повсюду и убивала, убивала, убивала…
Ра понял, что скоро свирепая львица истребит весь человеческий род, и ему придется сотворять людей заново, что в его преклонные годы не так-то просто будет сделать.
— Посоветуйте же кто-нибудь, как ее остановить?! — гневно воззвал Ра к другим богам. — Вы хотели, чтобы Хатхор расправилась с людьми, ну так попробуйте теперь ее образумить, пока не поздно!
Никто из богов даже помыслить не мог, чтобы встать на пути кровожадной убийцы, но хитроумный Тот, который только что выбрался из-под трона Ра, мигом сообразил, как усмирить львицу-людоеда.
Тотчас гонцы помчались на остров Абу и принесли оттуда несколько тысяч мер красного камня диди. Ра велел истолочь камень в порошок, смешать его с самым крепким пивом и разлить темно-красную жидкость в долине, где утомившаяся Сохмет улеглась спать, чтобы с первыми лучами солнца завершить уничтожение человеческого рода.
Утром Сохмет проснулась, увидела вокруг багровые лужи и спросонья приняла их за кровь.
— Отлично, напьюсь-ка я перед работой! — воскликнула она и жадно принялась лакать красную хмельную влагу.
Львица быстро поняла, что жидкость отличается по вкусу от людской крови, но продолжала лакать — так понравился ей напиток. И вскоре Сохмет до того захмелела, что ей стало уже не до убийств.
— Ладно… ик! Так и быть, я подарю уцелевшим людям жизнь, — зевая, пробормотала она. — Пусть… ик… идут на все четыре стороны… А еще лучше — пусть присоединятся к моему пиру, выпивки здесь хватит на всех! А потом мы ик… споем и станцуем… Кстати, где мой любимый систр?
С этими словами Сохмет крепко заснула — чтобы проснуться уже в образе Хатхор, нежной богини любви. Потому что если от любви до ненависти только шаг, то и обратный путь ничуть не длиннее. Недаром у египтян образ Хатхор то и дело сливается с образом Сохмет, а иногда с ними обеими отождествляется львица-Тефнут.
С тех пор в Египте стал ежегодно отмечаться праздник Сохмет-Хатхор — «Владычицы опьянения». В этот день люди несли к изваяниям богини кувшины с крепким пивом и вином и пели прославляющую ее песню:
— Мерные наши удары — для тебя, Хатхор,Мы пляшем для величества твоего,До высот неба Мы воздаем хвалу тебе.Ведь ты владычица скипетров,
Владычица ожерелья и систра,Владычица музыки,Которая звучит для тебя.
Мы воздаем хвалу величеству твоему каждый день,С вечера до той поры, когда заря встает над землей,Мы ликуем пред ликом твоим, повелительница Дендера,Мы чествуем тебя песнопеньями.
Ведь ты владычица ликованья,повелительница пляски,Ты владычица музыки, повелительница игры на арфе,Ты владычица хороводов, повелительница плетенья венков,Ты владычица благовоний, повелительница танцев.
Мы славим величество твое.Мы воздаем хвалу тебе,Мы возносим твою славуНад всеми богами и богинями.
Ведь ты владычица гимнов,Повелительница книг,Великая обладательница знаний.Хозяйка дома писцов.
Мы радуемся величеству твоему каждый день,Сердце твое ликует, когда внимаешь ты нашим песням.Мы радуемся, глядя на тебя каждый день, каждый день,И наши сердца ликуют при виде тебя.
Ты владычица венков, повелительница хороводов,Владычица беспредельного опьянения,Мы ликуем перед тобой, мы играем тебе,И твое сердце радуется тому, что совершаем мы для тебя[7] .
Вознесение Ра. Странствие двух людей
Хотя Ра и удалось расправиться со своими врагами, царствовать дольше над миром стало ему невмоготу. Ра решил удалиться на покой; он снова призвал богов в Великий зал и объявил им о своем намерении.
Как ни просили боги солнечного владыку остаться, Ра был непреклонен, и наконец Нун со вздохом проговорил:
— Что ж, будь по-твоему, сынок. Ты хорошо потрудился и заслужил отдых. Пусть Нут превратится в небесную корову и возьмет тебя на спину, а Шу поднимет вас наверх, как он некогда поднял Нут, оторвав ее от Геба.
Нут послушно превратилась в корову, Ра уселся на ее спину, и Шу вознес их на небеса.
Некоторое время Ра спокойно отдыхал, пока внизу Обеими Землями правил его внук Геб. Но у многодетного Геба слишком много времени уходило на семейные дела, поэтому он сделал своей советницей и правой рукой энергичную богиню справедливости Маат. Целыми днями Геб занимался воспитанием детей (больше всего хлопот доставлял ему буйный строптивый Сет), а Маат тем временем деятельно хлопотала, наводя в мире новый порядок.
