Анна Овчинникова
Легенды и мифы Древнего Востока
ЕГИПЕT
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
«Древнее египетских пирамид» — этим выражением пользуются, когда слово «допотопный» кажется слишком невыразительным и бледным, чтобы обозначить древность, которая уходит к самому началу существования человеческой цивилизации. К началу существования того, что мы сейчас именуем многозначительно гордым словом «цивилизация».
Возможно, привычка соотносить любую седую древность именно с цивилизацией Египта берет свой исток в античных временах, а точнее — в Древней Греции, оказавшей такое огромное влияние на Древний Рим, а позднее — на средневековую Европу и всю современную культуру.
Именно древние греки, с их жадной восприимчивостью ко всему новому, с их неуемным любопытством и страстью к познанию никогда не упускали случая поучиться у мудрецов страны Та-Кемет, в сравнении с которой их Эллада могла показаться всего лишь несмышленым резвым ребенком рядом с седобородым важным мудрецом. Гиппократ, Солон, Платон, «отец математики» Пифагор, «отец истории» Геродот — все они посещали Та-Кемет, или Черную Землю, стремясь приобщиться к мудрости тысячелетий.
Сейчас мы называем Пифагора, Платона, Сократа «древними мудрецами», но сами они наверняка точно так же называли легендарных великих египтян: строителя первой египетской пирамиды Имхотепа, мудреца Снефру и ученого Джедефхора, сына фараона Хуфу. Ибо тот период истории, который кажется нам такой седой стариной (двадцать четыре века отделяют нас от времени Платона!), отделен еще большей бездной времени от начала истории Египта. А того же Платона отделяло, скажем, от архитектора Имхотепа опять-таки двадцать четыре века, то есть для Платона время, когда жил гениальный египетский архитектор, было столь же почтенной и трудновообразимой древностью, какой для нас с вами является время самого Платона или его учителя Сократа.
Более того! По свидетельству Платона, когда Солон посещал египетский город Саис, этот город существовал уже восемь тысячелетий, а это значит, что (по представлениям тогдашних греков и египтян) Саис возник в IX тысячелетии до н. э. В платоновских «Диалогах» учение египетских жрецов возводится к религии легендарной Атлантиды, существовавшей, по Платону, в X тысячелетии до н. э.
Посетивший Египет в V веке до н. э. Геродот писал, что египтяне первыми стали воздвигать богам алтари, статуи и храмы… Но будучи, в отличие от Платона, не философом, а вполне добросовестным историком, Геродот не рискнул назвать дату появления первых людей и первых храмов в долине Нила[1] .
Так когда же это все-таки произошло?
Сейчас принято считать, что предки египтян пришли в будущую страну Та-Кемет, или Та-Мери[2] , из Сахары около IV тысячелетия до н. э.
В древнейшие времена Сахара вовсе не была песчаной пустыней, какой она является теперь, а представляла собой плодородную степь; однако к IV тысячелетию до н. э.
климат Северной Африки изменился — и вот с иссохших, бесплодных нагорий в цветущую долину Нила переселился народ, родственный берберам, который современные ученые называют хамитами. При его слиянии с племенами протосемитов образовалась народность египтяне — гибкие смуглые люди с прямыми черными волосами…
А вслед за первыми людьми в долине Нила появились и первые боги.
Извечные вопросы людей: «Откуда возникло все сущее? Когда появился наш мир и как? Кто управляет миропорядком? Что ожидает человека по ту сторону земной жизни?» — тревожили египтян точно так же, как все другие народы. И как другие народы, египтяне рано или поздно находили ответы на эти трудные вопросы. Однако в стране Та-Кемет часто случалось так, что у одной загадки оказывалось сразу несколько различных разгадок.
В этом нет ничего удивительного: хотя труд на земле, каждый год заливаемой водами своенравного Нила, требовал совместного усилия многих людей, и первые оросительные каналы в долине этой реки начали сооружаться еще в V тысячелетии до н. э., Египет долгое время оставался раздробленным на множество небольших княжеств — номов. И в каждом из этих номов традиционно почитали своих богов и предлагали свои ответы на вопросы: «Откуда?», «Как?», «Когда?» и «Кто был первым?»
Однако время шло — так неспешно и величаво, как оно могло идти только в Египте, и постепенно мелкие номы объединились в два царства — Верхний и Нижний Египет. Прошло еще немного времени (совсем немного, не больше тысячи лет!) — и около 2900 года до н. э. легендарный фараон Менее объединил два эти царства в одно. С тех пор египетские фараоны начали носить корону, символизировавшую объединение страны: белый верхнеегипетский и красный нижнеегипетский венцы, вставленные друг в друга.
Правда, впереди были еще многочисленные смуты, были трудные времена, когда Египту пришлось вновь пережить раздробленность и упадок, но это произойдет потом… А пока что фараон Менее основал на границе Двух Земель столицу своего нового могучего царства — город Меннефер, то есть «Прекрасная Гавань», или «Прекрасная Обитель». Этот город, именовавшийся также Хет-Ка-Пта — «Дом души Птаха», греки называли Мемфисом, в Библии же весь Египет часто обозначается именно словом Мемфис.
Мемфису суждено было стать столицей эпохи Старого царства; но даже после того, как столицу перенесли в Фивы, он остался религиозным центром бога Птаха и официальной резиденцией некоторых египетских владык.
Итак — как же представляли сотворение мира и человека в Прекрасной Гавани, в Мемфисе, в столице самых древних египетских фараонов?
В НАЧАЛЕ ВРЕМЕН
… И тогда воскликнул один из жрецов, человек весьма почтенных лет: «Ах, Солон, Солон! Вы, эллины, вечно остаетесь детьми, и нет среди эллинов старца!» «Почему ты так говоришь?» — спросил Солон. «Все вы юны умом, — ответил тот, — ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени. <…>Между тем древность наших городских установлений определяется по священным записям в восемь тысячелетий.
Платон, «Тимей»ВНАЧАЛЕ БЫЛО… (МЕМФИССКАЯ KOCMOГOНИЯ)
Вначале повсюду простирался холодный безжизненный океан Нун, утверждали жрецы Мемфиса, один только безбрежный океан — и ничего больше. Сколько времени продолжалась подобная безбрежная холодная тоска, жрецы умалчивают, да это и не главное. А главное то, что хотя у океана Нуна не было берегов, зато дно у него, вероятно, было, и состояло это дно из земли.
Птах — Земля — отличался от океана Нуна куда более деятельной и творческой натурой, и наконец подобное унылое положение дел перестало его удовлетворять. Птах решил воссуществовать, мало того — он решил сделаться богом!
Задумано — сделано: могучим усилием воли Птах создал из земли свою плоть, свое тело и, в соответствии с замыслом, стал богом, самым первым из когда-либо существовавших богов.
Быть первым, конечно, приятно, но быть единственным — это столь же тоскливо, как вовсе не быть! Да и творческая натура Птаха не могла удовольствоваться лишь созданием самого себя. Поэтому Птах решил призвать к жизни других богов, чтобы они помогали ему в созидании и чтобы было с кем разделить радость только что обретенного бытия.
На сей раз Птах попробовал другой творческий метод, а именно: творение Мыслью и Словом. Зародилась в сердце его мысль об Атуме, и возникло на языке его слово «Атум»; произнес Птах только что найденное слово — и в тот же миг бог Атум возник из океана Нун. (Нечто подобное можно найти в орфической теогонии, где первообразом мира является Слово-Логос, или в библейской истории о сотворении мира Богом Яхве: «Вначале было Слово…»)
Сын Птаха, Атум, сразу принялся помогать отцу в его работе и первым делом создал великую Девятку Богов — Великую Эннеаду. Однако именно Птах наделил их могуществом и божественной мудростью, воздвиг святилища и храмы, учредил празднества и жертвоприношения.
Но уж коли появились святилища и были запланированы празднества, возникла необходимость в тех, кто будет посещать эти святилища и участвовать в действах, чтить богов и услаждать их слух молитвами, а взор — разнообразием этого мира… Поэтому самый интересный этап творения был еще впереди!
И создал Птах из тела своего все сущее, создал людей и зверей, заставил течь реки и нагромоздил горы, учредил номы и города. Птах сотворил работы и ремесла, сделал так, что боги вселились в свои статуи в храмах.
Сам Птах, его жена богиня Сохмет (почитавшаяся в образе львицы) и их сын Нефертум (бог растительности) составили Мемфисскую Триаду богов.
Мемфисцы считали, что Птах пребывает в теле всех живущих на земле созданий, таится в каждом одушевленном существе и неодушевленном предмете и наделяет всех людей частью своей творческой силы, которая позволила ему создать мир. А на том самом месте, где Птах творил мир, образовался великий город Мемфис.
