не глуп,
Однако ж, оказался,
И вот уже знакомый дуб
Над полем показался,
Ведь догадался наш Король,
Чьих рук гнилое дело,
И, чтоб унять на сердце боль,
Спешит за вором следом.
Вот поле. Дуб стоит один,
И спят под ним коровы,
Но только царь здесь господин,
Не слышно здесь ни слова.
Лисы и Волка след простыл.
Король по полю едет,
И вдруг среди далёких глыб
Он видит лучик света.
Король галопом мчит туда,
К горам за горизонтом,
А это домик Колдуна
Сияет ярче солнца.
И мчался царь, забыв себя,
Гнал лошадь вороную
Четыре ночи и три дня
Без продыха сквозь бурю.
Король подъехал. Видит он:
Колдун сидит под дверью
И насылает сладкий сон
На раненого зверя.
Медведь один попал в капкан,
И маг, седой от злости,
Сквозь опьяняющий дурман
Ему вправляет кости.
— Жестоки люди! — он сказал,
Когда Король подъехал. –
Для тех, кто ночью не рыдал,
Вся наша жизнь — потеха!
Кто дал им право суд вершить,
Чужой судьбой играться?
Чтоб от себя гнев отвести,
Им нужно постараться!
— Послушай, старче, — молвил царь. –
К тебе я за советом
В далёкий и пустынный край
Приехал до рассвета.
Устала лошадь, я устал:
Мы шли четыре ночи
Среди высоких острых скал
И не сомкнули очи.
Ты видишь? Я себе палач:
Кладу перед ногами
Корону, скипетр и плащ
Из меха горностая.
Я каюсь и склоняюсь ниц:
Я был несправедлив,
Мой гнев хранят молчание птиц
И плач прибрежных ив.
Быть может, знаешь Пастуха
С Сестрой, что жили в поле?
Они, не совершив греха,
Мне заплатили вдвое,
Но нет на их плечах вины,
То грех Лисы и Волка.
Я изгоню их из страны,
Но от того нет толку:
Пастух с Сестрицей поклялись
По доброте душевной,
Что нет оленя в той тени,
Где спят стада овечьи.
Они сказали правду мне,
Но, року повинуясь,
Тотчас же на моих глазах
Быками обернулись.
Так помоги мне, добрый маг!
Скажи, как быть, волшебник!
Я поднимаю белый флаг,
Теперь я шут и пленник.
Задумался на миг Колдун
И, отпустив медведя,
Сказал устало Королю:
— Смотрю, монарх, ты бледен,
Так отдохни пока что, царь!
Ко мне был путь тяжёлый,
И если в сердце пышет жар,
То в теле дышит холод.
Дождись утра, о мой Король,
Будь гостем в этом доме,
Забудь пока про свою боль
И отдохни на воле.
Своим визитом, государь,
Ты оказал мне милость,
И я польщён, что утвердить
Ты хочешь справедливость.
Да, благородна твоя цель!
Я потружусь на совесть,
Верну к величию цитадель
И истреблю жестокость.
К тому же, вижу я, что кровь
Кипит в уставших венах,
И в этом узнаю любовь,
Судьбу богов нетленных.
Лёг спать Король, и снится сон
Ему в полночном мраке:
Он слышит полный боли стон
И лай чужой собаки.
Спешит вперёд и видит вдруг,
Как в середине ссоры
Вокруг коровы встали в круг
Псы королевской своры
И лают гадко на неё,
И разорвать готовы,
Над ней летает вороньё.
Все ждут его лишь слова,
Но видит царь знакомый взгляд
И тёплую улыбку…
«Пусть боги, что хотят, творят,
Но этот суд — ошибка!
Нет!» — в тишине кричит Король.
Проходит время мимо,
И узнаёт в корове он
Любовь всей своей жизни.
«Прости меня, — он шепчет ей. –
Из всех на свете судей
Тебе попалась всех страшней,
Та, что решает грудью.
Я князь без князя в голове,
У нас свои законы,
Но ты одна на всей земле
Достойная короны.
Вернись ко мне, любовь моя.
Я суд вершил без правил,
Забыв родимые края,
Тебя одну оставил.
Позволь исправиться, мой свет.
К твоим ногам я брошу
Себя и понесу ответ
За непосильность ноши».
Сказал Король, и тут же сон
Рассеялся, как ветер.
На улицу выходит он:
Метелью дышит север.
Волшебник старый у ворот
Дрова для бани колет,
А под ногами тонкий лёд
Стеклом хрустит и стонет.
— Как почивали, государь? –
Спросил Колдун монарха,
Что взялся сам рубить дрова
В знак уважения к старцу.
— Всё хорошо, но знаешь, маг,
Мне сон приснился страшный.
Быть может, это тайный знак?
Иль это всё неважно?
Мне снилось, я стою один,
Передо мной — корова,
Но в ней велением судьбы
Любовь я вижу снова.
Подумал над бедой Колдун.
— Могу помочь я горю.
Сверни на узкую тропу
И возвращайся в горы,
Садись на доброго коня –
Он ждёт тебя за домом, -
Вскочи ногами в стремена
И отправляйся с Богом.
Иди на поле, где в тени
Храпят стада Пастушки,
Тяни поводья и лети
Над морем и над сушей.
Когда быков увидишь ты,
Окинь их чутким взором
И, коли не слабо, найди
Свою любовь на поле.
— Спасибо, старец! — крикнул царь. –
Господь с тобой, волшебник!
Запомни, будет государь
Тебе обязан честью!
Вскочил Король в своё седло
И, подгоняя лошадь,
Помчал, едва ли рассвело,
На городскую площадь.
Проехал город. Гор хребет
С ним позади остался.
На поле летнем маков цвет
На ветерке качался,
И солнце жгучее, как горн,
Ласкало царский профиль:
И тонкий нос, и в прядях смоль,
И холод глаз, и брови,
И ветер свежестью дышал,
И лошадь вороная
Галопом рассекала вал,
Усыпанный цветами.
Вот снова дуб. Кругом — стада.
Ярило спит в зените.
Царь, спешившись, идёт туда,
К своей придворной свите.
Под кроной дерева темно.
Он всем в глаза им смотрит,
Но все коровы на одно.
«Да… Дорогого стоит
Узнать свою средь тьмы чужих,
Но чувства — не случайность,
Коль коронованный жених
Согласен на опасность», -
Так думал царь, пока искал
Любимую Пастушку
И с нею брата Пастуха,
Как вдруг узор веснушек
Привлёк его уставший взор.
Он смотрит и не верит:
Жесток небесный приговор,
Ему добро не внемлет,
Но вот она, его любовь,
Так смотрит равнодушно
На сердце, содранное в кровь,
И ей все чувства чужды.
— Прости меня, — ей шепчет царь. –
Быть может, ты не знаешь,
Но я весь мир готов отдать,
Чтоб ты была, как раньше.
Чтоб ты, как прежде, весела
Была в грозу любую,
Чтоб даже осенью цвела
Назло дождям и бурям,
Чтоб танцевала до поздна
У стен и башен замка,
И наша ро́дная страна
Была б не жизнь, а сказка.
Чтоб был Пастух, и ты была,
Вино текло рекою,
И чтобы ты, любовь моя,
Всегда была со мною.
Быть может, это и не ты,
Но
