с ним турнир не проходить. А вот если что-то натворил Папка…
— Просто сверяю имеющуюся информацию, — продолжает между тем врать Ломакин. — Следующий вопрос. Каким образом в конфликт с домом Огнелисов был втянут посторонний человек?
Посторонний? Не было там никого, кроме… Ну точно, ему Папка нужен! Вопрос только, зачем.
— Антон Викторович, — старательно изображаю удивление. — Ну какие посторонние? Все свои же.
Его челюсти неуловимо, совсем чуть-чуть сжимаются.
— И с каких же это пор… Ладно. Об этом не здесь и не сейчас, — слова звучат как угроза. — Рыжая Мамба — тебе знакомо это имя?
— А что с ней?
— Ты мне расскажи.
Поднимаю глаза к потолку, разглядывая блестящие подвески на люстре.
— Ну, мы встретились. Поболтали. Посидели в баре. И разошлись.
— Это нам и так известно, — хмыкает Ломакин. — О чём вы говорили?
— О том, что она больше не пьёт, — ну а что? Помнится, она об этом тоже упоминала. В числе прочего.
— Даже так, — задумчиво тянет Ломакин, глядя в пространство над моей головой. — И что же в тебе такого интересного?..
— Вообще ничего. Она просто дорогу спрашивала.
Ломакин ставит локти на столешницу и задумчиво смотрит на меня поверх сцепленных кистей рук.
— Ты сейчас надо мной издеваешься? — спрашивает, будто сам собственным словам не верит.
Упс, догадался. Кажется, переборщил я с придурковатостью.
— Да нет, конечно. Я ж на все ваши вопросы отвечаю. Только я вообще не понимаю, зачем это нужно. Я сделал что-то не так?
Какое-то время Ломакин словно раздумывает, стоит ли отвечать на мой вопрос. Затем решается.
— У тебя талант влипать в неприятности, — неохотно выдаёт он. — Ошибка при входе, ошибка на селекции, Бессонная лощина, которая закрылась как раз в тот момент, когда там был именно ты. Вокруг тебя крутятся сомнительные личности, к которым присоединяются даже те, кто вообще с тобой не должен был встретиться. Почему так, а Олег Вахов?
Развожу руками:
— Без понятия. Может, я просто главный герой? Ну, как в сериалах, знаете?
В тёмных глазах Ломакина, кажется, загорается красный огонёк:
— И всё же издеваешься, — сейчас он не спрашивает, а утверждает. — Знаешь, что с тобой может после этого случиться? Ты не соображаешь, насколько ситуация серьёзна?
О, а вот и старые добрые угрозы подъехали. Но мне что-то уже надоело ломать комедию.
— Ну что вы, куда уж мне, — слегка брызгаю ядом в сторону этого чертилы. — У меня ведь ни забот, ни хлопот. Вы же столько обо мне знаете, буквально каждый шаг. А про долг в миллиард вам известно?
Ломакин кивает и чуть хмурится:
— Какое это отношение имеет…
— Ну, даже не знаю. Пораскиньте на досуге. Подсказка номер один: изначально ни в какой Симулякр я не собирался. Вообще. Подсказка номер два: там зарабатывают прорву денег.
Ломакин снова покашливает:
— Ещё скажи, что всё, что с тобой там происходило — сплошная череда случайностей?
— Конечно… нет, — Ломакин слегка приподнимает бровь. — Иногда я прямо из кожи вон лез, чтобы что-то получилось. Иногда — выкладывался на полную. А иногда — даже в лепёшку расшибался.
— Я смотрю, уверенности тебе не занимать. А хочешь, с решением о долге посодействую?
— Нет, спасибо, — и ладони для наглядности скрещиваю. — Я как-нибудь сам.
— По какой же причине? — мой отказ как будто его даже не удивляет.
— За такую услугу мне нечем будет с вами расплатиться. Если только собственной шкурой. А она мне и самому пригодится.
Ломакин неуловимо усмехается:
— Что, и в ТаимКанСтоп стажироваться не пойдёшь?
Качаю головой:
— Мне такое вряд ли будет интересно.
Ещё и с таким дурным начальником. Чур-чур меня. Но вслух я этого, конечно, не сказал. Не потому что был слишком воспитанным, а потому что всё, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Ломакин несколько мгновений смотрит на меня изучающе, потом слегка хлопает по столешнице и встаёт со стула.
— Что ж, Олег Вахов. Отложим пока нашу беседу. Не прощаюсь.
Он действительно не попрощался, а просто взял и вышел из кабинета.
А я остался размышлять о том, насколько же всё происходящее мне не нравится. Не прощается он, ну надо же. И к Папке с чего-то прицепились, надо бы обсудить. Не было заботы…
В кабинет врывается Борис Петрович:
— Ну что там?! О чём вы говорили?
— На стажировку к себе звал, — неохотно признаюсь я. Сказать что-то надо, но не буду же я всех подробностей раскрывать!
У старикана отвисает челюсть.
— Ты, конечно, согласился! — требовательно утверждает он.
Тяжело вздыхаю:
— Зарплата маловата оказалась.
Глаза деда лезут на лоб, и я начинаю бояться, как бы его удар не хватил. Хотя, если прикинуть выгоду от подобного исхода…
— Не волнуйтесь, Борис Петрович, он обещал подумать и вернуться с новым предложением. Встреча прошла плодотворно, в общем.
Старикан качает головой:
— И откуда что взялось? Был-то совсем бестолковый.
Стучу костяшкой указательного пальца по своей черепушке:
— Амнезия иногда идёт на пользу… А теперь, Борис Петрович, не пора ли отобедать? А то мне в Симулякр скоро возвращаться.
***
В Симулякр я откровенно опоздал — беседа с Ломакиным сожрала кучу времени. Мои прекрасные тиммейты ждать меня, конечно, не стали, а умотали в гости к Изгаку. Даже не знаю, чем этот мошенник им так полюбился, но факт остаётся фактом.
Тут же пришло в голову, что Ломакин, вероятно, обо мне тоже так рассуждает, хех.
Но радоваться нечему. Лучше собрать о нём побольше информации. Нахожу контакты Мамбы и отправляю ей сообщение: «Про тебя спрашивали».
Ответ приходит немедленно: «Кто?»
«Некий Ломакин Антон Викторович. Знаешь такого?»
Некоторое время она молчит. Потом спрашивает: «Когда ты сможешь ко мне зайти?»
Ненадолго задумываюсь.
«Перед следующим этапом турнира загляну. Подойдёт?»
«Буду ждать».
Кажется, ей есть, что рассказать. Отлично.
Площадь перед Изгаковской мастерской как обычно встречает суетой. Стоит мне туда выйти, как перед глазами появляется знакомое рекламное окно. Оно перегораживает мне обзор и никак не хочет убираться.
— Загляните в Мастерскую №1 снова, и вы получите скидку в пять процентов от закупочной стоимости любого товара, — речитативом вещает дребезжащий голос. Пока дохожу до знакомых дверей под огромной вывеской, он меня порядком выбешивает.
— Изгак! — ору, стоит открыть дверь.
