Куда делись потрепанные джинсы и фланелевая рубашка, которую он обычно носил, раздражая небрежным видом лорда Персивала? Сейчас на Уолтере был строгий темно-синий костюм и белоснежная сорочка с полосатым галстуком. Он выглядел, как преуспевающий бизнесмен, а костюм великолепно сидел на его мужественной стройной фигуре, которая когда-то произвела на Милдред неизгладимое впечатление. Она невольно подумала, что официальный вид делает Уолтера еще сексуальнее, чем всегда.
– Это то… это то, о чем я хотел сказать вам, милорд, – бубнил Лейтон, встревоженно ожидая реакцию хозяйки на появление незваного гостя. – Мистер… ммм… ваш муж приехал сегодня вечером. Я надеюсь, вы не сердитесь, что я впустил его? Миссис Робинс приготовила комнату для гостей в западном крыле…
У Милдред возникло искушение напомнить старому дворецкому о том, что Уолтер ей давно уже не муж, но по суетливости старого слуги догадалась, что тот ничего не забыл.
– Мистер Ферраби, – поправила его Милдред и, приподняв бровь, обратилась к Уолтеру: – Чем обязана?
– Как поживаешь, Милдред? – не отвечая, поинтересовался тот. – Выглядишь превосходно.
– Благодарю. – Она проигнорировала этот комплимент и ничего не сказала об разительно изменившемся облике мужа. – Ты можешь сказать мне, что ты здесь делаешь? Я не припомню, чтобы посылала тебе приглашение, и боюсь, твое появление не очень уместно… особенно сейчас.
Уолтер опустил голову, словно защищаясь от возможного удара, и при виде этой реакции Милдред охватило невольное чувство вины. Черт побери – подумала он, борясь со своей слабостью, – ему не следовало приезжать сюда. Нас больше ничего не связывает, а если у него проблемы с деньгами, то он выбрал неудачный адрес.
– Если вы позволите, миледи… – Лейтон был вышколенным слугой и умел находить выход из самых затруднительных ситуаций. Мужчина, который когда-то жил в замке Стоунхилл, разделяя вкусы хозяйки и ее постель, несмотря на все жизненные перипетии, оставался для него важной персоной. – Миссис… миссис Робинс приготовила сэндвичи, – добавил он, указывая на столовую. – Она заварила чай, но… ммм… насколько я помню, мистер Ферраби предпочитает кофе. Приготовить его?
– Не стоит, – коротко бросила Милдред, сознавая, что ведет себя непозволительно грубо, но не в состоянии справиться с собой.
О Господи, думала она, ведь я же пригласила Элджернона и его родителей завтра на ланч.
Воображение тут же услужливо нарисовало Милдред, как она представляет им своего бывшего мужа, и она похолодела.
– Тогда, если это все, миледи…
– Да, конечно. – Милдред приложила все усилия, чтобы нормализовать обстановку и, избегая смотреть на Уолтера, сдержанно улыбнулась слуге. – Вы свободны на сегодня, – мягко сказала он. – И, пожалуйста, передайте миссис Робинс, что завтра я жду на ланч четверых гостей.
Лейтон смущенно покосился на Уолтера.
– Вы сказали «четверых», миледи?
– Исключая мистера Ферраби, – спокойно уточнила молодая женщина. – Спокойной ночи, Лейтон. Надеюсь, вы заперли двери?
Дворецкий кивнул, что-то невнятно пробормотал на прощание и, неуклюже потоптавшись на пороге обитой кожей двери, которая вела на кухню и в комнаты слуг, медленно поплелся к себе.
Милдред уже едва сдерживалась, и, как только тяжелая дверь захлопнулась за стариком, наконец, позволила себе излить все накопившееся раздражение.
– Черт возьми, зачем ты приехал? – воскликнула она. – Стоунхилл не отель, и ты не имеешь права появляться здесь, когда тебе вздумается! Пообещай, что завтра ты уедешь, Уолтер. У нас с тобой все в прошлом.
– Я знаю. – Уолтер нервно потер руки и посмотрел на уютную комнату за его спиной, где горел камин. – Мы не могли бы присесть?
Милдред оглянулась через плечо. Она вспомнила слова дворецкого о том, что экономка приготовила чай и сэндвичи, и увидела, что поднос действительно стоит на резном столике перед камином между двумя мягкими диванчиками. По-видимому, все это принесли сюда, пока Уолтер был… А где же он был? Ему показывали его комнату? Он устраивался там?
Ее губы дрогнули. Этот человек не имел права появляться в ее доме, да и вообще в любом связанном с ней месте.
Но какое-то неуловимое чувство, какой-то скрытый проблеск человеколюбия удерживал Милдред от того, чтобы указать бывшему мужу на дверь. В конце концов, он проведет здесь всего одну ночь, подумала она, а утром его уже не будет. Нужно только дать ему понять, что она не стремится возобновлять их отношения.
Молодая женщина отступила в сторону, позволяя гостю пройти в маленькую гостиную, и тот вздохнул с явным облегчением. Милдред удивило поведение Уолтера. Если внешне он изменился к лучшему, то его эмоциональное состояние явно было ужасным. Она прекрасно знала, что у этого мужчины железные нервы, и он умеет в любой ситуации контролировать себя, но сейчас, глядя на него, поняла – что-то случилось.
Она поколебалась, прежде чем последовать за Уолтером. Было очевидно, что разговор между ними неизбежен, но все ее естество протестовало против этого вынужденного общения. Но если оставить выяснение отношений до утра, то кто знает, как скоро ей удастся избавиться от него? Делмары приедут в Стоунхилл к одиннадцати, и у них с Уолтером, скорее всего, просто не останется времени поговорить начистоту.
И она неохотно проследовала в гостиную вслед за бывшим мужем, умышленно оставив дверь открытой.
Мне нечего скрывать, подумала Милдред, а что касается Уолтера, то это его проблемы.
Мужчина опустился на диван поближе к камину и с наслаждением стал пить чай. У Милдред создалось впечатление, что он весь день ничего не ел.
Как совместить его безупречный костюм, который свидетельствовал о том, что этот человек неплохо зарабатывает, и тот факт, что он не перехватил ничего по пути в Стоунхилл? – задумалась она.
Маленькая гостиная быстро нагревалась. Уолтер расстегнул воротничок рубашки и на пару дюймов ослабил узел галстука. Он мог бы снять пиджак, подумала Милдред, но не предложила мужу сделать это. Она не расположена была слушать его всю ночь, а потому, скрестив руки на груди, остановилась посреди гостиной, всем своим видом показывая, что ждет объяснений.
– Ты не хочешь присесть? – спросил Уолтер, поднимая глаза и потирая ладони.
Напряженная поза, подрагивающая чашка в руках, – все это говорило о его волнении, и Милдред, приказав себе не поддаваться жалости, все же подошла к дивану и села, закинув ногу на ногу.
– Хорошо, – сказала она холодно. – Я села. Так что же означает твой неожиданный визит? Предупреждаю тебя, Уолтер, я не собираюсь играть с тобой ни в какие игры. Если ты хочешь что-то сказать, то, ради Бога, начинай скорее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
