Неуёмная настойчивость Троцкого в продвижении своего предложения вынудила Сталина по должности, как генерального секретаря, вторично заняться вопросами экономики. 6 января 1923 года, всего через пять дней после составления записки о проблемах налогового обложения крестьян, он направил членам ЦК записку, в которой с необходимыми обоснованиями отверг намерения Наркомвоенмора. Настаивал на ином. На превращении СТО «из междуведомственной согласительной комиссии в надведомственную руководящую комиссию». Иными словами, не ставя под сомнение административную реформу, видел органом, ответственным за народное хозяйство, не Госплан, а СТО. Заодно высказал мнение заменить П.А. Богданова на посту главы ВСНХ другим человеком, Г.Л. Пятаковым, упразднить финансовый комитет, а сам ВСНХ передать «под специальное попечение Троцкого»{24}.
Так начался обмен мнениями двух членов ПБ, затянувшийся на весь январь. Обмен письмами, адресуемыми то в ПБ, то в ЦК, отстаивавшими взаимоисключающие предложения. Письмами, в которых стали возникать и личные мотивы, ссылки на причины отказа Троцкого 14 сентября 1922 года принять должность заместителя председателя СНК, на мнение Ленина, которое тот высказывал во время конфиденциальных бесед. Троцкий продолжал настаивать на своём: «При правильно действующем Госплане вверх будут восходить только крупные принципиальные вопросы, требующие законодательного или принципиально нового решения»{25}.
Пока продолжались бесплодные словесные баталии вокруг чисто административного, по сути — бюрократического вопроса, о тяжёлом положении пролетариата никто не задумывался. Ни его партия — РКП, ни профсоюзы в лице Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов (ВЦСПС). Пожалуй, только годичной давности жалоба «Рабочей оппозиции», направленная в ИККИ, о которой напомнило появление анонимной, что делало её более опасной, оппозиционной «Рабочей правды» с её обращением к XII партсъезду, распространение в начале 1923 года «Манифеста» некоей «Рабочей группы РКП(б)» да никак не стихавшие забастовки вынудили руководство страны попытаться до некоторой степени скорректировать свою политику в области экономики. А произошло это в преддверии XII съезда. Скорее всего, из-за опасения, что произошедшее дважды может повториться и неизвестно куда привести.
25 января 1923 года «Правда» опубликовала предсъездовскую дискуссионную статью Преображенского «Пора». Бывшего члена ЦК, члена Оргбюро ЦК (ОБ), секретаря ЦК. Ставшего «всего лишь» председателем финансового комитета ЦК РКП и СНК РСФСР, членом коллегии Наркомфина. В силу таких должностей вынужденного глубоко вникать в проблемы экономики. Осознавать, что в народном хозяйстве страны всё далеко не так благополучно, как хотелось бы. Что НЭП всё ещё не вывел страну из разрухи и не принёс того благосостояния, которое от него все ждали.
Преображенский писал:
«Мне кажется, что на предстоящем партийном съезде нам пора бы подвергнуть объективному научно-марксистскому анализу всю совокупность фактов и отношений, выявившихся за два года так называемой новой экономической политики, и установить основные тенденции в пути перехода от капитализма к социализму в России. Кстати, пора ликвидировать и самый термин «новая экономическая политика», поскольку он является уже старым по сравнению с тем действительно новым, что создается и оформляется в нашей крестьянской стране при диктатуре пролетариата…
Нам уже теперь необходимо сформулировать нечто вроде платформы или принципиальной резолюции по основным вопросам экономической политики, Эта резолюция, проверенная год на практике до 13-го съезда, могла бы быть очень важным исходным пунктом для пересмотра программы (партии. — Ю.Ж.) и, кроме того, имела бы большое практическое значение. В настоящее время по всей линии нашей работы мы идем часто ощупью. По ряду вопросов у нас нет принципиальных решений, достаточно продуманных и взвешенных на основе опыта всей партии и увязанных в общую систему, в общий план. Достаточно указать на вопросы протекционизма в нашей аграрной политике, торговой политике, об организации промышленности и т.д.
Если мы до сих пор по осторожности избегали таких общепринципиальных резолюций пока ситуация была еще довольно неясной, то теперь основные контуры перехода от НЭПа к социализму выясняются всё более и более.
Пора поэтому обобщать то, что уже можно обобщать без риска впасть в грубые ошибки».
С таким обобщением на съезде и предстояло выступить Троцкому, которому ПБ поручило сделать доклад о промышленности.
Глава вторая
Январь 1923 года принёс ещё одну проблему, которую пришлось решать членам ПБ, да и не только им.
Как ни покажется странным, но результаты Первого Всесоюзного съезда Советов, провозгласившего 30 декабря 1922 года создание Союза советских социалистических республик, удовлетворили далеко не всех лидеров страны. Остались недовольными прежде всего те, кто противостоял друг другу в длительной дискуссии о том, каким же быть новому государству. Федерацией или конфедерацией.
Полностью неудовлетворённым должен был быть Сталин. Отстаивавший весь минувший год отнюдь не собственный личный взгляд. Неуклонно следовавший партийной программе. Подготовленной комиссией, включавшей В.И. Ленина, Л.Д. Троцкого, Н.И. Бухарина, В.М. Смирнова, Г.Я. Сокольникова, И.В. Сталина, Г.Е. Зиновьева. Принятой в марте 1919 года Восьмым съездом РКП (и действовавшей по ноябрь 1961 года!).
Пункт 9.3 программы, следовать которой неукоснительно было обязанностью каждого коммуниста, гласил: «Как одну из переходных форм на пути к полному единству, партия выставляет федеративное объединение государств, образованных по советскому типу»{26}.
Жёсткому прагматику Сталину пришлось отказаться от прежней, времён революции, приверженности идее унитаризма. Отстаивать компромиссное положение партийной программы лишь потому, что к тому его вынудили непреоборимые обстоятельства. Он честно признал: «За четыре года гражданской войны… мы успели воспитать среди коммунистов, помимо своей воли, настоящих и последовательных социал-независимцев, требующих настоящей независимости во всех смыслах… Мы переживаем такую полосу развития, когда… молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказываются понимать как игру.., требуя от нас проведения в жизнь буквы конституций независимых республик»{27}.
Столь объективная оценка реального положения и заставила его в разгар дискуссии о формах воссоединения страны, в начале августа 1922 года, подготовить проект постановления ЦК «О взаимоотношениях РСФСР с независимыми республиками». Проект автономизации, которой он попытался примирить как сторонников быстрейшего и полного объединения советских национальных образований, так и рьяных защитников советской независимости.
Проект Сталина предлагал:
«1. Признать целесообразным формальное вступление независимых советских республик Украины, Белоруссии, Азербайджана, Грузии и Армении в состав РСФСР… 2. Признать целесообразным формальное распространение компетенции ВЦИКа, СНК и СТО РСФСР на соответствующие центральные учреждения перечисленных в пункте 1-м республик». А далее посчитал необходимым разделить все наркоматы натри группы. Иностранных дел, внешней торговли, путей сообщения, финансов, почт и телеграфов, имевшихся во всех независимых республиках, слить с российскими. Продовольствия, труда, ВСНХ — сохранить повсюду, но подчинив директивам соответствующих наркоматов РСФСР. Юстиции, просвещения, внутренних дел, земледелия, рабоче-крестьянской инспекции, здравоохранения, социального обеспечения сохранить в полном ведении республик{28}.
Данный проект, практически подготовленный всем развитием отношений, складывавшихся на протяжении более трёх лет, сразу же одобрило руководство компартий Украины, Белоруссии, Азербайджана и Армении. Только в Грузии его отклонили. Посчитали необходимым отстаивать свою независимость. Вернее, сохранение собственных, неподконтрольных Москве, наркоматов иностранных дел, внешней торговли, право заключать концессионные договоры, национальной Красной армии.
Открытое «непослушание» Тифлиса оказалось заразительным. Тут же нашло последователей. На Украине Х.Г. Раковского — председателя СНК и наркома иностранных дел УСССР. Болгарина по национальности, бывшего подданного Румынии, большую часть жизни проведшего в Западной Европе. Случайно оказавшегося в России весной 1917 года. На Первом конгрессе Коминтерна в 1919 году ещё представлявшего Балканскую революционную содиал-демократическую федерацию. А еще М.В. Фрунзе — сына обрусевшего молдованина и русской крестьянки, выросшего и получившего образование в Туркестане. Там же проведшего почти всю гражданскую войну. В конце 1920 года назначенного командующим войсками Украины и Крыма, в начале 1922 года ставшего наркомом по военным и морским делам Украины.
