– На открытие выставки, – кратко ответил Тео. Алексис вздохнула. Она несколько раз ходила на выставки с родителями. Картины были непонятными, а посетители – поверхностными и разряженными донельзя.
– Долго оставаться не придется, – добавил Тео. – Ровно столько, сколько нужно, чтобы произвести впечатление. Хотя…
– Хотя что? – напряглась Алексис. В серо-синих сумерках лицо Тео было словно высечено прямыми линиями. По ее телу разлился жар, дыхание пресеклось на мгновение.
– Может, мы и останемся подольше. Жаль тратить такое платье на сорокаминутный визит.
Ну наконец комплимент, хотя и непрямой – ее платью, а не ей самой. И Тео смотрел на нее из-под полуопущенных век, явно не стесняясь рассматривать. Расслабленный бархатный голос мужчины действовал на нее как наркотик. Но Алексис одернула себя, напоминая, что это лишь сделка, и они… деловые партнеры.
Тем более что Тео наверняка имел в виду то, какое впечатление произведет платье на репортеров и фотографов. Оно действительно было достойно газетных заголовков и детальных снимков, так что стоило посвятить побольше времени его демонстрации. То, на какой женщине оно было надето, не имело значения.
– Мне никогда не нравились такие выходы, – призналась она, чтобы сменить тему. – Когда я уехала из Италии, то так радовалась, что больше не нужно ходить на все эти открытия, показы, премьеры… Родители не то чтобы меня заставляли, но им явно нравилось меня демонстрировать… – Она прикусила губу. – Я тараторю, да? Я…
– Нервничаешь?
– А ты нет?
Тео пожал плечами. Ему нравилось, как волосы Алексис падают ей на плечи. Они были не идеально выпрямленными, как носили все женщины в его кругах, а выглядели так, словно она только что встала с постели и лишь пригладила их пальцами. На ней было роскошное платье, боевая раскраска на лице, но она умудрялась не выглядеть в этом искусственно.
– Не вижу причин для нервов. – Он ухмыльнулся, и Алексис поразилась тому, как ухмылка может быть настолько привлекательной. Он действительно был совершенно спокоен. – Кстати, вот мы и приехали.
Лимузин замедлял движение перед внушительным белым зданием с величественными каменными колоннами. Низкие ступени вели к распахнутым двойным дверям, где швейцары проверяли приглашения.
– Ты так и не сказала, есть ли у тебя бойфренд, – сказал Тео, застав ее врасплох. Алексис даже раскрыла рот.
– Не твое дело! – огрызнулась она.
– Конечно мое, – парировал Тео самоуверенно. На самом деле, может, и нет… но ему внезапно стало крайне интересно. – Репортеры сделают все возможное, чтобы раскопать подробности для несуществующего загадочного романа. Ты не представляешь, на что они способны. Если в ходе раскопок найдется какой-нибудь публичный адвокат с разбитым сердцем, который рыдает от того, что его девушка выходит замуж за другого… мне нужно быть готовым. Приготовить объяснение заранее.
– Хочешь сказать, что у тебя самого нет ни одной женщины, спрятанной в шкафу, и ты чист как первый снег?
– Моя личная жизнь – открытая книга.
Фотовспышки слепили толпу, собравшуюся у входа. Еще когда автомобиль начал тормозить перед ковровой дорожкой, Алексис начала различать узнаваемые лица. Пара известных политиков, знаменитости под руку с другими знаменитостями, бизнесмены в костюмах в сопровождении обвешанных бриллиантами жен… Именно такой публики она старалась избегать.
– Так есть у тебя бойфренд или нет? – промурлыкал Тео, склонившись к ней ближе.
– Нет! – рявкнула Алексис сердито.
У него на лице появилось такое самодовольное выражение, что Алексис захотелось его ударить. Вместо этого она стиснула зубы и ответила ему яростным взглядом.
– Это хорошо, что нет. Чем меньше осложнений, тем лучше. А теперь представь… наши отношения в самом расцвете, мы совершенно счастливы, разгар медового месяца. Никаких поводов для споров на заднем сиденье лимузина. То, что я не закручиваю зубную пасту и не опускаю сиденье унитаза, тебя еще не раздражает… Улыбнись, и вперед.
Они с Тео вышли из машины, и как будто каждая камера и каждый репортер повернулись к ним. Вспышки ослепили Алексис; рука Тео, поддерживающая ее за талию, показалась единственной опорой в бурных водах известности. Она прислонилась к нему; вопреки презрению к этому мужчине, его поддержка странным образом успокаивала.
– Ты великолепно выглядишь, – прошептал Тео ей на ухо. Алексис подняла на него взгляд, слыша возбужденные голоса и щелчки камер, запечатлевающих их интимный разговор.
– Не нервничай. Я с тобой. – Он негромко засмеялся. – Помни, что я тебе говорил, – не выпускай коготки на публике… – Его голос звучал тихо, чтобы никто, кроме Алексис, не услышал. – Мы влюблены… у нас медовый месяц… ты не можешь на меня надышаться…
Потом Алексис не могла понять, как пережила следующие полтора часа. Она выпила два бокала шампанского и съела канапе. Со всех сторон ее осыпали вопросами, в том числе знакомые и друзья родителей, которые хотели узнать, что происходит. Сплетни расходились как лесной пожар; они с Тео не могли бы заявить о своем романе громче.
Тео не отходил от нее ни на шаг. И все время обнимал или прикасался. Алексис не могла этого не замечать.
– Хватит на сегодня? – Тео смотрел на нее сверху вниз. У Алексис перехватило дыхание от его завораживающих глаз. В них запрыгали искры, и Тео наклонился, накрыл ее губы своими, дразняще щекоча их кончиком языка.
Она в жизни не испытывала ничего подобного. Словно у нее внутри вспыхнули сотни фейерверков. В голове не осталось ни одной мысли. И даже комната как будто опустела, она не слышала ни звука, не замечала гостей и официантов. Они с Тео остались наедине, и в ответ на прикосновение его языка она затрепетала всем телом.
Вспыхнула камера, запечатлевая этот момент. Алексис тут же поняла, что Тео на это и рассчитывал. Выбор времени, позы, властность его объятий, проявленное внимание – все это было частью игры.
Они вышли из все еще полного людей выставочного зала в просторное фойе, и гул голосов заметно стих.
– Ты молодец. – Тео отпустил Алексис, и когда она перестала чувствовать его руку на своей талии, то словно вернулась в реальность.
– У меня не было выбора, – напряженно сказала Алексис, направляясь на улицу. Шофер уже ждал их, открыв пассажирскую дверцу; к счастью, вокруг не было камер, которые могли бы зафиксировать внезапную прохладу между «влюбленными». То, как Алексис вибрировала от гнева. На себя за то, что поддалась очарованию поцелуя, комплиментов, прикосновений… иллюзии идеального любящего поклонника.
– Как и у меня, – сухо сказал Тео. Он был поражен тем, как жарко его тело отозвалось на поцелуй. Поцелуй был запланирован, и завтра все увидят его в газетах. Но Тео всегда гордился самоконтролем, однако не смог сдержать удивительную вспышку либидо от близости Алексис.
В лимузине он снова поднял стенку между пассажирами и шофером, чтобы все сказанное оставалось между ними.
– Через несколько дней мы объявим о помолвке, – буднично сообщил он. – Так что следующее появление на публике состоится в ювелирном магазине.
Все признаки любовного внимания исчезли, и Алексис словно окатило холодной водой. Тео умел носить на публике маску, но наедине снимал ее и становился другим человеком. Ей придется это запомнить. Хотя у нее неожиданно бурлили чувства, Тео не испытывал ничего подобного. Он был просто лишен эмоций, поэтому ему так легко давался этот фарс.
– Когда планируется это событие? – спросила она.
– Когда я скажу. Тебе придется отменить все остальные планы.
– И конечно, меня ждет идиотский прием по поводу помолвки?
– Я предпочитаю называть его «роскошным».
Алексис мрачно представила экстравагантное мероприятие. Множество важных гостей, среди которых ее друзья по работе будут чужаками.
– Не могу представить, что мой отец сможет развлекаться бок о бок с твоим.
– Ты удивишься, но несмотря на вражду, они все это время вращались в одних и тех же кругах. Сама знаешь, какие они тесные.
– Не знаю, я большую часть времени жила за рубежом и даже когда была в Италии, то не ходила на приемы. – Алексис снедало любопытство. – Ты видел их вместе?
– Пару раз. Они явно не рады друг другу, но все равно поддерживают разговор; как старые супруги, которые все время ругаются, но не могут оставить друг друга в покое. Даже когда на вечеринке пятьсот человек, они все равно оказываются рядом. Именно поэтому мой отец обратился к Карло, прежде чем пойти в банк, несмотря на все конфликты.
– Ты знаешь, с чего все началось?
– Не больше, чем ты.
Лимузин остановился перед ее домом, но Алексис задержалась в машине.
– Пришли мне сообщение о том, когда примерно состоится наш визит к ювелиру, – вежливо сказала она.
Тео попытался перестать думать о том, как она повернулась к нему всем телом и наклонилась, словно нарочно демонстрируя соблазнительные мягкие полушария грудей.
