Анри пробовал улыбнуться, но ничего из этого не получилось.
— Не улыбка, а оскал, — пробормотал виконт и прикоснувшись пальцами к уголкам губ, немного приподнял их вверх. — Вот так, запомни это, тебе пригодится обольстительная улыбка, противостоять которой не сможет ни одна женщина.
— Жак! — позвал Анри.
Никто не ответил.
— Ах да, я же отпустил его. Ничего, завтра отыщется.
Хоть небо уже налилось розовым светом, Анри лег с постель.
— Пара часов освежающего сна, и я вновь готов к бою. Вот только вино немного кружит голову, но и это пройдет.«Женщины и вино — вот два главных порока», — вспомнились виконту где-то услышанные слова. — Какой только святоша их
Придумал?! Для того, чтобы потом укорять настоящих мужчин? Хотя нет, — приостановился Анри, — женщин не придумывал никто, кроме бога, а вот вино — чисто человеческое изобретение. Но одно прекрасно дополняет другое. Ведь после кружки прекрасного вина перестаешь замечать морщины на лицах женщин, да и сам молодеешь. Мир кажется тогда прекраснее. Только одно плохо — наутро всегда болит голова. Но так происходит с каждым удовольствием, за него следует платить. И хочется одного — чтобы эта плата была как можно меньше и не так обременительна «.
Анри показалось, кровать исчезает под ним и тело зависает в воздухе. Но он решил, что открывать глаза из-за такой мелочи не стоит, и медленно погрузился в сон.
Он знал, если настроит себя, то не проспит. Два часа, не больше, определил для отдыха Анри и проснулся к точно назначенному времени.
Первым желанием было позвать Жака, но он вспомнил, что тот еще не возвращался и одеваться пришлось самому.
Недолгие сборы, нарядный камзол, деньги — и вот виконт Лабрюйер уже сидел в седле. Никогда еще в жизни он не чувствовал себя настолько бодрым и решительным. Он и тени сомнения не допускал в свою душу.
» Главное, не останавливаться и действовать наверняка, — решил он. — Чем сумасброднее и неожиданнее предложение, тем скорее соглашаются на него женщины «.
Но не успел виконт еще дернуть поводья своего коня, как к нему приблизились двое молодых людей в форме гвардейской школы — в темно-синих, почти черных плащах, украшенных серебряными крестами.
— Виконт Лабрюйер? — спросил тот из них, который казался старшим.
— Да, господа.
— Барон Ришардье, маркиз Обиньяк, — представились молодые люди. Виконт кивнул.
— Очень приятно, чем обязан?
— Мы друзья шевалье Шенье, он просил нас… Но тут же виконт нетерпеливо дернул поводья и уже на ходу крикнул:
— Простите меня, но я очень спешу!
— Вы не хотите принять вызов? — прокричал ему вслед барон Ришардье.
— Нет, подождите меня здесь, мне в самом деле некогда, — и Анри ускакал.
Молодые люди переглянулись. Никто из них не подозревал Анри в трусости, но поведение виконта было настолько странным, что почти не поддавалось объяснению.
Анри же спешил на рынок. В эти утренние часы торговцы уже спешили занять свои места, но покупателей собралось еще немного. Это позволило виконту даже не слезая с коня подъехать к торговцу одеждой.
Множество камзолов, всевозможные платья, развешенные на жердях, раскачивались на ветру. Торговец успел расправить лишь половину своего товара и сбрызгивал водой легкие рубашки, чтобы разгладить морщины.
— Эй, любезный! — крикнул ему Анри.
— Что прикажете?
Торговец уже на взгляд определял, какая одежда подойдет виконту, но тот остановил его.
— Подыщи-ка мне платье на мальчишку, примерно вот такого роста, — и Анри, склонившись с коня, показал рукой примерный рост Колетты. — Но только учти, у него очень широкие бедра.
— Нарядный костюм, — спросил торговец, — или же повседневный?
— Лучше всего подыщи дорожный, — и Анри в нетерпении сам принялся подбирать наброшенные на жерди одежды.
Вскоре он остановил свой выбор на штанах, украшенных серебряными пуговицами, и на кожаной охотничьей куртке. В довершение виконт прихватил небольшую шляпу с пером и даже не торгуясь, заплатил два луидора.
Одежда была не новая, но смотрелась вполне прилично.
— Месье, позвольте, я упакую.
— Не стоит, она мне скоро понадобится, — сказал Анри, зажал свою покупку под мышкой и поскакал к дому баронессы Дюамель.
Знакомые улицы, знакомые повороты, привычные с детства городские пейзажи. А вот и он, дом за кирпичной оградой, кованые ворота настежь.
» Скорее всего, хозяева еще спят»— подумал Анри и проехал по улице немного дальше.
Он привязал своего коня к медному кольцу, вросшему в старую кирпичную стену. Уже у самого крыльца дома баронессы, его остановил дворецкий.
— Простите, месье, я сейчас доложу о вас. Но баронесса еще спит.
Анри пожал плечами.
— Я должен передать мадемуазель Дюамель письмо.
— Я с удовольствием сделаю это сам, — возразил ему дворецкий.
— Не стоит.
Пара монет исчезла в руке дворецкого, прежде чем он успел понять, что происходит. А Анри уже бежал по мраморным ступеням дворца на второй этаж туда, где располагалась спальня Колетты.
Остановившись перед дверью, он перевел дыхание и легонько постучал.
Тут же послышался встревоженный голос девушки:
— Кто там?
Анри приблизил губы к самой двери и прошептал:
— Это виконт Лабрюйер, открой скорее! Послышались торопливые шаги и звуки отбрасываемой задвижки.
— Это в самом деле вы! — изумилась Колетта, пропуская виконта в спальню.
— Быстрее и не задавай вопросов!
— Что? Что случилось, виконт? Я так боюсь, сюда может прийти мать…
— Быстрее переодевайся! — Анри бросал ей одну за другой части одежды, девушка машинально ловила их.
— Что это? Зачем?
— Одевайся и ни о чем не спрашивай.
— Но ведь это же мужское!
— Мы сейчас же с тобой уезжаем. Ведь ты же не хочешь, чтобы состоялась свадьба с шевалье де Мориво? На глаза Колетты навернулись слезы.
— Я не могу так, виконт. Вас прислал Александр?
— Нет, я сам. Ты же хочешь выйти за меня замуж? От удивления у Колетты одежда выпала из рук.
— Что?
— Я предлагаю тебе стать моей женой, но поговорим позже. Одевайся скорее и убегаем!
— Виконт, я никуда не поеду, — твердо сказала Колетта.
Анри схватил ее за плечи.
— Ты должна ехать, потом придется жалеть!
— Я не поеду, — Колетта расплакалась. Анри попытался силой одеть ее, благо на Колетте была всего лишь одна ночная сорочка. Колетта вдруг начала отбиваться.
— Ну хватит, скорее! — уже не думая об осторожности, кричал Анри. — Или ты сейчас же оденешься и мы уедем, или же тогда все пропало.
— Я никуда не поеду, — руки Колетты бессильно опустились, и она разрыдалась.
