– Нет, мою полноту он заметил, но решил, что я, наверное, просто кончаю расти. По-моему, «ш до сих пор считает меня ребенком.
– Не очень-то считает, иначе бы ты не понесла.
– А еще, мне кажется. Иен преувеличивает разницу в нашем возрасте. – Она встала. – Ну ладно, пора заняться этим беспорядком.
– Я тебе помогу.
– Не надо, я же сама все разбросала от злости.
– Когда в следующий раз я устрою разгром, ты поможешь мне.
– Так будет справедливо, – засмеялась Айлен. – Наверное, мне стало бы легче, если бы я знала, что Иен не забывает меня с такой же легкостью, с какой уезжает из Карэдленда, что он думает о нашем браке, о нас, о том, чего у нас нет и что мы могли бы иметь.
– Он об этом думает, я уверена.
Айлен только слабо улыбнулась в ответ и принялась наводить порядок в разоренной ею комнате. Ей хотелось поверить словам подруги, но она не могла. Когда мужчина так безоговорочно отвергает женщину, значит, он без труда научился изгонять ее из своих мыслей, как изгоняет ее из своих объятий.
Дав своему коню угощение, Айлен повернулась к старшему конюху Уоллесу, который занимался новорожденным жеребенком. Она часто смотрела, как тот ухаживает за животными, и дивилась его познаниям. В последнее время Айлен ловила себя на том, что все чаще думает об этом. Ей даже пришла о голову неслыханная мысль, от которой она никак не могла избавиться, и после долгих колебаний решила попробовать. Ведь попытка не пытка, а в выигрыше могла оказаться как она сама, так и Иен. Когда она направилась к конюху, Уоллес вдруг подал ей руку и осторожно усадил на скамью.
– В вашем положении не следует много ходить вокруг животных, миледи. Если вы хотите на них посмотреть, то лучше посидеть тут.
– В моем положении? – спокойно переспросила Айлен.
– У вас же будет ребенок. Разве вы не знали? – сказал конюх и снова повернулся к жеребенку.
– Знала, но удивилась, что об этом знаешь ты. Я ведь говорила только Сторм и Мег.
– А... Мне достаточно часто доводится видеть в таком положении кобыл и других животных, я сам все понял. – Он вдруг покраснел и испуганно посмотрел на нее: – Миледи, я не хотел...
– Оставь, Уоллес. Если человек настолько любит животных, то не обидно, когда он сравнивает тебя с ними. А сравнение вот с этой гнедой кобылкой Сторм я бы приняла даже за лесть, потому что лошадь необыкновенно хороша. – Айлен улыбнулась ему, и конюх ответил робкой улыбкой. – Наверное, ты догадался, о чем я хотела бы с тобой поговорить.
– Миледи, я не знаю, как рождаются дети.
– Разве это не похоже на рождение жеребят и телят? Уоллес посмотрел на нес, смущенно потупился.
– По-моему, похоже. Миледи боится?
– Думаю, каждая женщина боится. Уоллес, я буду с тобой откровенна.
– Вы можете мне доверять, миледи.
– Уверена. Ты знаешь о страхах сэра Иена?
– Да, миледи. Это ни для кого не секрет, хотя милорд, наверное, не догадывается.
– Возможно.
– Вы поэтому не говорите ему о ребенке?
– Да, поэтому. А еще потому... – Айлен почувствовала, что краснеет, однако глубоко вздохнула и смело добавила: – Когда мы поженились, сэр Иен... захотел, чтобы у меня не было детей.
– О!
– Но я не послушалась, сочтя, что ложь будет меньшим грехом. А еще я решила доказать ему, что не все женщины обречены на страдания, как его покойная жена.
Страх, который живет в сэре Иене, надо победить. Если дать ему укорениться, это принесет горе нам обоим. Я хочу иметь детей и уверена, что он тоже.
– Да, миледи. Всем известно, как милорд любит детей своего брата.
– Скоро мне придется все сказать. Супруг не замечает моей беременности лишь потому, что считает ее невозможной – И пусть он подольше не узнает о ней. А сейчас мне хотелось бы найти способ сделать роды как можно более легкими.
– Миледи не думает, что я знаю, как это сделать?
– Думаю. Ну же, Уоллес, сообрази, ведь животные рожают гораздо легче, чем мы.
– Но они... – конюх покраснел и уставился на свои руки, – намного больше.
– О да. – Айлен тоже покраснела, но не отступилась. – Конечно, различия есть, но они не так велики, чтобы сделать твои знания бесполезными. Сейчас для животных не то время года, но я уверена, ты можешь рассказать мне, как это происходит. – Она улыбнулась. – Давай научимся не краснеть.
– Я – человек грубый, миледи, и боюсь, не умею складно говорить.
– Не тревожься об этом. У меня почти дюжина братьев, поэтому вряд ли тебе удастся сказать такое, что меня по-настоящему поразит. Мне нужны твои знания, Уоллес. Я должна победить собственный страх, чтобы не показать его мужу, должна узнать как можно больше, чтобы рожать спокойно, как это делают животные. Мои крики лишь навредят сэру Иену, и, чтобы такого не случилось, я намерена воспользоваться твоими знаниями. Ты мне поможешь?
– Да, миледи. Я только надеюсь, что смогу помочь вам так, как вам того хотелось бы.
– Я тоже надеюсь, Уоллес. Начнем?
Тот молча кивнул, и Айлен улыбнулась. Теперь оставалось молить Господа, чтобы он помог ей убедить других, ибо это наверняка будет совсем не просто.
– Ты опять идешь в конюшню? – ужаснулась Мег. Айлен со вздохом кивнула. Хотя Уоллес избавился от первоначальной стеснительности и рассказал ей много интересного, она все же сомневалась, пригодятся ли ей эти знания.
– Да, я буду туда ходить, пока меня не остановят морозы или мой огромный живот. – Айлен решительно направилась к двери.
– Но там грязно!
– Там гораздо чище, чем в некоторых замках, где мне приходилось бывать. Уоллес прекрасно заботится о животных.
– Уоллес не тот человек, с которым тебе следует водить дружбу.
– Почему? Он добрый и хорошо работает.
– Что-то раньше ты не выказывала такой любви к животным. Говорю тебе: нехорошо проводить в конюшнях столько времени!
– А я говорю, что и дальше буду проводить там много времени.
– Но зачем?
– Вряд ли ты поймешь. Это связано с моими родами.
– Уоллес не понимает в детях, он понимает только в животных.
– Которые не так уж сильно от нас отличаются. – Айлен поморщилась, когда Мег возмущенно ахнула. – Я знала, что ты не поймешь, однако не старайся меня переубедить. Я должна побольше узнать о том, как проходят роды, чтобы не терзать Иена своими муками.
– По-моему, в этом замке слишком много секретов, Айлен и правда казалось, что она запуталась в паутине лжи. Ей все еще не давало покоя то, что она обманула Иена. А еще ей трудно было скрывать свою беременность, которая была для нее источником радости и гордости. Однако она не могла поделиться своими чувствами с окружающими, пока Иен не узнал правды.
– Прости, – тихо пробормотала Мег, – я сказала не подумав.
