Злодей отбил лезвие тыльной стороной перчатки. Смех вырвался из его груди, и он даже не потрудился нанести мне ответный удар. В тот день, когда Махишасура загнал в угол Добрую ведьму, Пипа и меня внутри Лалита Махала, сорвав наш побег, он сказал нам, что ему было весело наблюдать, как мы снуем по его крепости, как мыши в ловушке, поэтому я не удивилась, что он не спешил закончить нашу битву. Ему было гораздо веселее наблюдать мое унижение.
Он позволял мне наносить удары снова и снова – бесполезные, жалкие удары мечом, который я едва могла оторвать от земли. В конце концов, я не была прирожденным воином. Точнее, я была абсолютно ужасным воином.
– Это вечерняя программа развлечений? – Махишасура издевался надо мной, пока орда асуров выла от смеха. – Ты даже не умеешь правильно держать меч! И ты думаешь, что сможешь меня победить?
Я хотела сказать ему, что да, я действительно думала, что смогу победить, и я действительно собиралась победить, но слова застряли у меня в горле. Что, если это не сработает? Что, если я совершила большую ошибку? Неужели уже слишком поздно отступать? Если я стану придерживаться своего плана и потерплю неудачу, для всех все будет кончено.
– Прекрати, – произнес голос в моей голове. Он был очень похож на голос Ашвини. – Ты опять одержима. И это нормально, но ты должна понять, на что способна.
Я могу это сделать. Ужасные мысли находись в моей голове, а не здесь, снаружи. Может быть, они навсегда останутся там, но теперь я видела их такими, какими они были на самом деле.
«Я могу победить, – мысленно сказала я. – Я собираюсь победить. И я собираюсь сделать это по-своему».
Краем глаза я заметила Шуки. Ее зубы сверкнули, как бы говоря: «Маленькие девочки могут победить больших плохих волков. У нас тоже есть зубы».
Зубы у нас были разными. Я так долго ошибалась, думая, что мы все должны сражаться с монстрами одним и тем же оружием, но это оказалось не так. У асуров были когти, у Чамундешвари – чакра, а у Ашвини – меч. А что станет моим оружием?
Мое оружие было сильнее любого меча.
Поэтому я бросила настоящий меч на землю, зарыдала и побежала.
Позади меня громкий удивленный крик ликования Махишасуры сотряс деревья.
– Посмотрите на нее! – воскликнул он. – Бежит как испуганный кролик!
Его армия присоединилась к гоготу, который распространялся, как чернила по воде. Пока из ниоткуда не прорезался голос Шуки:
– Ты не победил ее, – крикнула она громко и отчетливо. – Таковы были правила. Ты выиграешь, только если победишь Кики.
Махишасура зарычал:
– Она убежала. Она проиграла по умолчанию.
– Эмм, она все еще там, не так ли? – я представляла, как Шуки указывает на мою спину, пока я убегаю, как мы и репетировали. – Если ты не победил ее, значит, ты не выиграл. Так почему же ты не догоняешь ее?
Тишина.
Шуки захихикала:
– Хм. Наверное, ты боишься.
Махишасура зарычал, но в отличие от Пипа, у которого не было никого, кто мог бы защитить его, Шуки стояла позади Симхи, который взревел в ответ. Махишасура не мог выместить свою ярость на Шуки, но я знала: ему невыносима мысль, что кто-то думает, будто он боится меня, слабой маленькой девочки. Поэтому монстр сделал единственное, что мог.
Он погнался за мной.
Пробегая мимо гаргулий и направляясь обратно в город, я разок оглянулась. Асуры в небе устремились вниз, и Гандаберунда встретил их яростным ударом когтей. Демоны на земле ринулись вперед. Симха схватил одного за горло и отбросил в сторону. Чакра Чамундешвари сверкнула, влетев точно в середину армии асуров.
Я повернулась и побежала дальше, в город и вниз по пустой главной улице – к дворцу, который стоял на другом ее конце.
– Ты не можешь спрятаться в своем маленьком лабиринте ловушек, Кики Каллира! – прогремел Махишасура позади меня, совсем близко. – Я найду тебя, куда бы ты ни пошла!
Я снова громко всхлипнула и побежала к Майсурскому дворцу. Мимо ворот и вниз, пока не остановилась под самой высокой аркой. Надо мной, высеченные в мраморе, сияли на солнце слова.
– Ничего не бойся, – прошептала я.
– Ты храбрее, чем думаешь, – прошептал в ответ дворец. – И сильнее, чем думаешь.
– Ты не против того, что я собираюсь сделать?
– Нет.
Дрожа, я снова повернулась к Махишасуре.
– Оставь меня в покое! – крикнула я. На всякий случай еще раз всхлипнула. – Я больше не желаю сражаться! Я просто хочу домой!
Злобно сверкнув глазами, мой враг двинулся вперед. Я попятилась. Его тело согнулось в последнем движении хищника перед тем, как он набросится на свою жертву, и я побежала вдоль ряда колонн в ботанический сад.
На этот раз дворец не нуждался в том, чтобы я себе что-то доказывала, поэтому он помогал мне. Деревья отодвигались с моего пути, кусты отскакивали в стороны, даже механических паучьих ног нигде не было видно. Я беспрепятственно пробежала сквозь лабиринт. Он сдвинулся позади меня, чтобы немного усложнить задачу для Махишасуры, но все же позволить ему пройти.
Я ворвалась в бальный зал дворца и помчалась к лестнице. Махишасура следовал за мной, его рога срывали гобелены со стен, когда мы пробегали через большой вестибюль. Поднявшись на второй этаж, я сразу бросилась в библиотеку.
На бегу моя рука сжала карандаш, и я не замедлила им воспользоваться. Я рисовала трещины, борозды, глубокие расщелины на мраморных стенах и полу, пока дворец не задрожал.
В библиотеке между двумя полками, забитыми пыльными красивыми книгами, я нашла потайную лестницу с куском радужной нити, привязанной к нижнему столбику.
Я помчалась вверх по ступенькам. Махишасура следовал за мной по пятам, его горячее дыхание обжигало мне затылок.
Я открыла дверь наверху лестницы и бросилась в комнату с лавандово-белыми стенами. Пятясь от Махишасуры, который выдыхал дым из ноздрей и хихикал при виде меня, загнанной в угол комнаты, я наблюдала, как за ним закрывается дверь.
А потом она исчезла.
Потому что, конечно же, это была Комната-Без-Дверей.
– Теперь отсюда выхода нет, – сказала я, пожимая плечами.
Стены вокруг нас сотрясла дрожь, разбитые камни дворца застонали. Махишасура оскалил зубы.
– Что ты сделала?
Я наблюдала, как постепенно до него доходит, что его перехитрили. Он был совершенно уверен и счел вполне правдоподобным, что я всего лишь испуганная маленькая девочка, которая потребовала драки, а потом, бросив меч, убежала в слезах. Он так сильно недооценил меня, что без раздумий последовал во дворец, придуманный МНОЮ, где только Я знала,
