Амелия напряглась:
— Надеюсь, вы передали ему, что мы против его вступления в инвестиционный фонд?
— Разумеется. — Лицо Адама приняло необычайно мрачное выражение. — И объяснил почему.
— Вот и отлично! — похвалила Ифигиния. Быстро взглянув на кузину, она заметила удовлетворение, промелькнувшее в ее глазах.
— Я поставил Додгсона в известность о том, что наш фонд состоит преимущественно из вдов и незамужних женщин, многие из которых вынуждены работать компаньонками и гувернантками, — продолжат Адам. — Я прямо сказал ему, что он, без сомнения, и сам понимает, почему женщины откажутся от сотрудничества с человеком с запятнанной репутацией.
— И что же он ответил? — поинтересовалась Ифигиния. Адам пожал плечами:
— Разозлился, естественно. Заявил, что все это чудовищная клевета, и потребовал личной встречи с руководством фонда для выяснения возникшего недоразумения.
Амелия опустила глаза на свои судорожно сплетенные пальцы:
— И что же вы сказали ему?
— Только то, что руководство фонда не имеет ни малейшего желания встречаться с ним. В ответ он возразил, что, дескать, не помнит ни единого случая, когда проявил бы хотя бы малейшую неделикатность по отношению к молоденьким женщинам, находящимся в услужении.
— Так и сказал? — очень тихо переспросила Амелия. Адам лишь слегка приподнял брови:
— А потом внезапно перечеркнул все свои аргументы, впав в безумную ярость. Он заявил, будто всем прекрасно известен тот сорт девиц, которые, став гувернантками, начинают рассказывать басни о том, как их якобы соблазнили в семьях нанимателей… Он несколько раз повторял, мол, таким особам ни в коем случае нельзя доверять.
Амелия обменялась негодующим взглядом с Ифигинией.
— Он особо выделил гувернанток?..
— Да, — подтвердил Адам. — Особо.
— Значит, он все вспомнил, — прошептала Амелия.
— Наверняка, — кивнула Ифигиния и поспешила переменить тему разговора:
— Ну, довольно об этом. Давайте-ка перейдем к вопросу о компаньонке тети Зои.
Адам с неохотой вернулся к бумагам:
— Что касается этого дела, то, увы, мне пока почти ничего не удалось разузнать. Мисс Тодд скончалась пять лет назад.
— Мисс Тодд умерла? — Резко выпрямилась Ифигиния. Она была настолько поражена известием, что даже не услышала звука подъехавшего экипажа.
Адам снова комично приподнял брови, оторвавшись от своих записей:
— Да, все-таки мисс было почти семьдесят!.. Вы были знакомы?
— Нет, нет, я совершенно не знала ее! — Ифигиния уже взяла себя в руки. — Но один мой знакомый уверен, что эта женщина до сих пор жива. Боюсь, ваше известие очень огорчит его. Вы узнали что-нибудь еще?
Адам уткнулся в бумаги:
— Мисс Тодд умерла незамужней. Родилась она в маленькой сассекской деревушке, большую часть жизни проработала гувернанткой и компаньонкой.
— Все напрасно, — пробормотала Ифигиния. — Так прямо и скажу ему.
Адам в недоумении поднял глаза:
— Простите?
— Пустяки, — отмахнулась Ифигиния. — Теперь все?
— Да, если не считать того факта, что почти всю жизнь она работала на…
Его прервал энергичный стук в дверь библиотеки. Ифигиния бросила взгляд на часы. Без одной минуты три. Выглянув в окно, она увидела возле подъезда черный экипаж.
Сердце ее затрепетало. Предвосхищение встречи мгновенно обострило все ее чувства.
«Но это же безумие, — пронеслось в ее голове. — Нельзя позволять ему так волновать меня».
Она попыталась взять себя в руки, чтобы голос ее прозвучал как можно более беззаботно.
Дверь распахнулась. На пороге возникла миссис Шоу.
— Слушаю, миссис Шоу, — недовольно отозвалась Ифигиния.
— Здесь граф Мастерс, он желает видеть вас, мадам. Вы дома?
— А где же еще? Это и дураку ясно. — Маркус шагнул в библиотеку, не дожидаясь, пока экономка должным образом доложит о нем. — Добрый день, миссис Брайт. Мое почтение, мисс Фарлей.
— Милорд, — очень холодно заметила Ифигиния. — Вы что-то рано сегодня.
— Всего на одну минуту раньше. Надеюсь, вы простите мне этот грех. — Маркус проследовал к столу, взял руку Ифи-гинии, поднес к губам. Насмешливые огоньки плясали в его глазах, как будто он прекрасно понимал, какая буря чувств бушует в ее душе.
— Позвольте представить вам моего поверенного, мистера Мэнваринга.
Маркус, прищурившись, посмотрел на Адама:
— Мэнваринг…
— Сэр, — учтиво поднялся Адам. — Я уже ухожу.
— Неужели? — В вопросе Маркуса звучало явное одобрение. — Не смею задерживать.
Адам густо покраснел, а Ифигиния поморщилась от нескрываемой грубости Мастерса.
— Мистер Мэнваринг еще не закончил свои дела, не правда ли, мистер Мэнваринг?
Адам поспешно собрал бумаги.
— Я уже все сказал, и мне нечего добавить. Если только вот что — мисс Тодд всю жизнь проработала на агентство «Вичерлей».
— Проклятие! — процедил Маркус. Ифигиния удивленно посмотрела на него:
— Что-нибудь не так, милорд?
— Нет. — Он отвернулся к окну. — Мне в голову пришла кое-какая идея, только и всего.
Ифигиния снова повернулась к Адаму:
— Большое вам спасибо, мистер Мэнваринг. Вы, по обыкновению, оказались на высоте. Пожалуй, на сегодня все.
— Одну минуту, Мэнваринг, — не поворачиваясь от окна, бросил Маркус.
— Да, милорд?
— Справки о мисс Тодд вы наводили в агентстве «Вичерлей»?
— Да, разумеется, — кивнул Адам. — Вчера я лично разговаривал с миссис Вичерлей. Вот уже двадцать лет она является владелицей агентства и сама возглавляет его. Она-то и поведала мне, что мисс Тодд умерла пять лет назад.
— Ясно.
Ифигиния бросила сердитый взгляд на широкую спину Мастерса. Адам — ее поверенный, а не его, или она не права?
— Ты не проводишь мистера Мэнваринга, Амелия?
Та быстро вскочила на ноги:
— Да, конечно!
Адам вспыхнул:
— Что вы! В этом нет никакой необходимости. Я прекрасно знаю дорогу, мисс Фарлей.
— Я с радостью провожу вас до дверей, мистер Мэнваринг, — настойчиво заявила Амелия.
— Ну, если вы настаиваете…
Дождавшись, пока за ними закроется дверь библиотеки, Ифигиния довольно хихикнула:
— Знаете, они просто созданы друг для друга.
— Кто они?
— Моя кузина и мистер Мэнваринг, естественно. Я всей душой надеюсь, что они очень скоро и сами поймут это. Право, у них ведь столько общего — и ум, и характер.
— Чепуха! — фыркнул Маркус и отвернулся от окна. — С чего вдруг вы вообразили себя сводней?
— Вот увидите, — уверенно заявила Ифигиния. — У меня чутье на такие веши.
— Глупости. У вас удивительное чутье на то, как можно создать неприятности.
