— Хочешь я помогу тебе? Я подарю тебе долгую жизнь без испытаний и лишений. Только одна капля.
Она протянула небольшой сосуд.
— Не бойся. Немного боли и ты спасена.
Кира поёжилась.
— Нет, благодарю. Меня и моя жизнь устраивает.
Но сильфиде такой ответ не пришёлся по вкусу. Озёрная обитательница схватила девушку за ногу и потащила в воду. Кира пнула её ногой, но сильфида не унималась. Она вцепилась когтями в ноги Киры и сбросила нё в воду.
У девушки не было ни меча, ни клинка- ничего, чем можно было отбиться. Заехав русалке по носу, Кира укусила её в шею. Сильфида вскрикнула и отстала от девушки.
— Ты никак не успокоишься, Глория?
Из воды показалась уже знакомая сильфида. Вскоре на поверхности появились и её многочисленные сёстры.
— Ты не сможешь унять свою боль, причиняя вред другим. Только ещё сильнее размажешь ненависть в своём сердце, — сказала знакомая сильфида.
Кира забралась на камень. Что-что, а в отличие от озёрных обитательниц ей было очень неуютно находится без опоры в воде.
— Возьми их, — сильфида протянула амулеты.
Один амулет, попав в руки к девушке, засветился уже знакомым золотистым свечением. Кира поблагодарила сильфид за помощь и, прыгнув в воду, поплыла в обратном направлении.
Денис и другие трибуны искали всё в том же месте. Кира подплыла к брату и аккуратно положила ему в руку второй амулет.
— Ты только сразу за мной из воды не выходи, — шепнула она.
Члены независимой организации очень удивились, когда узнали что брат и сестра так быстро нашли амулеты. За всю историю игр никто не справлялся с этим заданием так быстро, даже сам Торен. Получив заветные баллы, близнецы только лукаво переглянулись.
Глава 57
Довольные близнецы прогуливались вдоль холмов, когда увидели Грифа, упражняющегося с мечом. Гриф заметил их, но не обращал внимания. Он положил все внимание на тренировку. Выражение его лица было очень напряжённым. Сжатая челюсть и плотно сомкнутые губы выдавали в нём человека честолюбивого и целеустремлённого. Сейчас с обнажённым торсом он выглядел очень сильным. Мускулатура свидетельствовала о долгой напряжённой работе. Можно вечно смотреть на человека в труде и близнецы не отводили от него взгляда.
— Что уставились? — крикнул им Гриф.
— Куда хотим, туда и смотрим. Это не твои холмы и не тебе приказывать куда нам смотреть, — ответил Ден.
— Ну да, — скосился Гриф. — Не мне.
Он развернул корпус к близнецам.
— А состязаться со мной не хотите? Ты парень, обнажи свой меч, — с этими словами он указал остриём на Дениса.
Парень вынул меч из ножен и налетел на Грифа. Клинки столкнулись. Ден стал
сильнее и куда проворнее. Он не прогнулся под первым ударом и не отступил. Оттеснив противника он стал наносить рубящие удары один за другим.
— Ден, Не так резко! Убьёшь его или
поранишь, тебя не допустят к Играм! — предостерегла его Кира.
Ден сменил тактику боя. Это дало Грифу преимущество. Он едва не выбил оружие из рук парня, но Ден выдержал удар и в следующее мгновение он держал меч у подбородка Грифа.
— А ты достойный противник, — признал тот. — А я то все игры считал тебя просто
везучим мальчишкой.
— Мне всегда было интересно, сентарионцы сами вызываются участвовать в Играх или вас тоже выбирает амулет, — спросил Денис, убирая меч в ножны.
— Никто не волен участвовать в Играх только по собственному желанию. Я был юношей когда отец привёл меня в храм. Там жрецы пролили кровь многих юношей на амулет, но он принял только меня. С тех началась моя долгая подготовка к играм. Меня забрали из семьи, когда я был младше вас. Я жил вблизи храма и настоятель каждое утро
обливал меня ледяной водой, а вечером хлестал розгами за малейшую провинность, чем паче за нерадивость. И вот наконец я здесь, уставший от ожидания и обозлённый на монахов того храма.
— Твоя жизнь, наверное ещё сложнее нашей, — сказала Кира, подходя к двоим.-
Надеюсь, что в следующей игре мы не будем сражаться против друг друга.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Гриф ничего больше не сказал, только продолжил упражняться с мечом, будто
близнецов и не было.
— Мне правда жаль будет, если придётся его убить, — сказала Кира, когда они стали подниматься по холму.
— Будет жалко, если ему придётся убить нас. Хотя, он сделает это без особой жалости, — заметил Ден.
Обогнув холм, они оказались у колизея. Кентавры с угрозой смотрели на них своими тёмными, как угольки глазами.
— Нужно дождаться, Касии, — сказал Ден.
Ждать долго не пришлось. Вскоре за воротами замаячили рыжие волосы воительницы.
— Пропустите их, — сказала она кентаврам.
Стражи отставили свои копья и близнецы смогли пройти. Они спустились по уже знакомым ступеням темницы. У подножия лестницы Касия остановилась.
— Разве вы не пойдёте с нами? — спросила Кира.
— Я уже увиделась с ним.
Она накинула чёрный глубокий капюшон на голову. Близнецы поняли — лишние слова не нужны.
Прохаживаясь по темнице, охотник изредка пинал сено и бросал взгляд на вход в темницу. На этот раз он ждал их.
Это не могло не радовать. Он не стал тратить время на пустые взгляды и сразу озвучил заранье приготовленную речь:
— Завтра последние Игры. Вы должны понимать, что мы можем больше не встретиться. Игры не предсказуемы. И даже если вы выживаете, меня могут казнить. Мне очень жаль, что я узнал о вас так поздно. Узнай я о вас раньше, навряд ли бы что-то изменилось, но мне всё равно жаль. Надеюсь, наставник из меня был лучше, чем отец.
Не хочется умирать не оставив после себя ничего хорошего. Я рад, что вы у меня есть. Гордитесь собой. Если вы не станете чемпионами Игр, вы останетесь чемпионами в моём сердце. А теперь подойдите ко мне.
Брат и сестра подошли к клети. Торен взял их за руки. На пальце Дениса был тот самый перстень, точно такой же, как
у его отца.
— Я рад, что ты его носишь. Это единственное, что у тебя останется от меня. Я не знаю, видят ли живых души покойников, но моя душа будет радоваться, если ты будешь носить этот перстень.
— Я буду его носить, — твёрдо сказал Ден.
— Береги свою сестру. Она сильная девушка, но иногда ей нужна поддержка. А тебе, Кира я хочу сказать, что даже не думал, что у меня может быть такая дочь. Такая стойкая и красивая. Ты не похожа на мать, но у тебя её улыбка. Я никогда не умел красиво улыбаться.
Кире захотелось обнять отца, но решётка не позволяла.
— Как вы жили, в своём мире? — спросил Торен.
Близнецы впервые видели его таким сентиментальным, расчуствовавшемся.
— Если честно, — начал Денис, — мы всегда жаловались на жизнь. Но мы жили дружно, только с Кирой иногда дрались из-за территории. Бывало месяцами не общались. Но потом всё равно начинали общаться. Кира меня на это вынуждала.
— Мы хорошо жили, — сказала Кира. Ей не хотелось расстраивать Торена.
— Наверное, вы часто задавались вопросом, кто ваш отец. И, наверное, не получали ответа.
Близнецы отрицательно покачали головой.
— Во всём виноват я. Нужно было убедить Розу остаться, — правый уголок его губы поднялся. — Я и сам не жил всё это время. Только убивал монстров, а засыпая страдал, понимая что в моей жизни нет смысла. Вы не знаете, как страшно ложиться спать, зная, что пол ночи тебя будут мучить мысли. Надеюсь, что не знаете.
Он всё ещё держал близнецов за руки.
— А теперь, я хочу вас попросить лично развеять пепел от погребального костра. Не хочу, чтобы это делал чужой человек. Развейте его в горах, только подальше от колизея. Не хочу, чтобы звон мечей преследовал меня даже после смерти. Очень жаль, что в этой жизни у меня ничего не получилось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это не ваша вина. Мы не можем нести полную ответственность за то, что с нами происходит. Если бы мама осталась в Сентарионе, всё было бы лучше. У всех бы была семья, — сказала Кира, разглядывая глаза Торена. Она впервые всматривалась в его глаза так внимательно.
