class="p1">– Кристиан, любимый, – всхлипнула Гентли, молодой человек отмахнулся от неё и, не оборачиваясь, прошёл за ворота.
Мне стало жаль влюблённую подругу. В этот момент перед глазами встала свадьба, жених-предатель и фонтан.
– Гентли, пойдём, твоя мама будет ждать, – я попыталась поднять девушку, которая присев, отряхивала брошь от пыли.
– Отстань, – зло выкрикнула она, вскакивая на ноги.
– Серьёзно? Да почему всё это на мою бедную голову, – пришлось бежать за дурёхой следом.
Поймать девушку получилось не сразу. Прижав вырывающуюся подругу к груди, плела всё, что в голову придёт. И что Кристиан просто от шока грубость сказал, и что он повёл себя так, испугавшись скопления друзей, и что ему нужно время осознать своё счастье. Да и договорные браки всегда такие. Меня вот тоже насильно выдали замуж, но я же сейчас люблю своего мужа. Язык мой работал, не переставая, сочиняя всё больше причин ужасного поведения юноши.
– Лили, думаешь, что он полюбит меня? – перестав плакать, девушка подняла красное лицо и посмотрела на меня.
– Не знаю, Гентли, но всё в твоих руках. Слушай, а ты видела, сколько красивых магов было возле ворот и все смотрели на тебя, не отводя взгляд, – вспомнив ситуацию с дядей, попыталась перевести внимание девушки на другого парня. – Особенно черноволосый, высокий прямо так и пожирал взглядом. Если Кристиан пойдёт в полный отказ, то ты сможешь и поинтереснее найти мага, сразу из города. У тебя мама очень хорошая, ради тебя узнает их имена и выберет лучшего.
– Правда? Прямо все смотрели и восхищались? – я мысленно подняла глаза к небу. – Это приятно, но нет, милее Кристиана нет молодого человека.
«Да уж, – мысленно махнула рукой. – Главное, что успокоилась. Я сделала всё, что могла, пусть сама наступает на свои грабли».
– Доченька, вот вы где! – раздался грозный женский голос. А я говорила, что она не оставит свою кровинку надолго.
– Мамочка! – всхлипнула та и кинулась в объятья родительницы.
Глава 39. Жу-жу-жу...
С замиранием сердца ждала, что меня сейчас подставят, что наслушаюсь от обеспокоенной матушки о плохой подруге, втянувшей Гентли в ненужные волнения. Но всё обошлось. Подруга, всхлипывая, коротко рассказала, что своевольно пошла к любимому Кристиану и как он с ней обошёлся.
Женщина нахмурилась, посмотрела на меня, потом на дочь и сказала:
– Твой отец поговорит с его отцом, такого позора нам не нужно. Если Кристиан не образумится, то в городе найдутся и посговорчивее женихи. Время до отъезда ещё есть, пойдём по лавкам пройдёмся.
Да уж! Удивила меня мать Гентли.
– Лилиан, ты с нами? – хлюпнув красным носом, спросила подруга.
– Нет, у меня дел много, встретимся возле ворот в обозначенный час.
На том и распрощались.
В лавке с семенами я долго выбирала хрустальные овощи. В сумку отправились баклажаны, медовая тыква и сладкий перец. Торговец меня узнал. На вопрос, взошло ли что-нибудь из тех семян, что я покупала ранее, пришлось ответить, что только вот проклюнулись расточки, поэтому решила попробовать и другие хрустальные культуры.
Поверил.
В лавке тканей приобрела для старухи Иванки отрез и для своей семьи выбрала несколько тканей, решив заказать у швеи про запас одежды. Дети растут, бегают. Прикупила три полотенца, а то что мы всё тканью вытираемся.
В деревню возвращалась довольной.
Въехав во двор дома ближе к вечеру, первым делом побежала к Иванке — за детьми да ткань отдать.
– Вот зря ты нас дома не оставила, ничего же не произошло, – ворчал Орлан, осматривая наши владения. – Сейчас бы и бегать не пришлось, и рагу горячее ждало бы на столе.
– Главное, что оно готово, не ворчи, сходи достань кастрюлю из холодной комнаты.
Только через час, после того как все были накормлены, осёл распряжён, я смогла ополоснуться от дорожной пыли. Отправив детей мыться, плескаться, сходила на огород: посадки не тронуты, но и змейки нет.
– Это точно он был в городе, и в лесу тогда тоже он! – уверенно прошептала себе под нос, осматривая зелёный перец. Завтра можно будет урожай собрать. – Пусть только вернётся, силой заставлю признаться, зачем он притворяется немощным.
Дети радовались новым полотенцам не меньше, чем школьным принадлежностям. Пообещала, что как только станет полегче, мы с Ренгелем начнём их обучать. Я — чтению и письму, а он — битве на мечах. Данное слово нужно держать.
– Лилиан, Лили…
– Что? Свон, ночь на дворе, ложись спать, – попыталась затянуть брата к себе под простыню.
– Нет, подожди, ты разве не слышишь шёпот за дверью? Там кто-то разговаривает, я чутко сплю, – брат, вырываясь, пытался добудиться меня.
– Ничего не слышу. Свон, тебе показалось, давай спать, солнышко. Ай!.. – вскрикнула я, почувствовав щипок.
– А что, если там бандиты? – с испугом произнёс тот.
– Хорошо, только ради твоего спокойствия, выгляну и проверю, – зевая, села, нащупала ногами обувь, встала и вышла. – Сиди дома, – обернувшись, попросила мальчика.
Распахнув дверь, услышала жужжание.
«Неужели пчёлы мёд решили принести? — было моей первой мыслью. — Ага, ночью прилетят, нашла альтруистов».
Но оказалось именно так, как думала… Почти так.
Перед воротами в тусклом освещении луны виднелись три подушки с крылышками, они смотрели вниз и что-то жужжали.
– Я говорю, что нет, – послышалась шипящая речь. – Она и так страдает, живя в этой деревне…
– Что тут происходит? – выйдя во двор, двинулась вперёд и наконец увидела, кто говорит. Мой ужик вернулся.
– Ой, с возвращением, дорогой, поговорить нужно, но позже, – протянув руку, резко схватила ужика. – Доброй ночи, – посмотрела в сторону пчёл. – Вы мне мёд принесли в благодарность?
Две пчелы, что покрупнее, громко зажужжали, тыкая лапками то друг в друга, то в меня, то в третью пчелу. Мёд всё же принесли, да только из их «жу-жу-жу» было понятно одно: они что-то хотели.
– Чего им нужно? – подняла ужа повыше.
– Отпусти, а то переводить не буду, – выделяя «с», потребовал змей.
– Отпущу,
