передо мной стоял грязный лохматый мужчина.
– Доброе, что вам? – окинула взглядом пришедшего, в этот момент рядом со мной появились братья.
– Там… это… мужа вашего привезли, охотника. Ранен он, в дом лекаря отнесли.
– Где этот дом? – побледнев, мгновенно подбежала к крыльцу, сунула ноги в тапочки и выбежала за ворота, но тут же обернулась и крикнула мальчишкам, чтобы не смели уходить со двора.
– Что вы встали?! Показывайте дорогу!
– Да, да, – мужчине пришлось бежать за мной. – На следующей улице направо. Ты понимаешь, хозяйка, как всё вышло. Мы же шли за зверем, охотник след взял, цепочка такая чёткая была, рубиновым отсвечивала, по его словам, кабанчик крупный был, мы же, затаив дыхание, двигались, в надежде, что удача будет на нашей стороне. На второй день вышли на поляну, и вот он, родимый, стоит, смотрит на нас и не двигается. Охотнику это странным показалось, чтобы дичь давала к себе подойти. Мы напряглись, с любым зверем шутки плохи, а он возьми и упади на передние лапы. Кто-то до нас его ранил, – мужчина, догоняя меня, перевёл дыхание.
– Что дальше-то было, не томи! – прикрикнула я.
Мужчина кивнул и продолжил:
– Один из охотников выкрикнул: «Так он умирает, за мёртвого меньше дадут!» — и сдуру кинулся к кабану, за ним ещё двое, после того как те подбежали и кабан не очнулся, остальные подошли. Последним был твой муж. Именно в этот момент с ближайшего дерева упала сеть. Мы сами оказались в ловушке, словно дичь. На нас охотился бриллиантовый паук. Паутина у него прочная, одно движение, и одежду словно нож режет. Вступил твой муж в схватку с пауком, лишь он да ещё один мужик не попали в сеть. Использовал всё своё магическое оружие, ох и шуму было. Непонятно, где чья кровь. Но силён оказался охотник, убил паука, с горем пополам нас освободил, вернулись мы только сегодня утром, кабан-то живой был, паук его чувств лишил, чтобы нас подманить, скоро в город повезут, денег выручат, поровну поделят.
– Да что мне ваш кабан?! Как себя чувствует Ренгель? Сильно ранен? – допытывалась я, поворачивая на следующую улицу.
– А вот тут и не понять, хозяйка. Раны-то пустяковые, царапины, да только его вены неожиданно почернели, может, паук укусил и отравил? Да говорят, что он уже был травленный. Надеемся, что выкарабкается.
– Надеются они, – закусив губу, чтобы не расплакаться, громко постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла.
– Лилиан, добрый день, – лекарь не удивился моему приходу. – Молодец, что прибежала, надеюсь, с телегой?
Я, не понимая, зачем ему телега, уставилась на лекаря с немым вопросом.
– На себе понесёшь?
– Пожалуйста, вернитесь в мой дом, скажите, чтобы братья осла запрягли и сюда ехали, – обратилась к тому мужчине, что бегал за мной.
– Это я сейчас, мигом, – не отказал незнакомец. – Сам быстрее мальчишек запрягу, не успеете оглянуться, как тут буду.
– Где Рен, что с ним? – перевела взгляд на лекаря.
– Там, Лилиан, да только плох он. Магию использовал, и много, говорил ему, береги себя. Не слушает старших, – мужчина приподнял полог, пропуская меня в маленькую комнату, отведённую под смотровой кабинет. – Раны его перевязал, несколько неглубоких порезов обработал. А вот что делать с ядом, не знаю, – он развёл руками.
– Вы можете оставить нас наедине? – попросила лекаря, тот кивнул, вздохнул и вышел.
– Ему нужен покой, сильно не беспокой, – донеслось от двери.
– Ренгель, Рен, милый мой, очнись, – я достала из кулона кристалл.
Ещё вчера вечером думала, что если муж вернётся здоровым, то посажу рубиновое зерно и выращу два. Один будет на рассаду, а второй для Рена. Не судьба, значит.
– Лилиан, – обветренные потрескавшиеся губы чуть приоткрылись.
– Дорогой, придётся проглотить кристалл, – приподняв его голову, надавила на подбородок, рот открылся, и кристалл тут же оказался на языке. Возле тумбочки стояла кружка с водой, аккуратно дала из неё отпить. – Ренгель, проглоти, – погладила мужа по щеке, его мутные глаза смотрели словно сквозь меня, но он сделал то, что я просила.
– Лили, дорогая, не плачь, – его ладонь легла на мою.
– Ренгель, я тебе запрещаю отныне ходить на охоту, – шептала, прислонившись лбом к его лбу, мои руки гладили непослушные волосы. – Что ты наделал, так пострадал. Рен, как же мы без тебя? Что ты наделал, – всхлип сорвался с губ.
Нервы стали совсем ни к чёрту в этом магическом мире.
– Лили, не плачь, – шептал он, пальцем смахивая слезу. – Мне уже лучше, драгоценная моя. Спасибо, что ты вышла за меня замуж. Наклонись пониже.
Я думала, что ему трудно говорить и он хочет что-то прошептать, но неожиданно почувствовала горячие губы на своей влажной щеке.
– Нашёл место и время, – смутилась, но с улыбкой посмотрела на оживающего на глазах мужа.
– Разве я мог упустить хоть одну слезинку? Им нельзя падать на землю, когда я испытываю жажду.
Мои глаза расширились. Что я сейчас слышу? Ренгель со мной заигрывает?
– На лице вены становятся светлее, – шептали мои губы, пока пальцы выводили узоры на тёмной коже. Почему я себя так странно веду? Оказываю невербальные знаки внимания, ловлю его взгляд. – Рен, пока тебя не было, случилось несколько вещей, приедем домой – расскажу.
– А вот и я, можно ехать, – в дом вошёл тот же мужчина. – Думаете, почему так быстро? Соседа своего остановил, он как раз с сеном возвращался, подвезёт. Мне нести его на руках? – понизив голос, спросил тот, думая, что охотник всё ещё в отключке.
– Не нужно меня нести, сам доковыляю, поддержи только, – произнёс Рен, выглядывая из-за меня.
Расплатившись с доктором, который так и стоял на улице, аккуратно усадили, а потом и уложили Ренгеля на сено.
Мужчина дождался, когда мы усядемся, и тронул осла с места.
У ворот стояли Свон и Орлан. Увидев Рена, они развили бурную деятельность, один побежал в дом проверять, свободен ли путь до кровати, второй
