все должно поменяться? Почему? Я не знала ответа, да и никто, наверное, не знал. Тем утром я спокойно собиралась на работу, не ожидая подвоха. Кто-то постучал, а я пошла открывать. Открыв дверь, я увидела на пороге его... Человека, почти разрушившего меня, уничтожившего веру в людей... Я думала, что хорошо спряталась, или, что он не ищет меня. Думала, встреча с ним мне не грозит в ближайшем будущем, ведь все только стало налаживаться...
Сердце беспокойно забилось, затрепыхалось, как вольная птица в клетке. Нашел все-таки.
- Ну, привет, родная, - улыбнулся такой знакомой улыбкой. А я прижала руку к груди, пытаясь остановить боль, которая сейчас разъедала мое сердце, и громко всхлипнула, глаза защипало, я их протерла рукой, как бы прогоняя видение, но Кир так и стоял на месте, не решаясь сделать шаг. Это был на самом деле он. Сердце отбивало бешеный ритм, комок подкатил к горлу, меня затошнило, и закружилась голова. Обеспокоенное лицо Кирилла было последним, что я увидела, прежде чем мир заволокла тьма.
Глава 23
Очнулась от ощутимых похлопываний по щеке. Кир склонился надо мной, и я впервые, наверное, видела на его лице обеспокоенное выражение, если не считать того раза, когда я падала в обморок. Стакан с водой сразу оказался поднесенным к моему рту, я приподнялась, сделала маленький глоток, и посмотрела в его глаза. Не могла понять, что чувствую, меня затопили чувства: разочарование, злость, любовь, обида... Вот так явиться, спустя столько времени, со словами: "ну привет, родная".
Он, должно быть, издевался? В голове мелькают воспоминания той ночи, когда он улыбался при виде моих слез, когда Вадим... Боже, как же хочется вычеркнуть из памяти, повернуть время вспять. Чувствую себя до ужаса плохо. Полгода слишком мало, чтобы забыть, и слишком много, чтобы все было как прежде. Не могу, не хочу. Чувствую комок, подкативший к горлу. Беременность. Он же уже понял. Как отреагирует? Что скажет? Почему мне не все равно? Почему Паши нет дома, чтобы укрыть меня от бед... Почему нет, когда он так нужен? Миллионы вопросов остаются без ответа, пока между нами висит молчание. Оно неудобное, едкое. Тишину можно резать ножом. Я выдыхаю, нужно начать разговор самой, если он не хочет.
- Почему ты здесь?
- К жене приехал, - он притрагивается к моей щеке, проводит ладонью, а я отшатываюсь. Мурашки пробегают по коже. Мне неприятны его прикосновения, я не хочу. К чему эта показная нежность? Так и хочется спросить, "Вадим с тобой?". Но я прикусываю язык, устала, не готова к выяснениям отношений. А ведь я, наверное, опоздала на работу. Резко поднимаюсь, отчего голова начинает кружиться. Кир подхватывает мою руку, я опираюсь на нее. Но в следующий момент одергиваю ее, вспоминая, кто рядом со мной. Это не всегда добрый Паша, это мой кошмар. Мой личный ад.
- Я опаздываю на работу из-за тебя.
- Давай я тебя подвезу, так будет быстрее. Куда тебе?
Я киваю, выбора все равно нет. Настенные часы показывают, что у меня осталось минут десять максимум. На машине будет шанс. Если он ничего не задумал. Он может.
- Ты точно подвезешь?
- Да, - кивает и улыбается.
Я стараюсь быть спокойной, но в душе все переворачивается от его улыбки. Почему именно сейчас? Не раньше, когда я смотрела на него с открытым ртом, ловя каждое слово? Почему?
Мы садимся в машину. Я пристегиваюсь, а он заводит машину, опускает глаза на мой живот, потом смотрит на меня, и спрашивает:
- Ты как себя чувствуешь? Может, стоит остаться дома?
- Нормально, едем, - он трогается, а я продолжаю, - но тебе не кажется, что поздно для такой заботы?
- Лерочка, для заботы никогда не бывает поздно, уж поверь мне... - прерываю его, не давая договорить.
- Как ты меня нашел? Почему сейчас? Почему не раньше?
- Потому, что не мог, - отвечает коротко, смотря перед собой.
- Это все, что ты мне скажешь?
- Да, это длинный разговор.
- А что, если я скажу, что ты опоздал?
- Я не опоздал, ты ведь согласилась сесть со мной в машину, - встречается со мной взглядом, но я непреклонна.
- Это ничего не значит, просто я опаздываю.
- Ну-ну.
Остальную часть дороги до работы мы молчали. Немного удивляет, как он знал, куда ехать, но, видимо, если нашел, то и о работе знает... Только от этого не легче. Считаю до десяти, успокаиваясь. Он не влезет в мои мысли. Он надо мной не подвластен. Я смогу жить, как захочу. Повторяю, как мантру. Но все равно бросаю взгляды на его сосредоточенное лицо, на руки, которые сжимают руль. Он совсем не изменился. Все такой же. Подъезжаем к работе, я выскакиваю из автомобиля как можно быстрее, но Кир опережает и оказывается возле меня,
- Лер, когда за тобой заехать?
- Не надо, я сама.
- Нет, ты не сама. Нам нужно поговорить, я хочу все вернуть.
- Что "все"? - Вспыхиваю я. - Кирилл, просто ответь, что "все"? Унижение? Боль? Или, может, Вадима спрятал в багажнике, ты же так любишь делиться! - Кидаю взгляд на машину, а потом горько усмехаюсь, - Хотя, такая амбалина вряд ли бы поместилась в твоем багажнике. Но ты же можешь что-то придумать, да? С фантазией у тебя все в порядке.
- Лер, успокойся. На нас смотрят.
- А мне плевать, пусть смотрят, - но добавляю уже тише, приближаясь к нему. - Или тебе неудобно, что ты извращенец? Когда ты меня тра*ал, тебе было очень даже удобно. И знаешь, что? Если хочешь вернуть, сначала верни мне деньги на счет, а после поговорим.
Кир смотрит на меня так, будто у меня выросла вторая голова, а я, пользуясь его заминкой, разворачиваюсь и почти бегу в школу. Слезы текут по щекам. Боже, я все сказала. Я смогла. Забегаю в туалет. Умываюсь холодной водой.
