– Удачи вам, ребятки, – негромко промолвил старик. – Жаль, не могу компанию вам составить. Слишком стар и немощен…. В тех местах я побывал почти двенадцать лет тому назад. Незабываемые впечатления. Извините, подробней рассказать не могу – слово давал. Одно скажу – будьте максимально осторожны, опасные те места…
Дон Аугусто осторожно прихватил Ника под локоть, отвёл в сторону и попросил:
– Андреас, береги, пожалуйста, Анну. Если почувствуешь серьёзную опасность – сразу уводи её оттуда. Если не послушается, то ногу ей прострели, да и волоки в Сан-Анхелино. Очень красивая женщина, нельзя такой погибать. Нельзя…. А встретишься в тех местах со всякими необычными делами, то восприми всё – как должное. Негоже Страннику удивляться чрезмерно, пора бы уже и привыкнуть к тому, что наш Мир многолик, загадочен и многомерен…
Вечером сеньора Сара Монтелеон часто вздыхала, изредка бросая на Джедди тревожные взгляды. Тяжело это – провожать любимого ребёнка, пусть и приёмного, в дальнюю дорогу. Тем более, чётко зная, что предстоит ему путь трудный и опасный….
Глава двенадцатая
Там, где очень много диких обезьян
Они встали в кромешной темноте, до рассвета оставалось ещё часа два – два с половиной. Из-за ближайшей банановой рощицы доносились резкие вскрики беспокойных попугаев, в конюшне настороженно вздыхали-всхрапывали лошади и мулы, словно бы предчувствуя предстоящие трудности и опасности пути.
Умылись, при свете свечей и масляных светильников оделись в походную хлопчатобумажную одежду защитного цвета, плотно позавтракали яичницей с беконом и пышными пшеничными булочками с натуральным деревенским маслом, вволю напились крепкого сладкого кофе, навьючили на мулов поклажу, тщательно заседлали лошадей.
– Обязательно нужно в первый день дойти до Круглых холмов, – объявил ещё два дня назад Джедди. – До них, родимых, тянутся сплошные джунгли и болота, нельзя там останавливаться на ночлег, если, конечно, среди нас нет самоубийц…
Построились в походный порядок, когда уже засерело кругом, а на востоке появилась тоненькая-тоненькая розовая нитка.
Сеньора Сара подошла к каждому в отдельности, пожелала удачи, держась ладонью левой руки за старинную ладанку, висевшую на её стройной шее, капитану Зорго крепко пожала руку, нежно почесала Маркизу за ухом, Джедди трепетно поцеловала в щёку, сказала ему на ухо несколько слов и, украдкой смахнув слезу, отошла к воротам.
Всё, тронулись!
В качестве авангарда выступал индеец Хосе верхом на пегом муле, за ним катил возок с Зорго, Айной, Джедди и Маркизой, далее следовали все остальные, Банкин – замыкающим. Первые два километра проехали по хорошей грунтовой дороге, по обеим сторонам которой тянулись молодые кофейные плантации, апельсиновые, лимонные и банановые рощи. Крестьяне и наёмные батраки всевозможных цветов кожи, с лопатами и мотыгами на плечах, уже направлялись к своим рабочим местам, посматривая на незнакомый отряд спокойно и равнодушно.
В этих благословенных краях никогда не ощущалось недостатка в различного рода авантюристах и прочих непонятных личностях, постоянно спешащих куда-то по своим сомнительным, но иногда и очень серьёзным делам.
Ник без устали вертел головой по сторонам: голубые далекие горы, полные неизъяснимой печали и зовущие в дорогу – прочь от родного очага, застыли у самого горизонта, небольшое стадо белоснежных лам, пугливых и грациозных, как наши детские сны, замерли у обочины дороги, глядя вслед путешественникам своими влажными глазами-миндалинами.
Взошло приветливое солнце, впереди показалась тёмно-зелёная стена – никогда не засыпающие до конца беспокойные джунгли.
По джунглям передвигаться можно только там, где вырублены просеки. Причём, эти просеки желательно – хотя бы раз в два месяца – дополнительно прочищать, беспощадно вырубая острым мачете молодые ростки тропических быстрорастущих деревьев и кустарников.
Пока что отряд следовал по главной просеке, ведущей прямо к столице и поэтому поддерживаемой практически в идеальном состоянии. Ехали с вполне приличной скоростью, получая даже определённое удовольствие от этой поездки, слегка напоминавшей экскурсионную прогулку.
Ника только немного смущала какая-то нездоровая тишина, стоявшая вокруг и только изредка нарушаемая противными и резкими вскриками павианов, шумно резвящихся где-то в глубине зарослей. Один раз – со страшным шумом – просеку пересекла огромная стая зелёных попугайчиков, насчитывавшая несколько тысяч крикливых особей. Да ещё змеи иногда проползали в непосредственной близости от копыт коня. Совершенно разные змеи: однотонно-бурые и покрытые изысканными разноцветными узорами, совсем крохотные и полутораметровой длины, тонюсенькие карандаши и с человеческую руку толщиной…
Часа через три, повинуясь жесту Джедди, отряд свернул на узенькую второстепенную просеку, отходившую от главной строго на север.
На перекрёстке располагалось очень странное сооружение: словно кто-то Всесильный вырезал сегмент многоступенчатой пирамиды с крохотной площадкой на самой вершине. Хосе, ехавший первым, слез с мула, перепоручив его заботам своего напарника Хорхе, следившего за остальными мулами, и, вооружившись мачете, пошёл вперед – расчищая остальным путь. Скорость передвижения по маршруту снизилась до минимума, через полчаса сделали короткую остановку – для позднего второго завтрака (или уже раннего обеда?), и очередного совещания.
– Дальше эта просека ещё больше заросла, – обрадовал Джедди. – Так что, впереди теперь должны идти двое и усердно работать мачете. Установим сейчас график и будем меняться через каждые пятнадцать минут. До болота совсем уже недалеко осталось, километра два, часа за четыре должны добраться…. Вперёд, господа!
Так и не успели тронуться. Со всех сторон раздался истошный визг, откуда-то сверху на головы людей и вьючных животных полетели толстые ветки деревьев и плоды неизвестных растений. Нику тяжёлый фиолетовый шар попал прямо в голову, набив на затылке приличную шишку.
– Это павианы! – закричал Джедди. – Всем достать оружие! Старайтесь только ранить, не надо убивать! Не убивайте, ни в коем случае!
«Раньше надо было предупреждать», – горько усмехнулся про себя Ник. – «Наверняка, в таком шуме не все этот призыв услышали, кто-нибудь начнёт и на поражение палить почём зря…».
Ник увидел, как один из павианов – очень здоровый, килограммов на сто двадцать потянет, видимо, вожак – прыгнул прямо на спину гружёному мулу и начал рвать зубами и мощными длинными когтями тюк с продовольствием. Мул, не выдержав такой тяжести, тут же завалился набок. Ник выстрелил в павиана-вожака, стараясь ранить того в плечо, но выстрелы зазвучали уже со всех сторон, началась настоящая канонада, просеку моментально заволокло пороховым дымом.
