сказал разъяренный Бегубарс.
— Я, как ваш новый родственник, призываю вас к миру, братья! — вмешался Осалук. — Умершего Тарха не воротить. Давайте же мы не будем омрачать сегодняшний праздник! Предлагаю выпить за мир и дружбу между нашими ордами!
После этого тоста было сказано еще много других, и когда Осалук наконец добрался до своего шатра, было далеко за полночь. Но Бике покорно его ждала. По ее приказу факелы были погашены, и одна из её верных служанок в темноте заняла место невесты на брачном ложе. Осалук был настолько пьян, что не заметил подмены. Возраст и алкоголь сыграли над ним злую шутку, его любовный пыл быстро иссяк и он забылся мертвецким сном. Девушка еле подавила в себе искушение придушить храпящего хана подушкой — пусть поживет ещё немного.
Утром Бике, как ни в чем не бывало, проснулась рядом с мужем. Предварительно пролитая овечья кровь на простыню была свидетельством того, что их брак был официально закреплен.
Празднества продолжались весь следующий день. Пока хан Осалук приходил в себя после бурной ночи, к Бике подошел один из его сыновей, улучив момент, когда она осталась одна. Он был ещё совсем молод, всего на пару лет старше Бике, но черные бойкие глаза свидетельствовали о его живом уме и настойчивости.
— Как жаль, что такая красавица досталась моему отцу, ведь он уже почти старик! Меня зовут Гзак, я его старший сын. Вернее, старший из выживших. — сам себя поправил парень. — Мой самый старший брат Гияр, любимец отца, погиб, защищая в бою хана Тарха, и с тех пор твой отец пообещал свою дочь в жены моему. А следующий брат Асадук умер от заражения крови два года назад. Так что теперь я наследник хана Осалука и тоже собираюсь жениться, когда найду подходящую невесту.
— Не переживай — обязательно найдёшь — в Половецкой степи много красавиц, — улыбнулась Бике.
— Но такую, как ты, боюсь, уже не сыскать, — вздохнул Гзак. — Я влюбился в тебя с первого взгляда, ещё когда увидел в Шарукани. А меня ты, наверное, и не заметила…
— Осторожнее со словами, Гзак. Я теперь замужняя женщина, тем более, за твоим отцом. Мне, конечно, приятно слышать твои речи. Но что будет, если их услышит кто-то другой? Тогда ни тебе, ни мне не сдобровать.
— Я готов жизнь свою ради твоей любви отдать, — с жаром сказал юноша. — Дай мне любое задание, любой приказ — всё выполню ради твоего поцелуя.
— Прости, но я бы хотела ещё пожить, — ответила Бике. — Смотри, сюда идут люди. Мы с тобой обязательно ещё не один раз встретимся и поговорим, обещаю. А теперь мне пора идти к другим гостям…
Вечером хан Осалук уже не настолько упивался вином и пришел в свой шатер пораньше. Бике успела отослать прислугу, а охранники Осалука остались стоять далеко у входа в большой просторный шатер, в котором они были теперь совершенно одни. В руках мужа девушка заметила кнут.
— Ты теперь моя законная жена и должна во всем подчиняться мне. — важно надувая щёки, промолвил хан. — Иначе этот кнут будет плясать на твоем нежном теле. — Осалук рассек воздух кнутом. — Я преподам тебе первый урок смирения. Для начала налей мне вина.
Бике налила полный кубок темно-красного вина из кувшина и подала Осалуку.
— Нет, вначале выпей сама, — ухмыляясь, сказал он.
Девушка покорно взяла из его руки кубок и сделала хороший глоток. Осалук убедился, что она проглотила вино, а затем сам осушил кубок.
— Теперь разуй и раздень меня, — приказал он.
Она стянула с него красные сапоги, измазанные в грязи, развязала кушак и помогла снять кафтан.
— Я что-то не совсем припомню нашу вчерашнюю ночь. Хочу повторить. Так что быстро раздевайся и ложись.
Бике уселась на край ложа, но раздеваться не стала.
— Ты что, плохо услышала, что я сказал? Я по два раза повторять не привык. Готовься к встрече с кнутом.
Осалук взял в правую руку кнут, но внезапно его рука задрожала, и кнут из нее выпал. На его лице отобразилось недоумение. Он сделал пару шагов в сторону Бике, но его ноги подкосились и хан рухнул на ложе.
— Что происходит? — сдавленным голосом сказал он. — Ведь я сегодня выпил немного. Погоди, ты же тоже пила из этого кубка…
— О, тебе и правда интересно, что происходит, муженёк, и что будет дальше? — не скрывая злорадства спросила Бике. — Я хорошо запомнила подробный рассказ шамана об этом яде. И успела выпить противоядие незадолго до твоего прихода. А вот тебе не повезло. Для начала у тебя откажут мышцы рук и ног, потом утратишь возможность говорить.
— Стража! Стража! — хрипел в ужасе Осалук. Его глаза округлились и были полны страха. — Меня отравили… Помо…
Дальше его рот просто открывался, не издавая ни звука.
— Затем наступает самая интересная часть действия, — с видом наставника рассказывала девушка, — Ты не сможешь дышать — наступит полное расслабление всего тела. Но это будет еще минут через пять, а пока дыши в свое удовольствие.
Осалук свирепо вращал глазами. Больше он не мог делать ничего.
— Ты прекрасно знаешь, это не я тебя убиваю, а твоя собственная злоба и жадность. Как у тебя после того, что ты сделал с моим отцом, хватило наглости свататься ко мне? Приданого захотел, чтобы сравниться стадами с Шаруканом? Но на тот свет ты заберешь с собой лишь только одного коня, которого мне намного более жаль, чем тебя. Благодари моё милосердие — твоя кончина будет гораздо быстрее и легче тех мучений, на которые ты обрек отца. Прощай, хан Осалук, и перед смертью вспомни своего друга, которого ты предал!
Затем осталось доиграть последний акт этой трагедии. Бике растрепала себе волосы, изобразила ужас на лице и побежала звать охрану.
— Скорее, на помощь! Хану Осалуку плохо! — кричала она в слезах.
Перепуганные стражники немедленно позвали шамана, который принялся спасать хана, но было уже поздно. Осалук, пребывая ещё в сознании, пробовал что-то говорить и показывать глазами на свою отравительницу, но охранники его не понимали, а лишь торопили шамана, действия которого остались безуспешными.
Отравленный хан закатил глаза и перестал дышать. Страшная месть Бике была свершена.
* * *
После смерти Осалука шаман, проверил вино из кувшина, которого пил хан, на своей собаке. Однако собака осталась жива и весела, ведь Бике заблаговременно закопала в землю под шатром пузырек с ядом, а в кувшине было чистое вино. Тогда орде Осалука было объявлено, что их хан умер от перенапряжения сил на брачном ложе. Молодая заплаканная
