— Как думаешь, что с ними случилось? С ложей, я имею в виду. — Зана впилась зубами в кусок сушеного мяса и принялась тщательно жевать. — Они все еще здесь?
— Нет. — Лугаш вжикнул точильным камнем по лезвию топора. — Будь они здесь, этих грязных пауков тут бы не было. — Он застыл с тоской на лице. — Стольких Дальних Лож больше нет… Они исчезли в пожарищах, они забыты, оставшись лишь в записях рода. Мы все еще разыскиваем их, хотя большинство считает, что от них не осталось ничего, кроме пепла на ветру.
— А что думаешь ты? — спросил Волькер.
Лугаш продолжил точить топор.
— Неважно, что я думаю. Что есть, то есть, и ни мысли, ни желания этого не изменят.
Прежде чем кто-то смог ему ответить, что-то зарокотало во мраке. Только на сей раз не гром, а нечто иное. Лугаш мгновенно вскочил, прислушиваясь.
— Барабаны, — буркнул он.
Адхема хихикнула.
— Ну вот, наконец-то и вы услышали. Они должны подойти достаточно близко для ушей смертных. — Она лениво потянулась. — Ты прав. Это барабаны. Они бьют с самого заката.
— Если дуардинов здесь нет, кто же барабанит? — спросила Зана.
— Зеленокожие, — сказал Рогген, скармливая Грабельке кусок сушеного мяса. — Мы прошли мимо нескольких их проклятых меток. — Он огляделся. — Я что, забыл об этом сказать?
Лугаш хрипло рассмеялся:
— Зачем говорить? Я их видел.
— А я, чтоб вас всех, нет! — Зана выпрямилась. — Это как в тот раз, на Туманном озере, когда ты забыл сказать, что за нами тащатся те одноглазые твари.
— Я не хотел тебя тревожить, — возразил Рогген.
— Они чуть не пробили мне череп!
Волькер заговорил прежде, чем она продолжила.
— Орруки? — спросил он Роггена. Он дрался с орруками и не горел желанием повторять этот опыт. Лугаш фыркнул.
— Гроты, — выплюнул он. — Паучий Клык. — Он показал на затянувшую деревья паутину. — Разуй глаза, человечек.
— Лучше бы ты разинул рот и предупредил, что мы идем по вражеской территории, — сказал Волькер. — Что их подняло? Мы — или, может, Брондт с остальными?
При этой мысли его замутило. Харадронцы отважны и вооружены до зубов, но это мало что значит в стычке с такими врагами, как племена Паучьего Клыка. Они будут наступать толпами, подчиняясь только своим шаманам.
— Нет. — Адхема покачала головой. — В воздухе что-то иное.
— Она права, — буркнул Лугаш. — Они на тропе войны. От нас угроза невелика, они бы так не распалились.
Кажется, он был разочарован.
— Тогда будем надеяться: то, что их взбаламутило, займет их, а мы найдем то, за чем пришли, — вздохнул Волькер.
Остаток ночи они просидели молча, вслушиваясь в мерный бой барабанов, подобный сердцебиению чего-то огромного, невидимого и голодного.
Неферата, Царица Тайн, Госпожа Последнего Высокого Дома, Мортарх Крови, посмотрела на мир глазами своей служанки и вздохнула.
— Она продолжает упорствовать, наша сестра. И почему только я удивляюсь? Есть в ней этакая грубая энергия. — Она откинулась на софу и потянулась за кубком с толченым льдом и кровью. Весьма освежает, если смешать в правильной пропорции.
Пропорция — это всё. Слишком много или слишком мало, и равновесие нарушится. Все пойдет наперекосяк.
Неферата верила в равновесие. С равновесием приходит вероятность, с вероятностью — возможность. Неферата копила возможности, как скряга копит сокровища. Она была богата перспективами и скупо выдавала их, когда это казалось наиболее способствующим ее выгоде. Но в основном она все-таки их собирала.
Вот и сейчас подвернулся удобный случай. Древние оружия, известные как Восемь Плачей, были возможностью, закованной в демоническое железо. Потенциал у них воистину велик. С одним из них любой может изменить ход битвы. С двумя — войны. Со всей восьмеркой… нет. Лучше даже не думать об этом, пока не придет время. Неферата отпила из кубка, взвешивая вероятности.
Перед ее ложем стояла объемистая чаша, наполненная кровью. В крови она видела то, что видели ее слуги, — если хотела того. Рабы, лишенные плоти и духа, беспрестанно освежали содержимое чаши, подливая кровь из больших глиняных кувшинов, балансирующих на их костяных плечах. Вокруг помоста, на котором стояла софа, толпились придворные личности, их тихие голоса сливались в монотонное журчание. Были среди них представители различных смертных и предсмертных королевств, ищущие союза или иных милостей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Воины-скелеты в рваных кольчугах и изрубленных панцирях застыли возле ложа, охраняя хозяйку, их лишенные плоти пальцы стискивали рукояти могильных клинков. Служанки сновали среди толпы живых и мертвых душ, тихо переговариваясь с одними, игнорируя других. Они собирали прошения, которые считали самыми достойными внимания хозяйки, и Неферата обдумывала их в часы досуга.
Но в данный момент Неферату интересовало только задание Адхемы. Кровавый рыцарь была свирепой и хитрой, но склонной увлекаться. Когда-нибудь это приведет ее к гибели, но не сейчас. Не сегодня. Дуардинское эфирное судно потерпело крушение в чаще Горча, и Неферата с досадой обнаружила, что здесь ее способность видеть на расстоянии почти исчезла. Как будто что-то мешало ей заглядывать под сень гигантских деревьев.
— Там есть разум. Сила, голодная и осознающая, пускай и смутно, — лениво проговорила она. Служанка, сидящая в ногах ложа, прошептала:
— Паук в паутине.
Неферата, нахмурившись, кивнула.
— Возможно, Наайма. Горкаморка слишком расточителен, дарует силу кому ни попадя, лишь бы проливали для него кровь. Но можно ли ожидать здравого смысла от олицетворения разрушения?
— Это не единственная сила, что вглядывается во мрак, — продолжила Наайма, окунула руку в чашу и принялась рисовать на камнях помоста багровых птиц. — Вороны собираются.
Неферата вздохнула.
— Да. Этого следовало ожидать. Когда кто-то из четверых делает ход, остальные тоже перемещаются — чтобы помочь или помешать первому, это уж как им заблагорассудится. Кхорн огласил свои намерения во всех Владениях, а его братья — и слуги — отозвались. Некоторые быстрее прочих.
Наайма начертила кровью новую фигуру — три овала, один поверх двух других.
— И боги в этом не одиноки. Трехглазый Король тоже ищет оружия.
— И этого следовало ожидать. Его слуги обшаривают Владения в поисках любого предмета, способного переломить ситуацию в его пользу… так же, как и мои. Восемь Плачей всего лишь новые пункты, добавившиеся в длинный список.
Владения были замусорены развалинами тысячелетий: кладбищами забытых царств, гробницами древних героев, даже спрятанными сокровищами демонических игроков. И каждый обломок мог скрывать ключ к победе в одной из многих сотен войн, бушующих во Владениях. Слуги Нефераты наводнили Владения Смертных, разыскивая артефакты и гримуары или хотя бы информацию о них. Ее армии сражались по всему Шаишу, чтобы завладеть каким-нибудь древним курганом или потерянной библиотекой. А враги бились столь же яростно, чтобы помешать ей обрести желаемое.
Она помассировала виски, размышляя. Адхема в лесах не новичок, она способна сама позаботиться о себе. И не она одна из служительниц Нефераты ищет места, где укрыты Восемь Плачей. Но Адхема сейчас ближе всех подошла к цели. Неферата подалась вперед, жестом велев рабам освежить чашу.
Завладев Копьем Теней, она сможет сломить сопротивление армий, терзающих Шаиш, уничтожая их командующих одного за другим. Как говорится: отруби голову, и змея умрет. Без предводителей слуги Темных Богов превратятся в овец, ожидающих забоя. Да, овец свирепых, но тем не менее овец. Ее руки уже чесались от желания стиснуть это оружие, произнести имя — и посмотреть, как умирают жертвы.
Вот сила, достойная царицы.
По руке потек холод. Она опустила взгляд — и увидела, что раздавила кубок. С брезгливой гримасой Неферата передала его одному из слуг.
— Принеси другой, подревнее. Я пребываю в задумчивости.
Она изящным жестом протянула руку. Рой призрачных придворных ринулся к ней, радуясь приглашению, их бесплотные рты присосались к ее пальцам, отчаянно желая ощутить вкус жизни, пускай и очень далекой от источника.
