— Так что, Стайни, разойдёмся при своих? — кашлянув, привлёк моё внимание старший Хайнс.
— Ну давайте попробуем… — задумчиво молвил я в ответ, и недобро сощурился, показывая своим собеседникам, что договориться и обойтись без смертоубийства будет непросто. Хотя ещё по пути сюда, хорошенько всё обдумав, решил отказаться от кардинальных решений в отношении подлых братцев. Увы, но город не лес… Грохнуть кого-нибудь вообще без каких-либо последствий не выйдет. И, несмотря на всю справедливость такого поступка, проблемы с законом возникнут у меня нешуточные.
— Если мы поклянёмся своими бессмертными душами, что больше не будем как-либо вредить тебе, это тебя удовлетворит? — поразмыслив, осторожно спросил Гейдрих
— Не-а, — криво усмехнувшись, покачал я головой. И любезно пояснил, отчего меня не устраивает такой вариант: — С чего вам бояться нарушить данную, пусть и страшную клятву? Вы уже и так обрекли себя на вечные муки в Нижнем мире, предав своего ученика! — После чего, изобразив зевок, махнул рукой. — Да и потом… Двумя врагами больше — двумя меньше… Какая разница, когда их насчитываются многие тысячи? Так что ваши уверения в искренней дружбе мне не нужны. — И равнодушно предупредил: — А попытаетесь ещё что-нибудь провернуть — просто грохну.
— Мы тебя услышали, — покосившись на брата, хмуро подтвердил Гейдрих. А Руперт кивнул.
— Вот и отлично, — благодушно высказался я. И, осклабившись, потёр руки: — Тогда к делу! Сколько вам за моё убийство заплатили?
Братья Хайнс довольно долго думали, прежде чем ответить на столь каверзный вопрос. Но всё же выдали в конце-концов: — Пятьсот золотых.
— Так мало?! — искусно разыграл я возмущение, хотя это было непросто сделать, ибо названная сумма произвела на меня впечатление. Такие деньжищи…
— Ещё столько же заказчик обещал по выполнении, — не выдержав моего пристального взгляда, буркнул старший Хайнс.
— Так значит, речь идёт о тысяче золотых, а не о пяти сотнях? — уличил я их в существенной недоговорке.
— Да, — отвёл глаза Гейдрих.
— Ну что ж… — напустив на себя глубокомысленый вид, пробормотал я. И тут же, гнусненько улыбнувшись, выдал: — Тогда с вас две тысячи.
— Э-э… — опешили братья.
— Две тысячи золотом! Быстро! — склонившись над столом, с неприкрытой угрозой рявкнул я. — Или вам не жить!
— Но у нас нет таких денег! — воскликнул отшатнувшийся Руперт.
— Тащи сколько есть! — велел я. И приказал поднявшемуся вслед за братом Гейдриху: — А ты сиди здесь. — Когда же старший Хайнс упал назад на стул, жёстко сказал замершему у стола младшему: — Да, и не вздумай меня обмануть и оставить себе хоть что-то.
«Дави их, дави», — с азартом прошептал активно двигающий хвостом бес, который собственно и предложил план жестокого наказания Хайнсов, путём облегчения их нажитой за долгие годы мошны.
Но больше никаких внушений не потребовалось. Руперт в последний раз беспомощно глянул на брата и отправился за деньгами. И не рыпнулись даже! Видимо очень хорошо запомнился им тот случай с Молохом, которого я забил в мгновение ока. Так что, похоже, сумели трезво оценить свои невеликие шансы на победу надо мной. Разумеется, владеющие магией люди серьёзные противники для обычного человека. Но не в банальной драке, когда твой нос отделяет от кулака противника менее двух футов, а самое простое заклинание требует для своего воплощения серьёзной концентрации и времени целую секунду. Совсем иное дело маги боя, умение которых заточено под контактные схватки. Но Хайнсы не они…
Спустя пять минут Руперт вернулся. Притащив в руках небольшой, искусно декорированный малахитом сундучок. Поставил его на стол передо мной, и открыл махоньким ключиком.
— Это все наши деньги, — глухо сообщил он, демонстрируя лежащую в сундучке стопку векселей и два туго набитых кошеля поверх них. — Тысячу двести семьдесят золотых ролдо…
— Отлично, — широко улыбнулся я, подгребая добычу поближе к себе. А затем, стерев улыбку с лица, холодно сказал: — А теперь пишите расписку на недостающую сумму. — Уточнив. — На семьсот пятьдесят золотых.
Братья ничего на это не сказали. Только с откровенной ненавистью глянули на меня. Но этим всё и закончилось. Написали они требуемую расписку, с обязательством погасить долг перед её владельцем в три четверти тысячи золотых. А подошедший к нам по моему приглашению владелец таверны заверил как свидетель документ. На том мы с убравшимися подобру-поздорову Хайнсами и расстались… Перебрались они за стол к своим дружкам и стали с ними о чём-то перешёптываться, изредка бросая злобные взгляды в мою сторону. Но я и ухом не повёл. Ведь скоро всем тёмным личностям в этом городе будет совсем не до меня…
— Моя прежняя комната свободна? — уладив свои дела, сразу же обратился я к хозяину «Драконьей головы».
— Да, — кивнул тот, косясь на раскрытый сундучок.
— Тогда я её сразу на месяц сниму, — решил я, развязывая один из переданных мне кошелей. А то надоело уже таскать вещи туда-сюда. Ранее ведь, чтоб не платить попусту за комнату во время своего отсутствия, я всё у Атеми дома оставлял. Но теперь, учитывая моё очень-очень сильно возросшее благосостояние, такая экономия уже ни к чему.
— Тогда два серебряных ролдо с тебя, — быстро счёл Калвин. И неловко пожав плечами, добавил: — И вперёд… Ты уж извини…
— Да ладно, — отмахнулся я от него, доставая из кошеля жменю золотых монет. Отсчитал шесть и подал их Калвину.
Тот сначала нахмурился, глядя на чрезмерно большую сумму, а затем его лицо разгладилось. Догадался, очевидно, что к чему.
— А, всё же решился карту взять!.. — с оттенком удовлетворения произнёс Калвин. И пообещал: — Сейчас принесу.
— Да не надо, — ленивым взмахом руки остановил я собравшегося отправиться за картой владельца таверны. И, напустив на себя самый простодушный вид, выдал: — Я ж её ещё в прошлый раз запомнил!
— Ка… Как запомнил?.. — банально отвисла челюсть у ошеломлённого моими словами тьера Труно.
— Да вот так, — пожав плечами, с деланным безразличием ответил я, сам с трудом сдерживая ухмылку.
Оставив в покое глупо хлопающего глазами Калвина, я взялся за лежащий на столе змеиный посох. И по-быстрому замотал его обратно в плащ лича. Чтоб зловещий магический предмет не мозолил людям на улице глаза, заставляя шарахаться в стороны от меня и бежать за инквизиторами.
Повесив, как и ранее, посох на одно плечо, а стреломёт на другое, левой рукой я ухватил сундучок братьев Хайнсов. Ну а правой цапнул за лямки свой походный мешок, мирно лежащий возле стула вышибалы. И, ощущая себя тяжело груженным вьючным животным, отправился на мансардный этаж таверны. Размещаться на постой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
