– Интересно, – проговорил я.
«Одна портальная арка у меня уже есть, вторая вон возвышается за спиной, – потекли в моей голове мысли совершенно определённого направления и содержания, – так что если когда-нибудь окажусь там, то могу создать свою собственную гильдию».
– Слушай, – вспомнил я то, что хотел спросить ещё немного раньше и о чём он напомнил как раз сейчас, – а чем отличаются эти портальные арки от тех порталов, о которых ты говорил и через который попал в нейтральные миры?
– Портальные арки – однонаправленные, то есть ими можно пользоваться только в одном направлении. Для того чтобы вернуться после такого перехода, и нужен возвратный камень, привязанный к нейтральному миру. Арки – это артефакты стабильного и непрерывного действия, при установке и активации которых будет получен постоянный прямой доступ в тот план реальности и тот мир, к которому они привязаны. Однако вся сложность заключается в том, что такие портальные арки очень сложно найти и доставить в нейтральные миры. Порталы же, о которых я говорил, не стабильны и могут возникнуть и исчезнуть в совершенно любом месте, привести неизвестно куда и просуществовать неизвестно сколько времени. Да, кстати, исследование и дальнейшее использование подобных порталов – в основном работа разведчиков и искателей, через них они попадают в разные миры, и в неизвестные, и в уже разведанные, разыскивают там что-то интересное и стараются это доставить к себе на базу. Хотя этими порталами пользуются и многие другие категории существ, но все знают, что делают это на свой страх и риск и что при этом необходимо обзавестись собственным возвратным камнем. А он очень дорог. Обычно этот артефакт есть только у командира группы или отряда. Например, я за всё время пребывания в нейтральных мирах так и не накопил денег на приобретение возвратного камня. Поэтому не смог и вернуться туда… Что ещё я могу сказать о порталах? – И корнол постарался вспомнить, всё ли он рассказал. – Да, как обычно, главное-то я и забыл. Все нейтральные миры связаны сетью внутренних порталов, которые работают в двух направлениях. И, по сути, попав в один из нейтральных миров, рано или поздно можно добраться до любого из них. Поэтому если мы когда-нибудь окажемся там, то, перебравшись поближе к центральным мирам, где установлено достаточно большое количество портальных арок, привязанных к различным мирам, сможем начать поиск необходимого нам портала.
– Замечательно, – прокомментировал я этот развёрнутый ответ корнола на мой вопрос.
И задумался над тем, что ещё нужно бы знать нам, чтобы обосноваться в тех мирах. Но ничего конкретного мне пока в голову не приходило. Поэтому я задал последний вопрос, на который сейчас хотел получить ответ.
– Лениавес, а в какой гильдии состоял ты?
– А ты догадайся, – усмехнулся он.
– Маги, – убеждённо ответил я.
– Да, – кивнул он. – Наша гильдия магов называлась гильдией Тёмных плащей. Жили и работали мы в нейтральном мире Проген. Почему у нашей гильдии было такое странное и немного непонятное название, мне так никто ответить и не смог, но никаких особенных тёмных или иных плащей мы не носили. Мой друг был достаточно обеспеченным демоном, и поэтому частично за свой счёт оплатил мне начальный курс на факультет рунной магии, который я посещал в периоды между выполнением различных миссий. Большему я, к сожалению, обучиться не смог, так как потерял связь с нейтральными мирами.
– М-да… – протянул я, – история…
И постарался проанализировать всё то, что услышал. А вывод напрашивался один.
Нейтральные миры, мы идём к вам.
Но как это сделать? Возвратный камень только один, и нам никак его не скопировать.
Хотя – стоп, почему это нам его не скопировать? Может, местные маги это сделать не могут, но мне-то со своими помощниками вполне по силам.
– Тея, дай мне, пожалуйста, ещё раз посмотреть на твой артефакт, – попросил я у девушки камень, который уже успел вернуть ей.
Та вынула из сумки камень и передала мне.
Лениавес в этот момент как-то очень подозрительно посмотрел на меня.
– С ним мне лучше думается, – отмахнулся я от его вопрошающего взгляда и стал размышлять над тем, что же у меня в руках.
«Искатель, как там со структурной моделью этого артефакта, она готова?»
«Готовность сто процентов», – доложил тот и вывел укрупнённую виртуальную модель возвратного камня, который я держал в руке.
По сути, ничего особо трудного не было. Ну, плетение, правда, до безумия сложное. Но если внедрять его по новой технологии, разработанной кластером, полностью заместив менто-информационное поле материального носителя на его уже подготовленную кластером копию, то никаких особых сложностей с этим не должно быть. Мне же теперь, в сущности, не потребуется создавать никакие каналы передачи ментоэнергии или связывать структуры этого сложнейшего плетения с многочисленными точками привязки, что по идее и является наиболее трудным и маловыполнимым моментом при ручном самостоятельном внедрении этого плетения в любой материальный носитель. Так что стоит попробовать этот вариант.
«Похоже, артефакты, создающие возвратные камни, должны работать по аналогичной технологии, хотя кто его знает, это же не живое существо, и он не испытывает тех же трудностей, что и обычный маг. Что в него заложено, то он и делает. А кстати, как качественно он это делает?» – задался я вопросом и вновь приступил к анализу созданной ментоинтерфейсом модели.
Параллельно я стал более подробно разбирать и свойства самого артефакта. Оказывается, в него было встроено два индикатора, один из которых показывал заполнение магической энергией возвратного камня и готовность его работы, а второй, как я понял, был неким графическо-визуальным счётчиком срабатываний, основанным на цветовой градации – от полностью рабочего артефакта до его критического состояния. Индикация этого второго счётчика зависела от многих параметров, таких как материал изготовления артефакта, количество его срабатываний, работа плетения, синхронизация и взаимное наведение помех различных его структур.
И это говорило о многом. Например, артефакт Теи был полностью заряжен и готов к работе, но его общее состояние достигло критического уровня. Этого артефакта хватит, по расчёту кластера, всего на четыре срабатывания.
Мне стало интересно уточнить этот вопрос, и потому я спросил у корнола:
– Лениавес, а этому камню после открытия портала нужно какое-то время, чтобы восстановиться перед его следующим использованием?
Хотя я и знал ответ на этот вопрос, но мне было любопытно, что ответит корнол по этому поводу.
– Да, естественно. Это же магический артефакт, и ему для работы требуется магическая энергия.
Обе девушки на мой вопрос усмехнулись. Видимо, такие основы знал даже ребёнок, но я-то не ребёнок, и мне это нужно для другого, чтобы подтвердить кое-какие свои выводы.
Посмотрев на них, я лишь ухмыльнулся им в ответ и продолжил слушать Лениавеса.
– После срабатывания артефакт заряжается около суток до полного восполнения магической энергии. То, что он готов к работе, заметно по вот этому участку камня. – И оборотень, взяв у меня камень, указал на тёмное пятно, расположенное на одной из его сторон. – Если оно появилось, это означает, что артефакт полностью зарядился.
– Понятно, – кивнул я и задал следующий вопрос: – А что ты можешь сказать об износе этого артефакта? На сколько срабатываний его хватит? Или должно хватить?
– В смысле? – удивился корнол.
– Ну, сколько ещё раз можно воспользоваться этим возвратным камнем?
– Не знаю, – честно ответил оборотень, – да и никто не ответит тебе на этот вопрос, но, как мне говорили, обычно такого артефакта хватает на пятьдесят – сто переносов, а потом необходимо покупать новый, или останешься в каком-либо из обычных миров.
– Хм, интересно, – пробормотал я. – А цвет камня? Он имеет какое-то значение?
– Рез мне как-то рассказывал, что в основном он зависит от производящего эти камни артефакта. В общем-то и всё… А, – видимо, корнол вспомнил что-то ещё, – забыл, эти камни со временем меняют свой цвет, но отчего это зависит, я не знаю.
– И что? Никаких предположений? – спросил я.
– Нет, а что?
– Ну, это, конечно, пока не подтверждённая доказательствами гипотеза, но в случае чего старайтесь приобретать камни синего, голубого или фиолетового цвета. А вот такие, как этот экземпляр, можете сразу выбрасывать, – указал я на камень Теи, – его хватит ещё максимум на четыре раза.
– Откуда знаешь? – сразу уцепился за мои слова оборотень. – Ты же и не видел до этого его ни разу.
– Догадался, – ответил я, но потом объяснил: – Опасность обычно обозначают красным или тёмно-красным, даже бурым цветом. Все остальные цвета только приближаются к нему. В этом случае голубой – самый безопасный цвет. Цепочка такая, от самого опасного к безопасному: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий, фиолетовый. Камень Теи – красный, уходящий к бурому, значит, жить ему осталось не так и много.
