— Ты уверен, что хочешь потратить такие большие деньги за самый лучший курс по развитию потенциала? — Наставник, скрестив правую с протезом левой руки, стоял в огромном помещении, где располагался самый-самый лучший тренажёр по развитию магов. Половина его стального черепа блестела на солнце, который проникал через окна сверху опоясывающие зал. Лучший тренажёр магов представлял собой матовый стальной куб со стороной в десять метров.
Я стоял возле небольшого люка, и если зайду внутрь, то соглашусь на этот курс.
— Да, — решил сначала словами обозначить своё решение.
— Я в тебе не сомневался. — Наставник указал на вход. — Когда войдёшь в эту дверь, ты подтвердишь согласие и с твоего счёта спишется сорок миллионов рублей.
Я замер в недоумении и уставился на наставника:
— Двадцать занятий по миллиону. Откуда сорок? Я, используя пальцы рук и ног, могу посчитать до двадцати и не ошибиться.
Тренер улыбнулся:
— Глеб ты ещё слишком юн. Надо всегда читать сноски внизу, которые написаны очень мелким шрифтом. А ещё в текстах есть небольшие звёздочки, которые ведут к дополнительным пояснениям. Но не будем об этом. На самом деле полный курс на максимальной мощности стоит шестьдесят пять миллионов рублей и не каждый влиятельный род отправляет своих представителей на этот тренажёр. Я выбил тебе максимальную скидку, немного добавил Его светлость Павел Алексеевич Туманов и даже наш директор поучаствовал.
Впал в ступор от откровений наставника. Я очень хотел стать сильнее. Тем более у меня бы отобрали деньги, если я потрачу их не на учёбу, а чтобы угостить завтра Свету у меня ещё оставалось пять миллионов.
— Ну так что, воспользуешься горячим предложение дня? — Ухмыльнулся наставник. — Сорок вместо шестидесяти пяти миллионов рублей? Ты согласен?
Глава 41
Света так и не ответила.
От стен исходил давящий свет и энергия. Я пришёл на последнее занятие в самом дорогом тренажёре империи. Я потребовал, чтобы этот аппарат запускали каждый день и даже на выходных.
Не пропустил ни одного дня, чтобы обрести силу.
Силу, чтобы воздать.
Покарать.
Света уже никому и никогда не сможет ответить.
В первые дни я думал, что просто пойду и придушу кого-нибудь из Ветровых, но я сдержался. Я запомнил лишь фразу диктора из новостей:
«Девушку сдуло случайным порывом ветра».
Сдуло.
Порывом.
Ветра.
Протащило десять метров и перекинуло через ограждение.
Я подозревал многих и даже Туманова с Натальей. Полагал, что вдруг на самом деле это был случайный порыв ветра, который сбросил Свету на автостраду под колёса машин, но каждый раз приходил к мысли, что это был маг стихии ветра. Не обязательно принадлежащий к роду Ветровых, но именно стихии ветра. А за всё «хорошее», что Ветровы мне уже успели сделать, я люто ненавидел весь их род, но за сорок пять миллионов был им благодарен.
— Спасибо за деньги, — заорал я.
Себя я тоже винил. В первые дни даже впал в уныние. Хотел напиться, но меня остановила моя странная реакция на спиртное. Ведь напившись, я и познакомился со Светой.
Ярость и жажда мести застилала глаза.
В первые дни я даже поругался с Марфой. Назвал её дурой. В отместку она несколько дней на любой мой запрос показывала, как ухаживать за укропом. Теперь я специалист по возделыванию этого растения. В настройках я мог отключить возможность Марфы так мстить.
Сделать её менее человечной.
Но я не стал.
Прекрасно понимал, что когда её обзывал — был не прав. А каждый человек должен отвечать за совершённые поступки и слова. Вот я и найду тех, кто убил Свету, и они у меня ответят. Я не знал эту девушку, не успел узнать, но хотел это сделать.
Я ничего не сделал, когда узнал. Я был слаб и ненавидел себя за это. Если даже Влада одолел с трудом, то взрослый обученный маг меня просто размажет. А ещё у моих вероятных противников есть усиленные модификанты.
От исходящего давления тренажёра мои глаза вылезали из орбит, но я терпел. Использовал все крохи восстанавливаемой энергии, чтобы пустить всё в регенерацию, снизить боль, снять усталость с мышц, лишь бы продлить время в этом стальном кубе, который хотел меня раздавить, но делал сильнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чувствовал, что с каждой минутой, каждой секундой проведённой внутри приближалось воздаяние Ветровым. Даже если они не причастны к гибели Светы. Им я всё равно хотел отомстить. Или иметь возможность сопротивляться их провокациям. А то, что они будут я не сомневался.
Сегодня была запланирована разведка в резиденцию Ветровых. Ветровы ждите, я иду к вам. Эти мысли заставляли стоять на ногах. Ощущение было такое, что на плечи мне поместили скалу. Нет. Будто на меня высыпали тонны песка, он падал невыносимым грузом, и песчинка за песчинкой отрывал плоть. Мою плоть.
Но я стоял.
Ко мне на последних посещениях подходил техник и намекнул что на меня потрачено ресурсов уже больше чем на сто миллионов. Я слишком долго могу находиться в тренировочном кубе. Директор сказал, что стоимость для меня не увеличится, ему удалось всё списать по какой-то программе.
Мне было плевать, даже если бы на меня записали долг. Я бы даже увеличил количество посещений, но мне сказали, что больше двадцати не делают. Уже после пятнадцатого дня эффект от тренажёра ощутимо снизился. И сегодня добавилось совсем чуть-чуть. Но я продолжал стоять.
На крупицу я стану сильнее. Пусть на каплю.
Сознание начало меркнуть.
…Я сопротивлялся…
…Если бы даже записали в долг. Я всё равно не вылезу…
…Мне нужна сила и я её получу…
…Сила иди ко мне…
— А-а-а. — мой душераздирающий крик сотряс стальной десятиметровый куб.
***
— Глеб. С тобой всё в порядке? — надо мной в белом халате склонилась Анастасия. Её красивое лицо на фоне белоснежных стен и потолка омрачала тревога. — Ты перестарался на последнем посещении и тебя доставили в больничное крыло.
От белизны вокруг зажмурился, но даже сквозь опущенные веки испытал неприятные ощущения.
— Который час я не опоздаю на О.Т.? — под собой почувствовал мягкость кушетки и теплоту одеяла. Было приятно, что есть люди вокруг, которые обо мне позаботились.
Это первое что я сказал куратору. Дикая строгость и обязательность посещения дисциплинировала и заставляла вырабатывать определённые привычки: помнить об Общей теории, не опоздать на Общую теорию, сходить в туалет перед ней, даже не думать прогулять это занятие и прочее.
— Глеб успокойся. Ты уже был на ней утром. Понимаю, что такая обязательность посещения — большой стресс.
— Согласен. Я уже иногда просыпаюсь ночью и трясусь от страха.
Мои веки были закрыты, но бедро куратора прижималось к моей руке и я почувствовал, что она напряглась:
— Да шучу я, — успокоил куратора, хотя это Общая теория действительно напрягала.
— То, что ты шутишь, это хорошо. Могу обрадовать, что после нового года будет трёхмесячный перерыв в этом занятии, чтобы учащиеся в учебно-боевых заданиях смогли закрепить полученные знания. Даже до нового года при формировании боевых групп учеников будут два пробных задания, там тоже будут небольшие пропуски в Общей теории. Успокойся, скоро ты отдохнёшь от этого занятия.
— Так который час?
— Сейчас почти вечер. Ты был в отключке пару часов. Твоя регенерация достигла очень высокого уровня. Это впечатляет. Вон там висят часы.
Приоткрыл глаза. Анастасия сделала изящный жест, а я проследил за её рукой и уставился на прямоугольный белый циферблат со светящимися белыми цифрами:
«20:23».
В глазах снова зарябило от белизны. Будто я оказался под ярким полуденным солнцем и мне захотелось уползти в тень.
Лишь лицо Анастасии ярким красивым пятном служило местом, куда я мог направить взгляд, чтобы спастись от окружающей белизны. Её зелёные глаза притягивали.
Я недобро улыбнулся. Сегодня у меня ночью представится возможность поползать в тенях, когда полезу к Ветровым. Я безмерно радовался, что браслет на руке не выдержал посещения тренажёра. Я находился в нём так долго, что браслет, который должен выдерживать большие нагрузки сгорел на моей руке в потоках энергии. Мне одели следующий и тот сгорел, а затем мне сказали, что данных достаточно и можно пока обойтись без браслета. Подозревал, что за мной следили через это устройство.
