иногда наведываться туда.
Рей обнял меня за плечи и повёл к столу. Туда, где уже находилась его невеста. Я смотрел на Василису, ловя себя на мысли, что не воспринимаю эту женщину, как свою бывшую начальницу. И даже профессия психолога на мой взгляд ей совсем не подходила. Василиса казалась мне сказочной незнакомкой, сошедшей с картин русских художников Шишкина или Васнецова.
— Перекуси с дороги, — предложил он. — Не каждый день на свадьбе бываешь.
За столом для меня нашлось свободное место. Рей сел рядом.
— Ты сказал, что письмо моё получил, — напомнил я, с интересом скользя взглядом по ломящемуся от угощений свадебному столу. Всё выглядело красиво, точно, как в сказочных фильмах показывают. Дичь разная в перьях цветных, поросята молочные жареные в окружении овощей и ягод, пироги, торты, кушанья горячие и холодные, напитки в кувшинах. Много такого, чего я в своей жизни никогда не видел. Странно, но глядя на всё это изобилие, у меня аппетита совсем не было.
А Рей поставил перед нами бокалы и налил из глиняного кувшина красного вина.
— Выпей за наше здоровье, друг.
Мы чокнулись. Вино показалось мне слишком сладким. О своём вопросе я не забыл.
— Так что? Можешь мне помочь?
— Ты вовремя обратился, время ещё есть вернуть твою девушку к жизни. Ты же встречался с ней в кафе?
Я немало удивился его вопросу, ведь об этом ему не сообщал.
— Было дело. Оказалось, она была призраком, а ты откуда об этом знаешь? Следил за мной?
— GPS, конечно, у нас не ловит, — улыбнулся Рей, — мы по−старинке — яблочком по тарелочке.
— Понятно, — я решил не сомневаться в его словах. — Так что?
— Мария права, влияние вампира с его смертью на неё прекратилось, но осталась печать смерти, которую она наложила на себя сама.
— Имеешь ввиду шрамы на запястьях?
Парень кивнул.
— Она находилось под магическим воздействием, поэтому эти шрамы превратились в печать смерти, став настолько крепкими, что не позволяют проснуться, даже несмотря на желание самой девушки.
— Можно разрушить эту печать?
Я внимательно смотрел на Рея, опасаясь, что он сейчас разрушит мою надежду на чудо. Неужели я зря наделся на его помощь?
— Можно. Поцелуй истинной любви разрушит печать смерти. Понимаешь, о чём я?
— Просто поцеловать?
— Если не получится, значит на самом деле, ты обманываешь себя, думая, что любишь её. Любовь должна быть истинной.
— Кажется слишком просто, — выразил я свои сомнения.
Рей подлил мне ещё вина.
— Пей, это волшебное вино, сама Василиса его приготовила на полуночных травах и редких сортах винограда. Она знала, что ты придёшь и этот совет от неё.
Я не стал отказываться от напитка. Волшебное вино, значит волшебное.
— А теперь возвращайся и поспеши, пока действие напитка не закончилось. До полудня ты должен успеть поцеловать свою девушку. И будет время заглядывай к нам в гости.
— Я бы рад, но как?
— Тебе достаточно просто захотеть.
Я поднялся.
— Спасибо за помощь. Никогда бы не подумал, что побываю на твоей свадьбе. Очень круто! — я улыбнулся, подняв верх большой палец. — Желаю вам счастья и долгих лет жизни!
— Взаимно! Ещё увидимся.
— А если я вас приглашу на свадьбу, придёте?
— В твоём мире свадьбы не такие весёлые. Лучше к нам приходите её справлять — будет незабываемо!
— Я подумаю. Вот невесту оживлю, и мы обсудим этот вопрос.
— Поспеши!
Я начал удаляться от стола. Рей помахал мне рукой. Прежде чем исчезнуть, я увидел, как к нему приближается Василиса, и тоже машет мне. На губах женщины играла счастливая улыбка, а взгляд дарил ощущение тепла и доброты.
Я резко проснулся в своей спальне. Снаружи светло, доносятся разные привычные звуки, свидетельствующие о существовании людей. Время приближалось к одиннадцати. Ничего я расслабился, почти до обеда проспал.
До клиники бежал, едва не сшибая пешеходов. У палаты оказался за полчаса до полудня, но войти мне не повезло — проводились медицинские процедуры. Как же я нервничал, часто поглядывая на часы смартфона.
«Скорее же выходите оттуда!» — мысленно приказывал я медсёстрам, осуществляющим уход за пациенткой. Уж что они там с ней делали, я не знал, мог только догадываться. За десять минут до полудня, она соизволили покинуть палату. Я вбежал к Марие и остановился у постели. Сердце лихорадочно билось в груди, а воздуха моим лёгким не хватало.
«Я должен просто поцеловать её, — уговаривал я себя. — Она сказочная спящая принцесса, а я принц. Она не проснётся, если поцелуй окажется не истинной любви. А у меня любовь истинная? То есть настоящая?»
Все эти и многие другие мысли суетливо копошились в моей голове, пугая и обнадёживая.
Наконец я склонился над лицом девушки и прошептал:
— Мария, я тебя люблю!
Затем прикоснулся губами к её губам, ощутив их приятную теплоту. Это действие было просто поцелуем. Лишь робким прикосновением, без попытки проявить страстность, желая воспользоваться её бессознательным состоянием. Просто прикосновение. Легкое, словно крылья мотылька коснулись её губ. И как оказалось этого было достаточно. Неожиданно я услышал тихий вздох и вздрогнул, не поверив. Подняв глаза, увидел, что её глаза по−прежнему закрыты. Мне показалось? Нет же!
— Мария, слышишь меня? — робко нарушил я молчание. — Давай уже просыпайся. Не знаю, как ты, но я решил на тебе жениться, и знаю, где состоится наша свадьба? Правда пока не знаю, как туда попасть, но это уже потом.
Время шло, а девушка по-прежнему оставалась без сознания. Я начал понимать, что любовь моя, похоже, не дотягивает до уровня истинной. Было горько такое осознавать. Вздохнув, я сел на стул и осторожно взял её руку. Ладонь и пальцы казались холодными, хотелось согреть их. От разочарования на самого себя, я больше не разговаривал с ней и не пытался шутить. Поглаживая руку, повернул её, чтобы помассировать одеревеневшие пальцы, и вдруг увидел, что… шрамов на запястье нет! Затем потрогал запястье, не доверяя своим глазам. Решил, что ошибся, может другая рука была со шрамами? Взял другую руку. На ней тоже не было шрамов. Печать смерти разрушена! Это понимание поразило меня, подобно вспышке молнии.
— Мак… сим… — послышался слабый прерывистый голос.
Я вскочил и потрясёнными глазами посмотрел на девушку. Глаза у Марии были открыты! Она очнулась!
Я бы так и стоял столбом, во все глаза глядя на очнувшуюся девушку, безнадёжно утопая в глубине её серых глаз, но в палату вбежали медицинские работники, а следом за ними её лечащий врач. Он был не меньше меня удивлён возращению к жизни безнадёжной пациентки.
* * *
С Марией
