К счастью, двигатель завёлся уверенно. На вспыхнувших электронных часах «Delco Electronics» синими цифрами обозначилось — 10:43 a.m.
Марк включил обогреватель и откинулся на спинку кресла. Салон, несмотря на свои истинно американские размеры, прогреется достаточно быстро, но что потом? «Шеви» ведь как стоял задними колёсами в грязи, так и стоит, и вытащить его нет никакой возможности. Молодой человек с надеждой посмотрел по сторонам, ничего и никого, естественно, не увидев. Хорошо хоть бензина почти полный бак.
— Ты там как? — взглянув в зеркало, спросил он. — Хочешь пить или ещё чего-нибудь?
— Пить. Этот ужасный привкус… — отозвалась Джессика.
— Конечно, — ответил он, при этом с сожалением подумав, что, не предложи он ей, она бы сама не попросила.
Сандерс взял одну из захваченных ими в дорогу бутылок минеральной воды, с видимым усилием отвернул пробку и передал тару сестре. Она нетерпеливо схватила её, привстала и припала к горлышку. Открыв дверь, девушка прополоскала рот и сплюнула наружу окрасившуюся алым цветом жидкость. Повторив эту процедуру несколько раз, Джессика закрыла дверь и выпила ещё немало — когда она передала полуторалитровую бутылку обратно Сандерсу, там осталось меньше половины. Он, тоже испытывая жажду, допил остатки и отложил пустую тару в сторону.
Девушка снова улеглась и задала вопрос, который крутился у него в голове:
— Что дальше?
— Не знаю, — честно признался он. — Но ты не волнуйся — я сам с этим разберусь.
Ответа не последовало. Джессика вернулась в прежнее положение — свернулась чуть ли не в позу эмбриона — и закрыла глаза.
«Разберёшься ты, как же!» — язвительно заметил Марк.
Порывшись в аптечке, он извлёк из неё лейкопластырь и залепил им ранки на шее. Вообще-то, особой необходимости в этом не было, но привлекать внимание столь характерными отметинами совершенно ни к чему.
Медленно потекли минуты томительного ожидания. Спокойный рокот двигателя поневоле успокаивал и убаюкивал. Салон прогрелся, став уютным и тёплым. Марк постепенно начал дремать, неотрывно глядя, как струи дождя скользят по лобовому стеклу.
Внезапно его осенило. Он резко открыл свою дверь и выглянул наружу, посмотрев на задние колёса.
Они стояли на твёрдой поверхности.
Случившееся настолько выбило Сандерса из колеи, что он и не заметил — «Шевроле» свободен!
«Итак, ни бункера, ни дороги, ни канавы, в которой мы застряли, — подытожил Марк. — Что же это делается? У меня с Джессикой были галлюцинации?»
Он остановил взгляд на изрядно заляпанных грязью задних бортах автомобиля.
— Джесси, — тихо позвал он, повернувшись к ней и чувствуя слабую, но всё-таки радость.
— Что? — так же тихо отозвалась она.
— Представь себе — машина не увязла! Не знаю, как это объяснить, но мы можем ехать!
— Хорошо, — в тоне её голоса не было и тени положительных эмоций.
Марк осёкся, глядя на девушку. Похоже, эта новость, значение которой переоценить трудно — попробуй вытащить застрявший посреди леса автомобиль — не смогла пробиться сквозь плотный барьер безысходности и ужаса, отгородивший его сестру от окружающей действительности. Соответственно, «радость» Сандерса тоже угасла, хотя он и благодарил Всевышнего за то, что одной проблемой у них стало меньше.
Перекинув рычаг автоматической коробки в режим «Drive», он аккуратно тронул педаль газа. «Каприс» зарокотал чуть громче и медленно покатился вперёд. Разгоняться больше десяти миль в час водитель не решался, потому что не доверял промоченной насквозь земле. Поначалу он испугался, что не сможет найти путь к шоссе, однако, к счастью, на траве отчётливо виднелись оставленные «Шеви» следы, когда он ехал сюда.
«Вот ведь штука — я катил по самому настоящему лесу, думая, что это дорога! — изумился молодой человек. — Это вдвойне удивительно, если учесть, что тогда я двигался почти всегда прямо, а сейчас приходится лавировать между деревьями! Как же это всё получилось?»
Не прошло и десяти минут, когда впереди показалась ровная полоса шоссе. Поддавшись импульсу, водитель прибавил газу. «Каприс» ещё более довольно заурчал, чувствуя скорый конец «тесту на проходимость» и, подмигивая указателем поворота, подобрался к цели вплотную. Посмотрев по сторонам и не увидев других участников движения, Сандерс едва сдержался, чтобы не повернуть обратно к Гринсборо. Пересилив себя, он повёл «Шеви» по первоначальному пути.
Разумеется, никакого поваленного дерева на дороге не обнаружилось.
Белоснежный универсал, не утративший величественности даже будучи отнюдь не чистым, уверенно покатил по ровному покрытию шоссе. Набрав сорок миль в час, водитель решил, что дальше разгоняться не стоит.
Он обернулся и посмотрел на Джессику. Девушка лежала лицом к спинке сиденья, буквально вжавшись в неё. Даже если б он сейчас не управлял автомобилем, долго видеть сестру в таком состоянии было выше его сил, поэтому Сандерс вернулся к созерцанию дороги.
Стеклоочистители равномерно очищали лобовое стекло от дождя. Было в этих движениях что-то убаюкивающее, сочетающееся со стуком капель по крыше, шумом воды, омывающей колёсные арки, и тихим рокотом двигателя. Марк смотрел перед собой, но не на убегающее до ближайшего поворота шоссе, а на обступившие его с обеих сторон деревья. Снаружи, по-видимому, дул сильный ветер — ветви с сочно-зелёной листвой раскачивались.
Неожиданно Сандерс испытал странное облегчение. Находясь практически в центре разбушевавшейся стихии, он чувствовал её поддержку. Неподвластная человеку сила природы, как и тысячи раз до этого, зачаровала его, увлекла разум в иной мир, разрешив оставить бренное тело в несовершенной реальности.
Да, уже поздно. Самое страшное произошло, и нельзя вернуться назад и переписать историю своей жизни, жизни Джессики, Джейн и Элизабет. Но сейчас — в эту самую минуту — он мог позволить себе на время забыть обо всех несчастьях, обрушившихся на них.
Даже больше — он мог позволить себе надеяться.
* * *
…Джессика чувствовала себя настолько плохо, что даже не могла заснуть. Сиденье, на котором она устроилась, конечно, было очень удобным, но сейчас оно представлялось ей гробовой доской. Размеренный рокот двигателя где-то далеко за спиной казался отвратительным визгом бормашины прямо над ухом. Даже шум дождя доходил до её воспалённого сознания искажённо.
Джессика не могла думать ни о чём другом, кроме того, что сотворила. Да, её куда больше заботил Марк, нежели она сама, потому что она чувствовала свою вину перед ним. Господи, почему она не рассказала ему сразу? Почему ждала целый день? И что теперь будет? Она бы рыдала, не останавливаясь, но какой смысл плакать? Кроме давящей жалости, приправленной изрядной долей омерзения к самой себе, ничего это не даст.
Сердце гулко бухало у неё в ушах. Чуть приподняв тяжёлые веки, девушка могла видеть, как подрагивает её грудь в такт каждому удару.
«Хватит биться! — зло подумала она. — Остановись! Прямо сейчас! Перестань гонять мою заражённую кровь по телу — просто прекрати работать и всё! Давай же!»
Сердце, естественно, не подчинялось её воле.
«Умереть… в эту самую минуту. Иначе никакой альтернативы, кроме вечной тьмы. Нет! Смерть — пока ещё можно. Потом таковой возможности не будет. Господи, умоляю, забери у меня жизнь! Пускай меня ждёт ад — я согласна с этим, только не дай мне стать вампиром. Я не хочу существовать за счёт других людей, ни в чём не повинных… таких, как Марк. Пожалуйста, умертви меня, а его освободи! Ведь если вампир погибнет, то его жертва обретает свободу, разве нет? Ну что ты ждёшь?»
Но желанная смерть не приходила. Джессика знала, что её мольбы бесплодны — она уже не человек и просто не имеет права обращаться к Богу. И, пожалуй, себя она тоже не сможет убить. Ей не дадут. Кто? Она сама. Точно так же, как она сама не позволяла себе рассказать брату о том, что Элизабет сдержала своё слово.
Нет выхода. Абсолютно. Единственное, что ей осталось — покориться неизбежному…
* * *
Спустя полчаса «Шевроле» свернул с шоссе и направился по редко используемой, а оттого изрядно подточенной непогодой и временем дороге. На этот раз Марк знал, куда едет и зачем.
Преодолев по сомнительному пути полмили, автомобиль остановился возле скромного двухэтажного коттеджа. На первый взгляд, строение казалось запущенным и бесхозным — потемневшие деревянные стены, плотно закрытые шторами окна, заросшая подъездная дорожка…
Рэй Дженсон, друг Сандерса, выстроил этот домик лет пять назад и с тех пор пользовался им от случая к случаю — как правило, в периоды отпусков. Никаких излишеств здесь не имелось, однако необходимый минимум присутствовал — электричество, вода, «самостоятельное» отопление. Как сам Дженсон на редкость точно говорил: «В этом месте я общаюсь с природой». Мнение Марка на сей счёт не сильно отличалось.
