Рэй Дженсон, друг Сандерса, выстроил этот домик лет пять назад и с тех пор пользовался им от случая к случаю — как правило, в периоды отпусков. Никаких излишеств здесь не имелось, однако необходимый минимум присутствовал — электричество, вода, «самостоятельное» отопление. Как сам Дженсон на редкость точно говорил: «В этом месте я общаюсь с природой». Мнение Марка на сей счёт не сильно отличалось.
— Где это мы? — осведомилась Джессика, приподнявшись.
— Дом моего друга. Подходящее местечко, чтобы переждать денёк-другой, — заглушив двигатель, ответил Сандерс.
— Зачем ждать?
Он повернулся к ней и как можно увереннее произнёс:
— Тебе стоит поспать на нормальной кровати. Какой бы удобной ни была машина… ну, ты понимаешь…
Разумеется, она поняла. Потому что он выглядел отнюдь не лучше неё и, судя по всему, чувствовал себя так же. Он старался не подавать виду, но скрыть такое состояние не под силу даже самым талантливым актёрам, к коим Марк определённо не относился.
— А стоит ли нам вообще теперь ехать? — спросила девушка, глядя ему в глаза.
Сандерс не выдержал полного безысходности взгляда и отвернулся, пробормотав:
— Не знаю… Давай не будем… думать об этом… Пожалуйста.
Она вяло кивнула.
Марк взял из «бардачка» ключ, который всегда у него был при себе — Рэй доверял своему другу и даже сам предлагал пользоваться домом в любое время. Покинув «Шеви», молодой человек открыл заднюю дверь со своей стороны. Девушка, двигаясь предельно осторожно и напряжённо, выбралась наружу и встала в полный рост, облокотившись о «Каприс». Перед глазами у неё стремительно потемнело. Подобное бывало с ней и прежде, но, чёрт побери, не так долго же! Она ждала не менее минуты, пока, наконец, тьма не отступила — медленно, нехотя и с явным намерением вернуться.
Марк достал из багажного отделения её чемодан и теперь терпеливо ждал.
— Идём? — неуверенно спросил он.
— Да… сейчас… — девушка протянула руку и обвила её вокруг его шеи. Как и ранее в лесу, они, поддерживая друг друга, подошли к дому. Сандерс неловко открыл дверь одной рукой.
Как ни странно, внутри всё оказалось не так страшно. Конечно, запущенно и неухожено, но всё-таки приемлемо, особенно если учесть, что хозяин — мужчина.
— Неплохо, да? — сказал Марк. — Вполне пригодно для краткосрочного отпуска.
— Проветрить бы, — сморщилась Джессика.
Это верно — застоялый запах плесени хотя и не сбивал с ног, тем не менее, был достаточно неприятен.
— Сейчас сделаем, — Сандерс отпустил сестру — она облокотилась о стену — и подошёл к окну. Помучившись с тугой от рождения задвижкой, он распахнул его.
В помещение тотчас ворвался долгожданный свежий воздух, растрепав пыльные шторы. Дождь снаружи не прекращался, поэтому быстро стало сравнительно холодно.
— Лучше? — спросил он.
— Да.
— Сейчас включу водонагреватель — и у тебя будет расслабляющая горячая ванна.
— А чей это дом?
— Моего друга. Того самого, к которому я ездил… ну, тогда, в тот вечер… — Марк прошёл в ванную. — Порядок! — возвестил он. — Минут через пятнадцать вода нагреется.
— Славно… — Джессика, держа в руке извлечённый из чемодана белоснежный халат, подошла к двери в маленькое помещение, солидную часть которого съедала непосредственно ванна, и успела заметить, как её брат забрал с полки над раковиной набор бритвенных лезвий.
Он перехватил её взгляд. Они молча глядели друг на друга, словно общаясь телепатически, а потом он прервал неприятную паузу:
— Ты первая. А я потом сполоснусь.
Глава 45
Наконец, из крана полилась чистая горячая вода.
— Если что понадобится, я неподалёку, — сказал Марк, ободряюще улыбнувшись сестре.
И, не дождавшись ответа, вышел из ванной, закрыв за собой дверь.
Лёгкий плеск и бурление пузырьков воздуха умиротворяли, помогая расслабиться. Набралось не менее половины ванной, когда девушка перевела взгляд на зеркало, внезапно испугавшись, что не увидит там ничего, кроме бессмысленно висящей в воздухе одежды. Или вообще пустоту.
На неё смотрело очень красивое, но сильно измученное собственное отражение. Не отводя глаз, Джессика принялась раздеваться. Скинув с себя абсолютно всё, она с отвращением посмотрела на свою одежду — надевать её она больше не собиралась, решив ограничиться халатом.
В помещении, несмотря на его крохотные размеры, по-прежнему было достаточно прохладно, и девушка начала дрожать, обхватив себя за плечи. Собственные прикосновения показались неприятно холодными, будто её трогали чужие руки. Отдёрнув их, она ещё раз покосилась на зеркало, а потом провела кончиками пальцев по ранкам на внутренней стороне бедра.
Они были немного опухшими и отреагировали болью.
Вздрогнув пуще прежнего, Джессика не без труда забралась в воду. От контакта с тёплой жидкостью кожа покрылась мурашками. Постаравшись полностью расслабиться, девушка улеглась, насколько позволяли размеры ванной. Она очень хотела смыть со своего тела всё — и не только грязь — однако не могла заставить себя пошевелиться и потому просто лежала, слушая плеск воды и проникаясь её теплом. Ничего удивительного, что она начала дремать, не желая этого.
Прошла минута, две, три. Вода добралась до чуть приоткрытого рта Джессики. Резко очнувшись и закашлявшись, она приподнялась, чтобы завернуть кран. Сделать это оказалось не так-то просто — сил едва хватало на то, чтобы двигаться. Посчитав это дурным знаком, девушка решила выбраться из ванной. Мысли о суициде не оставляли её, но только не так — она всегда панически боялась утонуть и возможно поэтому так и не научилась толком плавать. Даже если принять во внимание, что самоубийство — последний шаг в жизни, она не смогла бы утопиться. Лучше что-нибудь иное («Марк, между прочим, правильно подумал…»).
Напрягшись до предела, девушка принялась в прямом смысле вытаскивать своё собственное тело из ванной. Мышцы почти сразу же начали ныть и требовать прекратить насилие, однако она не собиралась останавливаться, зная, что потом вообще ничего не сможет и останется только позвать брата, чтобы он ей помог. Учитывая отсутствие на ней одежды, а также случившееся ночью, ничего хорошего в таком повороте событий Джессика справедливо не видела. Встав, наконец, на пол, она сделала лишь один шаг.
Потом ноги её безоговорочно подкосились, и она непременно упала бы, не схватись за раковину. В глазах опять потемнело — настолько, что зрение временно полностью утратило свою функцию. Девушка тяжёло дышала, крепко держась за эмалированный край. Постепенно начало проясняться, но особой радости это не принесло — она осознала, что не может сдвинуться с места, не упав. Тело почти не реагировало на отчаянные команды мозга. Тоскливо посмотрев на висящий в углу — так близко и так далеко — халат она поняла, что без сторонней помощи всё-таки не обойдётся.
Тем не менее, Джессика должна была сделать кое-что прежде. Рискуя потерять равновесие, она убрала одну руку от раковины и схватила полотенце. Двигаясь медленно и неловко, девушка кое-как обмотала себя им.
— Марк, — позвала она, убедившись, что уже не полностью нагая. Голос показался неприятно громким, хотя она его отнюдь не повышала.
— Что? — тотчас отозвался он, будто только и ждал этого.
— Ты… не мог бы мне помочь?..
— Конечно.
— Зайди сюда.
Пауза.
— Ладно… — ответил он и открыл дверь.
Оказавшись в помещении, Сандерс уставился на свою сестру, застывшую возле раковины в нелепой позе — как будто она изо всех сил пыталась удержаться за поручень в круто поворачивающем автобусе.
— Тебе нехорошо? — вопрос, конечно, не гениальный.
— Помоги мне… — ответила она, пошатываясь: — Я не могу сама идти…
— Что? — он приблизился к ней.
Джессика испуганно и грустно посмотрела на него.
— Отведи меня к постели…
Она обвила рукой его шею («Такой способ передвижения уже начинает входить у нас в привычку…» — сокрушённо подумал он) и убрала другую от раковины.
Только реакция Сандерса спасла её от падения. Она вскрикнула, не в силах совладать с всепоглощающей слабостью. Недолго думая, Марк подхватил её на руки. Она была на удивление лёгкой — он мог утверждать это даже сейчас, будучи в откровенно плохой физической форме. Осторожно двигаясь, молодой человек вышел из ванной и понёс девушку в спальню в противоположном конце дома. Учитывая размеры строения, расстояние небольшое.
— Это конец, Марк, я чувствую… — простонала она.
— Нет, не говори так, — ответил он, заходя в нужную комнату.
Кровать была застелена чистым бельём — он это знал наверняка — но повышенная влажность всё-таки сделала своё дело, придав тканям отчётливый запах плесени. Что ж, в любой другой ситуации…
