Поэтому у него никогда и не было семьи. Только верная охрана, которая возьмёт на себя грязную работу. У меня был отец, но тот мог сам о себе с матерью позаботиться. Саид, старший брат, в моем же деле крутился. Занимался поставкой оружия с востока, крепко на своём месте сидел. Не сдвинешь.
Дамир только слабину дал, семью завёл. Его жена беременная уже, пузо прорисовывается. И Зверь себя под удар ставит, но это его дело.
Я же всегда свои тылы защищал.
– Ада!
– Выхожу.
Дверь распахивается, являя моему взору растрёпанную Аду. Кудряшки стянуты в хвост, лицо бледное. И явные следы слёз, краснота и слипшиеся ресницы.
– Держи, - впихивает мне использованные тесты. – Доволен, Халид?
Метает молнии, сминая картонные коробки в руках. Выбрасывает их в урну, медленно дышит. Зная колючку, она бы хотела многое мне сказать, но кусает губы и молчит.
Переворачиваю три теста, наблюдая результат. Одна полоска. Ещё одна. Ноль.
– А это что такое?
– Бывают тесты портятся. Из-за срока годности или производства. Два отрицательных, тебе не достаточно?
– Рыдала почему?
– Меня наизнанку выворачивает, прости, если мой вид тебя не устраивает. Можешь провести эту неделю с какой-то из своих девок, а я пока подлечусь.
– Сцену ревности решила мне устроить?
– Мне плевать с кем ты развлекаешься. Просто не хочу ничего подхватить.
А смотрит так, что понятно одно – не плевать. Собранная, жесткая. Моя колючка. Сбрасывает руки с плеч, отворачивается лицом к плите. Кидает чайные листья в заварник, сжимает пальцами край тумбы.
Дурная.
Пиздец.
Один намек на ревность – и я прощался со своими девками. Мне подобного не надо. Я не замуж звал, чтобы что-то обещать. Только те в открытую предъявляли, будто имели право. Ада же молчит, кусает губы и источает ядовитую злость.
Лучший наркотик, на который я подсаживаюсь. Никогда не употреблял, хотя сам поставками занимался. А тут распробовал. Прижимаюсь к ней, складываю ладони на животе. Впечатываю своё тело в её, давлю, чтобы перестала чудить.
– Так что за предъяви за других баб?
– Разве ты не сам говорил, что я буду одной из твоих содержанок? Мне, Халид, плевать. Езжай к кому хочешь, но меня отпусти.
– Хорошо, - упираюсь подбородком в её плечо, вдыхаю аромат чая. – Мне нравится такая сделка. Что пока я не езжу к другим девкам, то ты со мной. Согласен.
– Я не это предлагала.
– А я это услышал. Пора тебе смириться, Ада. Что там твой Бог говорит о смирении?
– Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Только ты не Бог, Халид. И у меня нет своего Бога. Я не верующая.
– Для той, кто не верит, ты очень хорошо знаешь Библию и Коран.
– Ты знал, что те, кто изучают религиоведение, чаще всего атеисты? Так и со мной. Ни один Бог не сделал мне ничего хорошего, чтобы ему поклоняться. Я… Мне правда не очень хорошо, я не готова сейчас спорить.
– Тогда не спорь. Просто расслабься, Ада.
– И получай удовольствие?
– И отдыхай.
Оставляю поцелуй на её шее, чувствуя, как девушка дёргается. Всё ещё боится прикосновений к этой зоне. Но я это исправлю. Покажу, что со мной она ничего не должна бояться.
Для Ады не существует Богов, но я собираюсь стать единственным. Чтобы мне верила и просила о защите. Потому что факт прост, если бы она попросила о чём-то невозможном – я бы ей достал. Парней отправил, сам бы в чёртов лес поперся за цветком папоротника.
Но Ада не просит. Ей нихера не надо, и это бесит. Я хочу, чтобы она нуждалась во мне. Просила, хлопая ресницами, признавала мою силу, подчинялась.
Ада сильная, не каждый мужик такой внутренней силой обладает. Но хочу, чтобы со мной она была слабой.
– Так что там с жучками? – спрашивает, расставляя на стол чашки. Находит печенье, подвигая ко мне. Крутится, пока не утягиваю к себе на колени. – Халид!
– Ша, колючка. Пока прослушку принесла ты, официально. Я просмотрел камеры вечером, на них ничего не было.
– Я же сказала…
– А я уже говорил, что не люблю, когда меня перебивают. Тебе пора научиться слушать, Ада. Не действовать напролом. Я ничего не нашел, что навело мысли на Луку. Но пацан знает, что один всю власть не удержит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– А Цербер?
Спрашивает, а после обрывается. Отводит взгляд, понимая, что взболтнула лишнего. Ада наверняка в чём-то замешана. Ни одна бы девка так долго не сопротивлялась. А она становится всё сильнее с каждым днём, открывая мне новые грани.
– А Цербер привык всё решать через меня. Я его правая рука, всё на мне. И Лука это «всё» не вывезет. Поэтому мы вместе пересмотрели записи, заметили неточности.
– Видео редактировалось?! Прости, не перебиваю.
– Умница.
Хвалю её, потому что понемногу Ада запоминает и учится. Оставляю поцелуй на её виске, прижимаясь к горячей коже. Не нравится мне её ситуация, нужно будет к доку свозить. Только оправилась от того, что сама себя полоснула по шее, как новая болячка.
Сильная и хрупкая одновременно.
С Зафара шкуру спущу за то, что заказал доставку хер пойми где и не убедился, что всё нормально. Для того, кто так старался сильно, он слишком много начал лажать.
Цербер ошибок не прощает.
Я многому у него научился перед тем, как власть получить.
– Нашли момент, когда могли подкинуть. Но с этим разобраться надо.
– Кто?!
– Не для твоих ушей информация, Ада. Потом расскажу, обещаю. Никто не должен знать до того, как я всё решу.
Пока не вытрясу с Шамиля какого хрена его Роза крутилась возле сумки Ады. Откуда у той прослушка и мотивы что-то делать. Казалась примерной женой, но теперь возникают вопросы.
Если бы не Лука, не обратил бы внимание, что девка просила у Ады зеркальце. И так ловко бросала в клатч, который придерживала моя колючка. Идеально сработано.
Смирная русская, с которой Шамилю так повезло. Пиздец сплошной. И надеясь, что друг не знал об этом. Потому что мой ответ будет жестоким и сразу в цель.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю, играясь с её кудрями. – Вызвать врача?
– Не надо. Я… Всё нормально, скоро пройдёт.
– Силы есть или будешь дома лежать?
– А можно не дома?
– Кажется, я обещал тебе свидание.
Глава 65. Ада
Когда машина Халида тормозит у дорого ресторана, в моей голове выстраивается план. Ударить его чем-то тяжелым по голове и сбежать. Даже если его люди догонят, то мужчина явно это заслужил. Он только что убедился, что у меня отравление, а после этого везёт на ужин.
Опять в душное помещение, опять под надзором.
Выбираюсь из машины с помощью Халида, но когда пытаюсь убрать ладонь, то мужчина не отпускает. Сжимает крепче и тянет за собой, на другую сторону дороги.
Не ресторан.
И это полностью выбивает из колеи, как обычно. С мужчиной не бывает по-другому. Ощущение, что он умрёт, если хоть раз не разрушит все мои ожидания.
– Значит, свидание? – мне до сжатых внутренностей необходимо заполнить тишину. Слишком уютной она кажется. – И что же мне приготовил великий и ужасный Халид?
– По-хорошему, выполнить бы угрозу и выпороть тебя за такие слова.
– Я больная, нельзя над такими издеваться.
– Ты… Какого хрена ты вообще ешь что попадётся?
– Шутишь? Это твой проверенный Зафар заказывал мне еду.
– И он ответит за это.
– Не надо, - касаюсь свободной ладонью плеча мужчины, останавливая. – Ты знаешь, что я не люблю когда страдают из-за меня. Просто не нужно.
– Я не могу спустить это просто так. Он тебя отравил и он понесёт наказание.
– Халид, ты мог съесть креветки и всё было бы хорошо. Каждый организм реагирует по-разному. Наверное, мой просто не привык к таким нагрузкам. Пожалуйста.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Добавляю, потому что меня действительно коробит после того, как кто-то отвечает за мои ошибки. Я сама попросила такой обед, я сама… Я сама виновата в том, что происходит со мной.
И в глобальном смысле, и просто о том, что ждёт меня в ближайший год, два, пять. Это ведь закономерно. Каждая ошибка тянет за собой наказание, как привык Халид. Только я сама себя наказываю. Своей глупость, неосторожностью, поспешными решениями.
