Я отвлекся, смотря по сторонам, и топнул по тормозам от вскрика Артема. Прямо передо мной со двора выезжал какой-то паркетник. Водитель этого пепелаца явно по сторонам не парился смотреть. Я же за доли секунды пока уазик уперевшись всеми четырьмя колесами скользил по снегу, задом уходя в сторону, думал, как тут с оформлением будет, я же в страховку не вписан. Рулем вправо я даже не дернул, там дерево было. Водитель наглухо тонированного паркетника, видно увидев неотвратимо приближающего меня, надавил на газ, и скрылся с линии прицела, правыми колесами оказавшись в неглубокой канаве у дороги. Я, проскользив еще несколько метров под мат Артема, в котором чувствовалось облегчение, остановился, включив аварийку, с диким лязгом воткнул заднюю передачу. Потихоньку под специфичное завывание коробки поехал назад. Пока ехал, опустил стекло ручкой, собираясь высказать о водительских талантах мудаков, покупающих машину по акции "права в подарок", но меня опередили.
Выскочившая из накренившийся машины девица сама начала орать, притом смысл ее криков был такой, что это я тут идиот, езжу по сторонам не смотрю, и вообще уже могу бежать заявление писать. Пока она изгалялась дальше, я пару секунд втыкал, что за заявление. Потом дошло, я ж на полицейской машине, соответственно мент по логике вещей. Ничего себе сударыня раздухарилась, или на понт берет, или действительно могу заявление писать бежать. Мда. Девушка между тем кричать не прекращала, насылая все более страшные кары на мою голову.
- Что за чудо? - между тем я повернулся к Теме.
- Да нам тут нового главу района поставили, из Москвы, а эта ублюдок его соответственно. Про заявление гонево конечно, но нервы может помотать. Им тут не масква, увольнять направо налево, замену хер найдешь. Но пальцы гнет по привычке. Шли ее короче, поехали уже.
Я обернулся слать, следуя совету, а властная дочка уже приблизилась к окну, и видно набирала воздуха на второй заход.
Я демонстративно осмотрел ее с ног до головы. Посмотреть было на что, джинсы обтягивали и так длинные ноги, а сейчас еще и в сапогах на каблуке, интересно как рулит, кожаная курточка отороченная мехом не скрывала узкую талию, контрастирующую с округлыми бедрами. Фигурка блеск, точеная. Лицо породистое, видно сразу. На загорелой коже глаза голубые, чуть раскосые. Черные как смоль волосы сейчас развевались немного, хоть и крашеные, а все равно красиво. Невольно я залюбовался.
- Хера ты резкая, а мы помочь тебе вроде как хотели. Больше не хотим, - перебил я ее, набравшую воздуха для новой отповеди. Мазнув на прощанье взглядом по выпуклостям на куртке, воткнул первую передачу, и опять дикий лязг заставил меня поморщиться. Да, техника.... Удаляясь с места неудавшегося тарана под доносившийся вслед пожелания счастливого пути, я не удержался, и все-таки бросил взгляд в зеркало, хороша таки, чертовка. И ничего не рассмотрел, зеркала по исполнению не лучше руля, маленькие, да еще вибрация такая, что не симпатичных девушек разглядывать, а интуитивно определять, что там происходит.
- Случай, а почему ублюдок то? Странно ты ее как то? - повернулся я опять к сержанту.
- Да она с отцом живет, мать здесь никто не видел, - и, увидев по моему взгляду невысказанный вопрос, продолжил - да не, вроде не померла мать, просто не воспитывает ее, и живут отдельно.
- А что вам сюда в пе..., - хотел сказать в пердь, вовремя опомнился, и после паузы, продолжил, - а что вам сюда на район аж из Москвы прислали?
Между тем я въехал в пологий правый поворот под горочку, и слева открылась площадь. Посередине на постаменте стоял Ленин, и рукой показывал на трехэтажное здание городской администрации, даже с колоннами. Наверно дореволюционный особняк еще. За спиной Ленина, у миниатюрного скверика находилась ментовка, эти здания везде узнаваемы, даже если деревянные, как это. Справа и слева от Ленина вдоль площади стояли двухэтажные кирпичные дома, первые этажи которых были заняты магазинами полностью, а вот на вторых точно жили, на нескольких всего балконах белье сушилось, набиралось морозной свежести.
- Красная площадь наша. Красная, потому что заборчик вокруг Ленина красным покрашен, так и пошло. Вон, к отделу давай прямо. А из Москвы прислали, потому что здесь рядом завод собрались строить, чухонцы притом. Городок им уже строят для их специалистов, рядом с тем местом, где завод будет, коттеджи сказка, даже несколько их уже заселилось. То ли греки, то ли турки, чернота вообщем, по-русски ни гугу, на своем балакают. Вот здесь тормози. Ну что, пошли, дезертир? - это уже обернувшись назад, где хлопал глазами Гомов. А я уж и забыл про него грешным делом.
Вывалились из машины, и зашли через высокие двойные двери в отделение, напустив холодного воздуха. Тут, судя по запаху дыма, топилась печка. Большое и широкое помещение, справа стойка дежурного, за ним зарешеченные окна, с надписью "дежурная часть" красной краской. Света не было, за стойкой, огороженной полукругом решеткой, сидел капитан, освещенный светом двух свечек.
- Серега, принимай. Только не прессуйте его, и так парню досталось, - обратился к дежурному Артем, и отвернулся, провожаемый благодарным взглядом солдатика. У себя Митрич?
- Не, они в управе на совещании. Про Амельченко, правда?
- ...Не, пошутил, - после недолгой паузы посмотрел на того Артем. Ничего он не сказал, к нему мне сразу или рапорт писать?
- А он не знает еще, у них там с утра посиделки, - махнул только рукой в сторону администрации капитан, - просто часа два назад заскочил, дал указание всех срочно возвращать сюда. Я сунулся ему доложить, так меня послали оттуда, слово сказать не дали. К Зайке пошел, он сказал сюда тебе возвращаться.
- А Зайка тут?
- Не, к ним вызвали, и укатил куда-то сразу. Садись чай попей пока.
Мысль про чай показалось мне дельной, еще и бутербродов бы пару. Даже кто такая зайка, меня заинтересовало меньше перспективы пожрать хоть что-нибудь.
- Да какой в жопу чай, у меня Саня в машине лежит, и еще три трупа на хуторе оставили, - нервно ответил Тема.
Тут дверь широко распахнулась, и в помещении сразу стало тесно. Первым ввалился крепкий мужик лет пятидесяти, почему то я сразу понял, что это тот самый Митрич и есть, следом за ним шел эмчээсник, такого же возраста, но пошире и пониже, еще один мент пожилой в бушлате.
- Ну-ка ну-ка, Артемон! Что за трупы? - уловивший последние слова Митрич обратился к сержанту.
Я пригляделся к погонам седого - две большие звезды, это вроде подполковник. Ну да, одна майор, две - два майора. У лейтенанта тоже две, но звезды поменьше. Два микро майора, - это у меня ассоциации прут от радости, что я живой остался. Не отпустило еще.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
