Только позже, уже в Центре подготовки Интерпола, узнал, какая именно работа ему предстоит в будущем.
Теоретические занятия чередовались с практическими. Теорию он сдавал только на «отлично». Хуже было на практике. Уже лет пять как он бросил бокс (воспоминание — сломанный нос) и практически не занимался больше спортом, если не считать увлечения стрельбой. В этом он был асом: в двадцать лет выполнил норматив кандидата в мастера спорта.
Изнурительные физические нагрузки выматывали все тело. Специальная подготовка для этой специфической работы занимала несколько месяцев. И ему тоже пришлось пройти эту подготовку. Собравшиеся вместе с ним ребята — выпускники высших учебных заведений различных стран, попавшие сюда в результате достаточно жесткого отбора, еще не знали, что из ста человек специальная комиссия должна выбрать пятерых. Пятерых самых лучших, для которых уготована самая тяжелая работа.
Подготовка включала прыжки с парашютом. Для него это было как гром среди ясного неба. Ему ни разу не приходилось еще прыгать. Внизу специальная просмотровая комиссия оценивала прыжки. Трое ребят отказались сразу. Их, конечно, готовили, но… они считали, что такое искусство им не понадобится. Ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, и, когда раздалась команда «пошел», он, не раздумывая, шагнул в пространство.
Сердце сразу провалилось вниз, в ноги. Впрочем, где низ, где верх, в первые минуты он не понимал. Ему даже показалось, что на несколько секунд он потерял сознание. Наверное, только показалось. Покувыркавшись, он попытался раскрыть первый парашют. И не сумел. Он не знал, что и это предусмотрено правилом сурового отбора. Сердце на миг остановилось. На размышление оставались секунды. Инструктор летел рядом, делая какие-то знаки. Чисто механически, не раздумывая, он попытался открыть второй парашют. И сумел это сделать. И хотя его отнесло довольно далеко от предполагаемого места посадки, это уже было не так страшно.
Потом ему пришлось преодолевать нескончаемые расстояния в полном боевом снаряжении, прыгать со второго этажа, лезть в воду — последнее было особенно неприятно, так как плавал он плохо. К счастью, он рискнул переплыть озеро, не боясь, что обнаружится изъян в его подготовке. И наконец специальные тесты и более полутора тысяч вопросов, на которые ему пришлось отвечать почти сутки.
При подведении итогов он ждал своей фамилии. Сначала в первой десятке, затем во второй, третьей… Его не было даже в последней. Пожалуй, именно это было самым неприятным и неожиданным для него.
Пятерых парней, в число которых попал и он, отчислили с курсов как не прошедших подготовку. На глазах у товарищей они собрали свои вещи и вышли во двор, где уже стояла специальная машина. Эти пятеро еще не знали, что они признаны лучшими и что это тоже тест. Тест на умение владеть собой, на профессиональную пригодность.
Машина против ожидания не поехала в город. Наоборот, их везли еще дальше от города. Через несколько часов они приехали. Их построили и объявили, что они были лучшими и что теперь им предстоит специальная работа. И это тоже был тест. За их поведением внимательно следили. И снова им пришлось собрать в кулак свою волю и выдержку, чтоб не показать своей нечаянной радости.
Пятеро молодых ребят готовились еще две недели по особой программе. С ними провели беседы, дали инструкции и отправили… Словом, их сажали в самолет по одному и отправляли за рубеж. У каждого был свой маршрут. Общей была лишь исходная точка. Он летел через Белград и Каир. Через два дня все пятеро были на месте. Маленький остров, окруженный со всех сторон водой, был превращен в первый международный центр подготовки «голубых ангелов».
В первый же день за какую-то шутку в строю инструктор, здоровенный португалец, выбил одному из них три зуба. И все поняли — шутки кончились. Здесь тоже была «подготовка». По сравнению с этой старая была отдыхом в деревне на лоне природы. Это был ад. Самый настоящий. Впрочем, наверно, и это слово не передает всей сложности тех дней. Казалось, что здесь проходят тест. Тест на выживание. Их бросали, поднимали, снова бросали. Их выталкивали из вертолетов, низко летящих над сельвой, их бросали в океан, где они едва не становились жертвами акул, их держали сутками без воды и пищи в переполненных камерах, у которых не было крыши, на солнцепеке, так что многие теряли сознание, но не могли упасть. Просто не было места.
Когда его выбросили в воду, он отчаянно забарахтался. Хорошо еще, что перед этим ему вручили пробковый пояс, иначе он тут же пошел бы ко дну. Метрах в ста от него что-то блеснуло. Ему почудился плавник акулы. Он моментально достал специальную дымовую шашку, позволяющую отпугивать акул. И включил ее. Позже он узнал, что это была не акула, а обломок пальмы. Но страху он натерпелся тогда досыта и морской соленой воды наглотался вдоволь.
Довольно быстро пришлось освоиться и с азами электронного шпионажа. В современных условиях, когда магнитофон или передатчик может быть законспирирован под ручку, в пуговице, в крошечной булавке, знание этих предметов профессионалу просто необходимо. Его учили подслушивать беседу, находясь за несколько километров от места событий. Его учили определять наиболее подходящие места в комнатах, коридорах, на балконах и верандах для установки специальной аппаратуры. Он должен был уметь и пользоваться ею, и быстро обнаруживать, где она может быть спрятана.
Специальным разделом они изучали взрывчатые вещества. Излюбленными приемами террористов стали дистанционные мины, управляемые на расстоянии. В случае необходимости можно погасить волну управления со стороны террористов, сбить ее и не дать мине взорваться. Умение пользоваться такими приборами также входило в необходимую азбуку профессионалов. На многих автомобилях, сопровождающих официальных государственных деятелей, установлены специальные устройства, позволяющие взрывать любую мину или гранату в руке нападающего на расстоянии в несколько сот метров.
Ему пришлось лично обезвредить несколько «учебных» мин. Впрочем, «учебными» они назывались только условно. Это были самые настоящие боевые мины, и любое неосторожное движение могло стать последним. Во время подготовки дважды курсанты подрывались на таких «учебных» минах. Но это был тот процент отсеивания, который необходим при подготовке профессионала такого класса.
И, наконец, апофеозом всей подготовки стала выброска пятерки, в которую он попал, в джунгли одной из азиатских стран. Прежняя пятерка, в составе которой он прибыл, была сразу же расформирована, и его определили в иную пятерку вместе с англичанином, корейцем, аргентинцем и канадцем. Старшим был назначен англичанин. У него был стаж работы в «МИ-5» более пяти лет. Заместителем был назначен канадец. Он работал в разведке Канады более трех лет. Остальные трое были практически новичками. Им был дан приказ — выйти живыми.
У них были автоматы и гранаты, сухой паек на десять суток и маленькая рация, на которой умели работать все пятеро, несколько сигнальных ракет и карта местности. И они пошли. И это был тоже ад. Однажды он лишь чудом избежал укуса змеи, которая подкралась к нему во сне. Еще дважды они избегали змей, когда беда все-таки настигла их. Канадец был укушен в шею. У них была сильнодействующая сыворотка против змеиного яда, но укушенный чувствовал себя очень плохо. Они долго совещались — вызвать по рации помощь или не стоит? Решили, что не стоит. Решающим оказался голос самого канадца, который заявил, что поползет со всеми, но обратно не уедет. И они поползли вместе. В буквальном смысле слова, продвигаясь за день всего на десять-пятнадцать километров. Однажды они даже столкнулись с одним из отрядов пограничной охраны. Решив, что перед ними бандиты, те открыли огонь. Пришлось срочно уходить от погони. Это было трудно. Канадца несли на руках, но от погони оторвались.
На двенадцатый день пути они, оборванные и измученные, вышли к маленькой деревушке. Съестные припасы кончились, и они едва передвигались. В деревне жило лишь несколько семей. И стоял отряд бандитов. Человек пятнадцать-двадцать. Они грабили жителей, насиловали понравившихся им женщин, убивали мужчин. Кореец, посланный в разведку, случайно попал к ним в плен. Они решили, что это лазутчик. И начали его пытать. Когда кореец не вернулся в условленное время, англичанин дал приказ напасть на деревню.
Канадца, который практически не мог двигаться без посторонней помощи, устроили на дороге, дав в руки автомат. Остальные трое должны были ворваться в деревню. И они ворвались. Полумертвые от усталости, умирающие от голода, утомленные после долгих скитаний, злые, они ворвались в деревню, поливая все смертоносным огнем и сея панику. Наверное, в этот день они могли бы взять любую военную базу, в таком состоянии аффекта и злости были. Взрывы гранат привели бандитов в ужас. Бросая свои пожитки и оружие, они устремились в джунгли. Лежавший на дороге канадец, сам едва живой, знал свое дело. Около десятка трупов нашли на дороге рядом с ним. И его, живого, несмотря на два пулевых ранения.
