еще раньше?
В таком случае, что же было реальностью?
– Джарлакс уже сказал тебе, чтобы ты не ждала меня? – холодно спросил он. – Мы прощаемся навсегда.
– Как я могу не ждать тебя? – Кэтти-бри печально улыбнулась, и от этой улыбки у Дзирта сжалось сердце. А потом, внезапно, ему показалось, что оно разорвалось на части. – У меня нет выбора.
– Нет… – начал Дзирт, но Кэтти-бри прервала его.
– Ты как никто другой должен это понимать, – сказала она. – Когда я умерла…
На это у Дзирта не нашлось ответа. В этот момент ясности сознания он захотел, чтобы она стала той самой Кэтти-бри, такой же, как прежде, какой он ее помнил. Кэтти-бри, той девочкой, которая стояла на склоне Пирамиды Кельвина, которая приветствовала его в Долине Ледяного Ветра; той молодой женщиной, которая была голосом его совести, его путеводной звездой, его другом все эти трудные годы, когда он пытался понять незнакомый мир, привыкнуть к новой жизни; той возлюбленной, которая помогла ему найти свой путь.
– Кто ты такая? – спросил он, но Кэтти-бри лишь в недоумении приподняла брови и прошептала в ответ:
– Ты ведь столько лет ждал меня.
Дзирт хотел возразить, но это напоминание словно пронзило его израненное сердце, вернуло в прошлое, на сто лет назад. Он вспомнил все путешествия, приключения и товарищей, которые у него были, и внутреннюю пустоту, царившую в его душе даже во время триумфа Бренора в Гаунтлгриме, даже во время его путешествий с Далией и другими.
Потому что ее, этой женщины, с ним тогда не было.
Он нахмурился и мысленно проклял тот миг, когда в сердце его зародилась любовь к Кэтти-бри. Чего стоила сама жизнь без нее? Какую радость мог найти Дзирт До’Урден? Что могло затмить для него сладость этой любви, счастье засыпать в ее объятиях, просыпаться рядом с ней, видеть ее ласковую улыбку, встречать любящий взгляд ее прекрасных глаз?
Дзирту потребовалось собрать все оставшиеся силы, чтобы не вытащить свой новый меч, то самое оружие, которое выковала и подарила ему эта самозванка, и не уничтожить иллюзию прямо здесь и сейчас.
Нет, сил у него не хватит, понял он, когда рука его потянулась к мечу, чтобы покончить со всем сразу. Но в этот момент Джарлакс окликнул его, и прежде чем Дзирт коснулся эфеса Видрината, его драконица подпрыгнула, взлетела и в мгновение ока очутилась высоко над землей, рядом со своей сестрой, на спине которой сидел Джарлакс.
– Может, мы встретим какого-нибудь идиота верхом на белом вирме, с которым можно будет сразиться, друг мой, – сказала Тазмикелла, когда они очутились среди облаков и драконица обернулась, чтобы посмотреть на «пассажира». – Ты приготовил свой лук?
Дзирт кивнул, даже ухитрился изобразить фальшивую улыбку. Но лишь для того, чтобы медный дракон отвернулся и оставил его в покое.
Откинувшись на спинку сиденья, он оглядел земли, расстилавшиеся вокруг. Лускан быстро исчезал из виду, далеко внизу темнели воды океана, омывавшего Побережье Мечей. Повернувшись на север, он увидел Хребет Мира, горную цепь, которую так хорошо знал, хотя в основном с другой стороны, с севера, где лежала Долина Ледяного Ветра, много лет служившая ему домом.
Это был его первый дом.
Мир тогда казался таким простым даже ему, дроу, бежавшему из Мензоберранзана в полные опасностей лабиринты Подземья. Даже тому юноше, который был охвачен горем и гневом после убийства Закнафейна, который видел, как друзья его погибли в бою, который стал другом Монтолио, а затем потерял его. События тогда имели смысл, даже если они причиняли ему сильную боль. Жизнь его была логична, он следовал по определенному пути, по которому его вела совесть: через все Подземье, в рощу Муши, потом на Пирамиду Кельвина, в Долину Ледяного Ветра.
К Кэтти-бри и Бренору.
И на берега озера Мер Дуалдон, к Реджису.
Он заметил на севере, за горным перевалом, серебристый отблеск и подумал, что это, наверное, одно из озер: Красные Воды, а может, Лак Диннешир.
И он вспомнил тот день, когда впервые встретил юного Вульфгара, которого Бренор пощадил на поле боя и вместо того, чтобы убить, взял в плен.
Перед мысленным взором Дзирта прошел весь его жизненный путь: путешествия в логово дракона, потом на родину Бренора, потом далеко на юг, где он вступил в жестокую схватку с Артемисом Энтрери. Он вспомнил все, заканчивая тем проклятым днем, когда расплелась Пряжа Мистры, когда на Кэтти-бри обрушилось синее пламя Магической чумы и когда все окружающее утратило смысл.
Он понял, что последующие сто лет его жизни прошли зря, что он потратил их напрасно, выбросил на ветер.
Все это было сном. А если не все, тогда, значит, в какой-то момент, в какой-то день из множества дней, прошедших после смерти жены, он утратил связь с реальностью и погрузился в мир собственных фантазий; и течение времени потеряло смысл потому, что это был всего лишь самообман.
Может быть, на самом деле он вовсе не находил Гаунтлгрим вместе с Бренором? Где, когда он мог видеть смерть своего друга?
– Я нашел его, эльф, – шепотом повторил Дзирт последние слова дворфа, и ветер унес их прочь.
А вдруг в реальной жизни ста лет не прошло? Может быть, воспоминания обо всех этих событиях, обо всех этих невероятных вещах, особенно о возвращении умерших, внушила ему безжалостная Ллос, точно так же, как это сделал балор Эррту с Вульфгаром в те годы, когда пытал и мучил несчастного?
Да, вот оно, вот истина, понял Дзирт.
И когда это открытие обрушилось на него, ему захотелось разжать пальцы, отпустить седло и соскользнуть со спины Тазмикеллы – хотя, с другой стороны, он боялся, что в следующую секунду очутится в Бездне, во дворце Ллос, у подножия ее трона.
Он вытащил из кошеля, прикрепленного к поясу, фигурку из оникса, едва взглянул на миниатюрную пантеру и замахнулся, чтобы швырнуть ее прочь.
«Она твоя постоянная спутница, любовь моя…»
В ушах его снова прозвучали слова Кэтти-бри; он прижал к себе черную фигурку и ощутил укол совести оттого, что ему пришла в голову мысль избавиться от нее.
Он осторожно спрятал статуэтку обратно, тщательно завязал кошель. В этот момент с Дзиртом произошла великая перемена.
Да, решил он, все это – сон, обман, цель которого – уничтожить, сломить его. Он не может подготовиться к разоблачению, все его попытки будут тщетны. И в тот миг, когда все откроется, когда он увидит, что за образом Кэтти-бри скрывается мерзкий демон, когда увидит, что и Бренор, и Реджис, и Вульфгар, и прочие
