— Закажите двойное. — Поттер глубоко затянулся несуществующей сигаретой. Они стояли среди цветущих деревьев катальпа и маклюра. Заметив под ногами следы, напоминающие колею фургонов, Поттер вопросительно посмотрел на собеседника.
— Она самая, — кивнул капитан. — Тропа Санта-Фе[35].
— Неужели сохранилась до наших дней?
— Грейдер, как его называют, проходит по этому месту и ведет на Запад.
Неравнодушный к генеалогии, Поттер провел ногой по глубокому следу в земле и подумал, не проезжал ли здесь в 1868 году прапрадедушка Мариан Эбб Шнайдер, когда его, спящего младенца, везли в фургоне вместе с матерью-вдовой из Огайо в Неваду?
Бадд кивнул в сторону здания бойни.
— Мясную фабрику построили здесь потому, что мимо проходила Чизхолмская тропа. Она вела с Юга на Север, из Сан-Антонио в Абелин, тот Абелин, что у нас, в Канзасе. По ней переправляли коров лонгхорнской мясной породы. Какую-то часть из них забивали здесь для рынка Уичито.
— Еще один вопрос, — проговорил, помолчав, Поттер.
— Вообще-то я не историк — это все, что могу вам сказать.
— Я хотел спросить о другом: не понимаю, почему у вас такой вид, будто вы не в своей тарелке.
Капитан сразу потерял интерес к старинной дороге.
— А я-то думал: о чем пойдет речь?..
— Через сорок минут мне предстоит попытаться убедить Хэнди не убивать девочку. У меня не много мыслей по поводу того, как это сделать, и я хотел выслушать ваше мнение. Что вы думаете о Хэнди?
— Я?
— Да, вы.
— О, не знаю.
— В нашем деле нам никогда не дано знать. Поделитесь вашими догадками, основанными на знакомстве с ситуацией. Вам известен его психологический портрет. Вы разговаривали с Анжи. Согласитесь, она настоящая леди.
— Я не хотел бы говорить об этом, Артур. Я женат, а она заигрывает со мной. Я уже сто раз произносил имя Мег, а она как будто не обращает на это внимания.
— Воспринимайте это как лесть, Чарли. Вы владеете ситуацией.
— Вроде бы владею. — Бадд посмотрел в сторону командного фургона, но темнокудрой сотрудницы ФБР там не было.
Поттер рассмеялся.
— А теперь готов выслушать ваши соображения.
Капитан нервно перебирал пальцами — наверное, на самом деле решил, будто держит стакан с виски. А Поттер, как обычно поступал в последние годы в таких ситуациях, курил — не по-настоящему, а только представлял себе это. Таков был его способ медитации.
— По-моему, у Хэнди есть какой-то план.
— С чего вы взяли?
— Частично из-за того, что сказала Анжи. Все его действия имеют какую-то цель. Хэнди не похож на тупого маньяка-убийцу.
— И что же, по-вашему, это за план?
— Точно не знаю. Он каким-то образом надеется перехитрить нас.
Рука капитана снова скользнула в задний карман.
«Парень нервничает, как пятнадцатилетний школьник перед первым танцем», — подумал переговорщик.
— Почему вы так считаете.
— Не считаю. Просто сложилось такое впечатление. Может, из-за его ханжески-самодовольного поведения. Он не уважает нас. И когда с нами разговаривает, я слышу в его голосе презрение. Словно ему известно все, а нам — ничего.
Это верно. Поттер тоже это заметил. Ни капли отчаяния, ни намека на снисхождение, ни нервного подтрунивания, ни вызова — всего того, с чем приходится сталкиваться во время переговоров с лицами, захватившими заложников.
И абсолютное спокойствие, что подтвердил анализ голоса методом вариационного модулирования.
— Он надеется вырваться, — продолжил капитан полиции. — Например, устроит пожар. — Бадд рассмеялся. — А у него в мешках форма пожарных, и он улизнет под шумок.
— Такое уже случалось, — кивнул Поттер.
— Неужели? — Капитан не сразу поверил, что додумался до такой стратегии, и явно остался доволен собой.
— Был случай, когда преступник переоделся врачом. В другой раз — полицейским. Но я, как и сегодня, раздал всем, кто стоял в оцеплении, листовки с фотографиями, и их немедленно узнали. Однако вы совершенно правы по поводу его настроения. В этом ключ. Что-то в этом есть, только хотел бы я знать, что именно.
Бадд снова нервно засунул руки в карманы.
— Инструменты, о которых мы слышали, — рассуждал переговорщик, — могут иметь отношение к тому, что задумал Хэнди. Скажем, решил устроить пожар, спрятаться среди механизмов или даже в подвале и выйти, когда появятся спасатели. Поэтому необходимо убедиться, что не только полицейские, но все имеют изображение преступников.
— Я позабочусь об этом. — Бадд опять нервно рассмеялся. — Дам указания.
Поттер уже успокоился. Он думал о Мариан — вспоминал те нечастые вечера, которые проводил дома, как они слушали Эн-пи-ар[36], пили шерри и курили одну на двоих сигарету. Раз или два в неделю они тушили сигарету и, отказавшись от музыкальной программы, поднимались в свою нарядно убранную спальню.
— Все эти дела с переговорами сильно смущают меня, — проговорил капитан.
— В каком смысле?
— Вы, кажется, не собираетесь обсуждать с ним то, о чем говорил бы я: о заложниках, о его требованиях и всем таком прочем. Бизнес. Такое впечатление, что вы только торгуетесь.
— Чарли, вам приходилось пользоваться психологической поддержкой?
Молодой человек подавил смешок и покачал головой. Может, Канзас такое место, где психоанализ еще не в чести?
— А мне приходилось. После смерти жены.
— Я как раз собирался выразить вам соболезнование.
— Хотите знать, о чем я разговаривал с врачом? О генеалогии.
— О чем?
— Семейные генеалогические древа — мое хобби.
— Наверное, пришлось потратить много денег, рассказывая врачу о своих увлечениях?
— И это была самая полезная трата из всех, что я совершил. В итоге я стал чувствовать то, что чувствовал врач, и наоборот. Мы с ним сильно сблизились. Здесь я занимаюсь с Хэнди тем же самым. Нельзя щелкнуть выключателем и заставить его освободить девочек. Так же как врач не способен щелкнуть выключателем и исправить здоровье пациента. Моя задача в том, чтобы установить с Хэнди отношения. Он должен узнать меня, а я его.
— Похоже на процесс ухаживания за девушкой.
— Можно сказать и так. — Поттер не улыбнулся. — Надо, чтобы он вошел в мое сознание и понял, что ситуация безнадежная. Тогда Хэнди отдаст мне девочек и сдастся, но для этого он должен почувствовать, что продолжать борьбу не имеет смысла. Не осознать рассудком, но именно почувствовать. В какой-то мере это уже удалось: двух он отдал и больше никого не убил, даже при том что одна заложница сбежала. — Переговорщик сделал последнюю затяжку воображаемым «Кэмелом» и затушил сигарету.
Затем начал подниматься по воображаемой лестнице в спальню — рука Мариан в его руке, — но образ жены быстро померк.
— Я все это делаю, чтобы проникнуть в его сознание, понять его.
— Стать его другом?
— Другом? Не совсем. Я бы сказал: связать себя с ним некими узами.
— Но в этом и заключается проблема. Предположим, вам придется отдать приказ на штурм. Тем самым вы обречете на смерть близкого вам человека. Предадите его.
— Да, — негромко согласился переговорщик. — Это проблема.
Бадд вздохнул и окинул глазами поле, по которому ползали комбайны.
— Вы сказали…
— Что?
— Вы сказали, что готовы пожертвовать девочками, чтобы получить его. Это правда?
Несколько секунд Поттер внимательно смотрел на полицейского, а смущенный капитан следил, как в миле от него машины убирают урожай.
— Да, это так. Моя работа заключается в том, чтобы остановить Хэнди. Таков приказ, который я должен выполнять. И не исключено, что могут быть жертвы.
— Но они же дети!
Переговорщик мрачно улыбнулся.
— Какое вы имеете право судить о ценности человеческой жизни? Прошли времена, когда спасали в первую очередь женщин и детей. Жизнь есть жизнь. Разве девочки больше заслуживают ее, чем семья, которую Хэнди возьмет через год в заложники и убьет, если сегодня ему удастся ускользнуть? Или двое дорожных полицейских, которых он застрелит, когда они остановят его за превышение скорости? Мне приходится исходить из предположения, что нынешние заложники уже мертвы. Если я сумею спасти кого-то из них — тем лучше. А если буду думать по-другому, то не смогу действовать.
— Вы, похоже, хорошо справляетесь со своей работой.
Поттер не ответил.
— Как вы считаете, будут еще жертвы?
— Боюсь, что будут. Это всего лишь догадка, но мне кажется, что я не ошибаюсь.
— Девочки?
— Наша первейшая проблема, Чарли, придумать, каким образом выторговать у него еще час.
— Оружие и патроны исключены? — пожал плечами Бадд.
— Не обсуждается.
