На следующий день, третий после выступления из Минас-Тирита, войска двинулись по дороге на север. Следуя этим путем, от Перекрестка до Мораннона предстояло пройти сотни миль, и никто не взялся бы предугадать, что может случиться на столь долгом пути. Шли открыто, но осторожно, высылая вперед конные разъезды, а по обе стороны дороги, особенно по восточной, со стороны Эфел-Дуат, откуда могли незаметно подкрасться враги, сновали туда-сюда пешие разведчики. Погода стояла прекрасная, дул устойчивый западный ветер, но он не мог разогнать тоскливую хмарь, висевшую над ближними склонами Гор Теней. А дальше, за кряжем, к небу поднимались и вовсе неподвластные ветру клубы дыма.
Время от времени по приказу Гэндальфа звучали трубы, и герольды возвещали:
— Внемлите и покорствуйте! Правители Гондора возвращаются! Да сгинут непокорные!
Однако Имрахил посоветовал объявлять не о правителях, а о пришествии короля Элессара.
— Во-первых, это правда, хотя король еще не взошел на трон, — указал князь, — ну а во-вторых, одно имя короля Элессара заставит Врага призадуматься.
С этого момента герольды трижды в день возглашали имя Элессара. Но им никто не отвечал.
Поход проходил спокойно, продвижению ничто не препятствовало, но сердца даже самых храбрых воинов не оставляла тревога, и с каждой пройденной милей она становилась все сильнее. А к концу второго дня пути от Перекрестка произошла первая стычка. Сильный отряд орков и вастаков попытался устроить засаду в том самом месте, где Фарамир разгромил воинов Харада. Дорога там прорезала холм и шла по дну лощины, так что западня была устроена со знанием дела, но искусные разведчики с Хеннет-Аннун, предводительствуемые Маблунгом, вовремя обнаружили врага, и тот сам оказался в ловушке. Конница обошла противника с запада и, обрушившись на него одновременно с тыла и фланга, вынудила бежать на восток, в холмы.
Но победа отнюдь не окрылила военачальников.
— Это военная хитрость, — сказал Арагорн. — Враг хочет убедить нас в том, что не готов дать отпор, и заставить потерять бдительность.
С этого вечера снова появились назгулы — теперь они неотступно следовали за войсками, и никакое передвижение не могло от них укрыться. Они кружили так высоко, что оставались невидимыми для всех, кроме Леголаса, но их присутствие ощущал каждый. Углублялись тени, тускнело солнце. Кольценосцы пока не снижались и не подавали голоса, но стряхнуть леденящий ужас не удавалось никак.
Время шло, и безнадежный поход близился к концу. На четвертый день пути от Перекрестка и шестой от Минас-Тирита земли, на которых теплилась жизнь, кончились. Дальше до самого ущелья Кирит-Горгор простиралась пустыня. На северо-западе, под взгорьем Эмин-Мюил, лежали топи. Вид этого гиблого края нагонял такую тоску, такое глубокое, безысходное отчаяние, что скоро стало ясно — многие воины не смогут идти дальше.
Арагорн взирал на них скорее с жалостью, нежели с гневом. Для молодых рохирримов из далекого Вестфольда или для мирных землепашцев Лоссарнаха Мордор был не более чем именем из страшной сказки, которой путали в детстве, и теперь, оказавшись в преддверии Темной Страны, они чувствовали себя так, словно наяву оказались в кошмарном сне. Иные напрочь забыли о целях этой войны и кляли судьбу, заманившую их в столь страшное место.
— Ступайте! — отпустил их Арагорн. — Но не роняйте воинской чести, не бегите. А если не хотите вернуться домой с позором, отправляйтесь на юго-запад и попробуйте отбить у врага Кэир-Андрос. Этим вы укрепите оборону и Гондора, и Рохана.
Некоторые устыдились настолько, что сумели совладать со страхом и остались, но многие ушли, радуясь возможности принести хоть какую-то пользу. После их ухода, с учетом того, что немало людей пришлось оставить на Перекрестке, в войске насчитывалось не более шести тысяч человек. С этими силами вожди Запада намеревались бросить вызов Черным Вратам и всей мощи Мордора.
Дальше продвигались медленно, не растягиваясь и постоянно ожидая нападения. На исходе пятого дня пути от Моргульской долины разбили последний в пути лагерь, окружив его кострами, на которые пошли торчавшие кое-где мертвые деревья. Ночь прошла беспокойно. Почти никто так и не сомкнул глаз, ибо за кромкой света виднелись блуждающие тени, а совсем неподалеку завывали волки. Ветер прекратился, воздух казался совершенно неподвижным. Небо оставалось безоблачным, светил ясный молодой месяц, но все вокруг тонуло в поднимавшихся над землей испарениях. К утру похолодало. Снова поднялся ветер, но на этот раз северный, резкий и порывистый. Ночные призраки рассеялись, местность выглядела совершенно пустой. На севере расстилалась искореженная, измученная земля — голые, опаленные холмы, кучи шлака и дробленого камня, ямы, над которыми поднимался ядовитый дым. На юге, теперь уже совсем близко, находился Кирит-Горгор с Черными Вратами, по обе стороны которых грозно высились черные высокие башни — Зубья Мордора. На последнем отрезке пути войско свернуло с дороги на восток и теперь приближалось к Мораннону с северо-запада, как когда-то Фродо.
Огромные стальные створы Черных Врат под угрюмой аркой были плотно закрыты. На укреплениях никто не показывался. Вокруг царила тишина, но тишина напряженная, настороженная. Марш отчаяния завершился. Воины стояли в сером, холодном рассветном сумраке, взирая на могучие стены и высокие башни, и каждый понимал, что даже имей они осадные машины, даже не будь у Врага других войск, кроме тех, что охраняют проход, попытка штурма все равно была бы обречена на провал. А другие войска у Врага были, и войска немалые. Во мраке пещер и тоннелей, источивших скалы близ Мораннона, таились злобные полчища. Вдобавок и назгулы сбились в стаю и теперь, словно коршуны, кружили над Зубьями. Но они только наблюдали, ибо Враг все еще выжидал.
Не оставалось ничего другого, как довести задуманное до конца. Арагорн занял лучшую позицию, какую смог найти, — воины разместились на склонах двух огромных холмов из земли вперемешку с дробленым камнем, которые были насыпаны рабами Мордора за несчетные годы тяжких трудов. Между холмами и Моранноном пролегала широкая полоса топкой зловонной грязи. Выстроив войска, вожди в сопровождении знаменосца, трубачей и герольдов выехали к воротам. Впереди скакал Гэндальф, за ним Арагорн с сынами Элронда, Эйомер Роханский и Имрахил. К ним присоединились и Леголас, Гимли и Перегрин, так что у Ворот были представлены все враждебные Мордору народы.
Остановились в пределах слышимости от Мораннона. Развернулось знамя, запели трубы, и над черными бастионами возвысились звонкие голоса герольдов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
