Рейтинговые книги
Читем онлайн Баудолино - Умберто Эко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 115

– Да, вот еще одна мелочь, которая от нас ускользнула, – вставил Гийот. – Помните о Братине, которую Пресвитер вроде посылал Фридриху в подарок? Мы высказывались о ней уклончиво: ковчежец истины, veram arcam... Об этом ты тоже говорил с Зосимой?

– Нет, воздержался...

– Вот видишь, и Зосима написал невнятное ierarcam... Пресвитер посылает василевсу ierarcam!

– То есть в каком это смысле? – спросил Поэт.

– Да Зосима и сам не знает, – ответил Баудолино. – Вы видите наш оригинал. На этом месте почерк Абдула не слишком четок. Зосима слышит звон, да не знает, где он, и подумал о каком-то высокопоставленном даре. Так и объясняется иерарх. О я презренный! Все по моей вине! Доверился негодяю. Вот это стыд. Как теперь признаваться императору?

Балабонить им было не впервой... Канцлеру и императору доложили, на каком основании делается вывод, что письмо сработано в канцелярии Мануила. И сработано с расчетом не дать императору Фридриху запустить свою грамоту! Потом добавили, что по всей очевидности кто-то орудует в святоримскоимперской канцелярии. Кем-то выкраден экземпляр письма, кем-то передан в Константинополь. Фридрих присягнул, что если он только изловит шпиона, лично оторвет ему все отростки, какие только у того растут из тела.

После этого Фридрих поинтересовался, что надо думать о затее Мануила. Может, грамота подделана для идеи организовать поход в край Великих Индий? Христиан глубокомысленно отозвался в том духе, что Мануил за два года перед тем уже ходил на султана сельджуков под Иконий, во Фригию, и был там в пух и прах разбит при Мириокефалоне. Теперь он вряд ли сунется в эти Индии до самого скончания жизни. И даже наоборот, если подумать, письмо, наверно, ему понадобилось именно как ребяческая попытка спасти авторитет, столь трагично утерянный после похода.

И все-таки имело ли теперь смысл пускать в хождение письмо, адресованное Фридриху? Не надо ли было изменить текст, чтоб не казалось, что он переписан с Мануйловой грамоты?

– Ты помнишь эту историю, сударь Никита? – спросил Баудолино.

Никита усмехнулся. – В те времена мне не было и тридцати и я работал сборщиком налогов в Пафлагонии. Если бы я уже тогда являлся советником василевса, я рекомендовал бы не прибегать к подобным мальчишеским штукам. Но Мануил чересчур доверял своим магнатам, кубикуляриям и евнухам и всевозможным комнатным слугам. Он доверял даже лакеям. А также поддавался влиянию монахов-духовидцев.

– Я места себе не находил, все думал об этом гаде. Вдобавок и папа Александр оказался тоже гадом. Похуже Зосимы, похуже саламандр. Я открыл это в сентябре, когда в канцелярию императора поступил новый документ, по всей видимости доведенный уже до сведения иных крещеных державцев и до сведения василевса. Он представлял собой новое письмо! Написанное папой Александром Пресвитеру Иоанну!

Александру, очевидно, было знакомо письмо Пресвитера к Мануилу. Вероятно, он знал и о старинном посольстве епископа Гугона из Габалы. Может, он беспокоился, как бы Фридриху не оказалось на руку открытие о существовании царя, являвшегося и верховным церковным служителем. Поэтому папа первым выходил на связь. Письмо его гласило, что он уже выслал своего легата для переговоров в Индии с Иоанном.

Начиналось письмо следующими словами:

«Александр Епископ, раб рабов Божиих, возлюбленному Иоанну, сыну во Христе, славному и роскошному владетелю Великих Индий, желает здравия и посылает свое апостольское благословение».

После чего папа напоминал, что один-единственный апостольский престол (то есть римский) получил от Петра полномочие выступать caput et magistra[24] всех верующих. Добавлял, что папа узнал о благоверии и доброте Иоанна от своего придворного медика Магистра Филиппа, и что сей предусмотрительный, осторожный и благоразумный муж сам слышал от людей, заслуживающих доверия, что Иоанн желает наконец обратиться в истинную римскую и католическую веру. Папа жаловался, что в настоящее время не имеет возможности выслать велепревосходительных сановников, в частности потому что те не ведают linguas barbaras et ignotas[25], и потому посылает Филиппа, мужа рассудительного, прозорливого и дальновидного, дабы тот обучил Пресвитера истинной вере. Как только Филипп достигнет нового местожительства, Иоанну надлежит тут же выслать папе документ о своих намерениях и – предупреждали его – пусть воздерживается от ненужного самохвальства по поводу собственной власти и богатств, потому что для него же выгодней вести себя поскромнее, чтобы быть при-няту в качестве простого сына пресвятейшей римской церкви.

Баудолино был шокирован, что на свете существуют фальсификаторы такого пошиба. Фридрих озверело вопил: – Сатанинское отродье! Никто не писал ему ничего! Это он из принципа первым отвечает! И хитер до чего! Не называет его Пресвитером! Не признает за ним священско-го чина!

– Знает, что Иоанн несторианин, – поддержал Баудолино. – Поэтому по-папски приглашает его отринуть прежнее уклонение и подойти под папскую руку.

– Письмо, конечно, нагло до невероятия, – высказался канцлер Христиан. – Называет Иоанна сынком, не посылает к нему даже самого завалящего епископа, а всего лишь придворного врача. Обращается с ним как с нашалившим мальчишкой.

– Остановить этого Филиппа, – продолжал Фридрих в запальчивости. – Христиан, отправить гонцов, верных людей, убийц, кого хочешь, перенять на пути, перерезать горло, вырвать язык, утопить в болоте! Он не должен дойти до Иоанна! Иоанн – это мое дело!

– Не волнуйся, мой отец, – перебил Баудолино, – думаю, никакой Филипп никуда не отправлен и не доказано еще, что он вообще на свете существует. Во-первых, Александр, я думаю, прекрасно понимает, что письмо к Мануилу – фальшивка. Во-вторых, он понятия не имеет, где искать этого Иоанна. В-третьих, он писал письмо именно затем, чтобы провозгласить всему свету, и провозгласить раньше тебя, Фридрих, что Иоанн – это его дело. Кстати, он походя рекомендует тебе и Мануилу выкинуть из головы всякую идею священника-монарха. В-четвертых, если даже Филипп существовал бы на свете, и пойди он к Иоанну, и даже разыщи он этого Иоанна взаправду, ты представь себе, что начнется, если он вернется к папе несолоно хлебавши, потому что Иоанн не захочет менять веру! Для Александра это все равно что пригоршня дерьма прямо в морду. Не станет он так рисковать.

В любом случае время было упущено. Рассылать письмо Пресвитера к Фридриху было теперь слишком поздно. Баудолино ходил как обокраденный. Он начал сочинять государство Иоанна сразу после кончины Оттона. Два десятилетия назад... Два десятилетия протрачены напрасно...

Потом он воспрядал духом. Нет. Пусть даже и пропало, будто не бывало, письмо Пресвитера. Завеялось в вихре порожденных им писем. Кто угодно теперь может дополнять любовную переписку с Иоанном. Мы живем в мире дипломированных обманщиков. Но это не означает, что следует отказываться от поисков его царства. В конце концов карта Космы где-то же спрятана! Достаточно отыскать Зосиму, вытребовать у него карту, а уж после этого – отправляться в полную неизвестность.

Но где отыскивать Зосиму? И даже вызнав, где отыскивать Зосиму... вызнав, где Зосима угрелся, питаемый пребендами, в императорском дворце под покровительством василевса... как добыть Зосиму из-под защиты всего вооруженного византийского конвоя? Баудолино начал выспрашивать у путешественников, купцов, посланников: хоть бы словечко о мерзостном схимнике. И в то же время не переставая пел в уши императору Фридриху. – Отец мой, – непрерывно повторял он, – сейчас это осмысленнее, чем прежде. Ты прежде подозревал, что царство – порождение моих фантазий. Теперь ты знаешь, что в него веруют и византийский василевс и римский папа. В Париже меня учили, что если наш рассудок может вместить нечто, превыше чего нет ничего на свете, то следовательно, это нечто реально. Я выслежу того, кто наведет нас на верную дорогу. Дай разрешение истратить немного денег.

Он получил достаточно золота, чтоб подкупить всех greculi, шнырявших по Венеции. Его вывели на верных людей в Константинополе. Теперь он ждал результатов. Получив их, он готовился подтолкнуть Фридриха к принятию решения.

– Последовали годы ожидания, сударь Никита. Тем

временем ваш Мануил преставился. Хотя я и не посещал еще ни разу вашу державу, но я довольно был наслышан о ней, чтобы знать, что по смерти каждого василевса его слуг убирают. Я молил Пресвятую Деву и всех известных христианских святых, чтобы Зосима сохранился. Пусть и с выколотыми глазами, неважно. От него требовалось выдать карту. А разобрался бы в ней я сам. Время уходило. Годы текли, как вытекает кровь.

Никита сказал: не нужно снова переживать неприятности прошлых лет. Он попросил своего повара-домочадца на этот раз показать наивысшее искусство. Пусть расстарается, чтоб последняя трапеза под константинопольским солнцем привела на память все услады здешнего моря и здешней суши. На столе появились лангусты и раки, отварные креветки, жареное мясо крабов, чечевица с устрицами и мидиями, нежные моллюски на одном блюде с пюре из бобов и медовым рисом, с розетками лососевой икры. К этим яствам было подано вино с Крита. И, как оказалось, это только первая перемена. На второе было жаркое удивительного аромата. В низком плоском судке запекались: четыре капустные кочерыжки, твердые как лед, белые как снег, с ними карп и штук двадцать небольшого размера макрелей, все это сдабривалось солеными сельдями, яйцами, валашским сыром. На соус ушло не менее фунта оливкового масла, горсть перца, двенадцать головок чеснока. Однако к этой, ко второй перемене полагалось уже совсем другое вино – вино с Ганоса.

1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 115
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Баудолино - Умберто Эко бесплатно.
Похожие на Баудолино - Умберто Эко книги

Оставить комментарий